— Больше всего в жизни я люблю хрусталь и хорошее белье, — важно изрекает законодательница мод. — Как вы не понимаете, покупать дорогие вещи — это прямая же выгода. Дешево — гнило, дорого — мило…
Я вижу, как пара наших интеллектуалок застенчиво потупилась, и знаю, что смутила их отнюдь не откровенная пошлость этой расхожей фразы, а то, что каждая из нас могла сказать нечто подобное.
Комментирую сказанное. Хрусталь — это такие дутые, пузатые стеклянные вазы, грубые и очень дорогие. Служат для украшения сервантов, являются показателем нашего благосостояния.
Хорошее белье — это нейлоновые и капроновые кружевные гарнитуры ядовитых оттенков — от фиолетового до бордового. От этой колючей дряни летят искры, она раздирает кожу и кусается.
Подобная капроновая мочалка обходится Нелли почти в месячный заработок, но она довольна ценой. Она приобрела вещь и восторженно демонстрирует ее нам, задирая платье и оголяя синюшные венозные ноги в рваном капроне.
На очередном медосмотре Нелли с пренебрежением окинет взором вашу трикотажную маечку и будет чувствовать себя королевой. Да, ее «хорошее» белье обошлось ей недешево, но она любит такое и, слава богу, еще может его себе позволить.
Хрустальные вазы Нелли дарит сама себе по большим праздникам, а потом беззастенчиво врет, что подарок был от очередного поклонника.
Нелли, пожалуй, единственная баба в нашей шарашке, которой я брезговала. Нет, она не была грязнулей и неряхой, напротив, больше всех пеклась о чистоте и порядке в местах общественного пользования. Именно она бдительно следила за унитазом, точно зная, кто там напачкал, и устраивала на эту тему долгие горячие дебаты. Нелли была даже по-своему чистоплюйкой, но… Ох уж эта чистоплотность коммуналок!
Если вам дают комнату в коммуналке, выбирайте квартиру самую безалаберную и запущенную — там вы сможете жить спокойно. Но если квартира сияет чистотой, кухня, полы и коридор надраены, на газовых плитах и столах нет ничего лишнего — никаких кастрюль, чайников и продуктов, — значит, в этой квартире вас сведут с ума, сживут со света. Эту заповедь не я придумала, это — народная мудрость.
Нелли принадлежала именно к тем ревностным блюстителям порядка, которые все свое свободное время проводят в бытовых заботах и хлопотах. Всю субботу они стирают белье, трут его на досках, кипятят в щелоке, полощут в ваннах, чтобы потом хвастаться друг перед другом его белизной, не замечая при этом, что квартира пропахла прачечной, а сами они пропитаны щелоком и потом.
Затем все вместе пекут пироги с капустой и мясом в таком количестве, что потом целый коллектив не может съесть за неделю. Готовят они вообще бездарно, жирно и невкусно. Еда их имеет какие-то невероятные привкусы, от нее потом изжога и несварение желудка.
Все их жизненные интересы сосредоточены на этих бесконечных коммунальных хлопотах и баталиях, они яростно хапают все подряд и тянут к себе домой, обсуждают с соседками способы стирки и приготовления пищи и презрительно осуждают другой образ жизни. Ненавидят людей, которые отдают белье в прачечную и не пекут по субботам пироги.
Да, в таких образцовых коммуналках чистота, но эта чистота воняет склокой, унижением, хамством и лакейством.
Нелли Колесникова родилась и выросла в том же мрачном доме на Обводном канале, что и Брошкина с Клавкой-Танк.
Мать Нелли, потомственная проститутка, после революции перевоспиталась и вышла замуж за разнорабочего. Она родила своему потомственному алкашу двоих пригожих дочерей, каждой из которых дала высшее образование, чем очень гордилась до конца своей трудовой жизни. Правда, старшей из дочерей, Нонне, образование дала не она и даже не наше просвещенное государство. Это была фантастическая история, и Нелли любила ее рассказывать.
Если наша Нелли была всегда прилежной и послушной девочкой, хорошо училась и помогала матери по хозяйству, то ее сестра Нонна, казалось, от рождения задалась целью стать только профессиональной проституткой. Еще в младенчестве ее с позором выгнали из детсада, где она активно развращала детей.
Обнаружилось это летом на даче. В конце сезона нянечка детсада с ужасом заметила, что вверенные ей малютки по ночам предпочитают спать попарно. Нянечка донесла воспитателям, которые, убедившись в правоте ее показаний и боясь скандала, так перетрусили, что некоторое время даже скрывали эту информацию от своей начальницы. Лето было на исходе, в городе дети будут спать дома, никто ничего не узнает. Но, к сожалению, девочек в старшей группе было больше, чем мальчиков. К концу лета образовались стабильные парочки, которые предпочитали спать только друг с другом. Таким образом, несколько дурнушек остались без мальчиков и в горе пожаловались своим родителям. Одна мамаша оказалась инструктором РОНО, и разразился грандиозный скандал. Воспитателей, разумеется, тут же уволили, а детей затаскали по врачам и психиатрам. Именно психиатры открыли очаг порчи и указали на Нонну.
— А что такого? — искренне удивилась она. — Все так делают.
Ее положили в больницу на обследование и предложили отдать в детский сад для дефективных детей. Но мать пожалела девочку и взяла домой, на поруки. Дома она лупила Нонну чем попало, запирала ее, оставляла без обеда, прятала одежду, но, как известно, запретный плод сладок. Забитая и затравленная, Нонна постепенно превращалась в полную идиотку, но своих дурных наклонностей не забывала и, как только ей представлялся случай, занималась любовью с кем попало и где попало.
Однако к школьному возрасту Нонна научилась более тщательно скрывать свою врожденную порочность и попадалась уже не так часто.
Училась она очень плохо, по два года сидела в каждом классе. В седьмом еще не знала таблицы умножения, а было ей тогда уже шестнадцать лет. Под большим секретом она призналась своей сестре Нелли, что спала уже со всеми мальчиками в классе. Нелли донесла матери, и та забрала дочь из школы и устроила ее в строительное ПТУ. Но даже там учителя приходили в отчаяние от ее тупости: Нонна была не в силах выучиться даже на маляра.
Исчезала она из дома постоянно, поэтому, когда пропала в очередной раз и отсутствовала почти две недели, никто особо не волновался.
На сей раз ее нашла милиция — в номере у шведа-специалиста, который строил у нас гостиницу. Нонне угрожала высылка из города, но тут вступился этот швед и отбил ее от милиции. Он заявил, что любит Нонну и намерен на ней жениться. Его отговаривали и увещевали, но он женился и увез ее к себе на родину.
И тут началась та странная метаморфоза, ради которой я и рассказываю эту историю. Наша потомственная проститутка Нонна там в Швеции начала вдруг бешено учиться. Окончила школу, затем университет и даже аспирантуру. Теперь она там чуть ли не главный специалист по русскому языку и литературе — профессор. У Нонны трое прекрасных детей, и родственники мужа боготворят ее. Она шлет своей мамочке и сестре ценные подарки, а те гордятся Нонной и зовут ее в гости. Но она не приезжает и в свою очередь родню к себе не приглашает.
А недавно мне сказали, что Нонна стала писать сказки для детей дошкольного возраста.
Нелли, в отличие от своей блядовитой сестры, росла примерной, послушной девочкой и всегда хорошо училась. По окончании школы она поступила в ЛИСИ и успешно окончила его, приобретя диплом инженера портовых сооружений.
Трудно себе представить, чтобы Нелли когда-либо была высокоморальной особой, однако к своей невинности относилась весьма бережно, как видно считая ее своим основным достоянием. Словом, в отличие от сестры она блюла себя, знала себе цену и боялась продешевить.
Замуж она вышла на последнем курсе за пожилого прораба-миллионера и получила от жениха в подарок несколько золотых колец, золотой кулон и браслет. Через полгода мужа посадили на десять лет за крупные хищения. Нелли не жалела о нем, она не успела к нему привязаться и, по ее словам, не чувствовала ничего, кроме отвращения. Кое-что из накоплений мужа удалось спасти от конфискации, и, оставшись соломенной вдовой, Нелли с чистой совестью ударилась в загул.
Гулять-то она гуляла, но в то же время зорко озиралась по сторонам в поисках очередной партии: хотела на этот раз выбрать себе мужа наверняка — солидного, с положением, не слишком старого и не слишком требовательного. Она знала, чего хочет от жизни.
Но тут ее подвела любовь. Слишком долго она насиловала свою женскую природу. Нелли без памяти влюбилась в студента театрального института, у которого к тому же были богатые предки и собственная машина. Тут уж ей пришлось побегать, похлопотать, пришлось убрать с дороги несколько его подружек.
Она срочно забеременела, явочным порядком втерлась к парню в дом и там поселилась. В конце концов он с ней расписался, после чего Нелли преспокойно сделала аборт и с тех пор не может иметь детей.
