— Да, Дэн, это шутка. Сколько тебе удалось поспать прошлой ночью?
— Может, часа три.
— А это не опасно… для твоих пациентов?
— Пока никто не умер. Послушай, я постараюсь выбраться домой завтра…
— Марджи к тому времени уже уедет.
— Жаль.
Когда я повесила трубку, Марджи (которая все это время сидела напротив меня за кухонным столом) закурила очередную сигарету и сказала:
— Что ж, ворковали довольно мило.
Я лишь пожала плечами и заварила свежий кофе.
— Ребята, у вас сейчас не все гладко?
— Да нет, все очень мило, честное слово…
— Ты не подумай, я вовсе не собираюсь совать нос.
— А я не собираюсь огрызаться. Извини…
— Джеффри уснул, почему бы и тебе не вздремнуть…
— А если он проснется?
— У тебя в холодильнике есть бутылочки со смесью?
Я кивнула.
— Тогда я подогрею в микроволновке.
— Только смотри, чтобы смесь не была слишком горячей или холодной…
— Здесь Роджер Вилко[20], не трусь.
— И если у него начнутся колики, лучше всего растереть ему спинку, пока…
— Я знаю, пока он не пукнет. А теперь иди ложись…
Я провалилась в сон, как только укрылась одеялом. А проснулась от того, что Марджи трясла меня. Если верить часам, я проспала меньше получаса, но отключилась так, что поначалу даже не поняла, что она говорит. Сон как рукой сняло, когда я услышала:
— Его только что вырвало прямо мне на спину.
Я вскочила как бешеная. Конечно же Джеффри бился в истерике. Марджи, пребывая в панике, положила его обратно в колыбельку, прямо в рвотную массу. Ему каким-то образом удалось перевернуться на животик, и, понятное дело, он перепугался. Я взяла его на руки, прижала к себе и начала гладить по головке. Практически сразу его вырвало прямо на меня, и он завыл так, словно решил, что его жизнь кончена. Признаюсь, я и сама на какое-то мгновение в это поверила.
Спустя полчаса, когда Джеффри мирно спал в кроватке, мы с Марджи сидели на кухне и курили.
— Если я когда-нибудь забеременею, — сказала она, — напомни мне про это утро.
— Обязательно, — ответила я. — И если мне когда-нибудь взбредет в голову сумасшедшая идея повторить это…
— Я наблюю на тебя, идет?
Когда рано утром Марджи уезжала, вид у нее был неважный, что неудивительно после бессонной ночи с Джеффри.
— Не переживай, отосплюсь в поезде, — сказала она. — И в отличие от тебя, у меня будет возможность вырубиться часов на восемь. А что, нельзя нанять няню на пару ночей, чтобы ты могла отоспаться?
— Мы не можем себе позволить. Но придется нанять кого-то, чтобы присмотрел за Джеффри, пока я буду собирать вещи для переезда в Мэн.
— Наверное, это здорово — жить в маленьком городке. Тихом… э… старомодном.
Я рассмеялась:
— Ты самая большая лгунья из всех, кого я знаю.
— Послушай, но там явно будет лучше, чем в Провиденсе.
Через пару недель мы покинули свою квартиру и отправились на север — весь наш скарб уместился в мини-вэне фирмы «Сам-себе-перевозчик», которым управлял Дэн. Я ехала следом на «вольво», с Джеффри на заднем сиденье. Произошло чудо из чудес: он проспал почти все шесть часов пути, — и это с учетом того, что в Новой Англии стояла жара, а древний «вольво» не был оснащен кондиционером.
Но как только мы добрались до нашего нового дома в Мэне, Джеффри снова захныкал. Впрочем, как и я. За ту неделю, что прошла со дня отъезда доктора Бланда, в кухне прорвало трубу, и весь нижний этаж затопило. Когда мы переступили порог, вода, казалось, была повсюду. Я оцепенела от ужаса. Джеффри, которого я держала на руках, видимо, передалось мое настроение, и он разразился истошным воплем. Дэн бросился в кухню, громко чертыхнулся и вернулся в намокших брюках. Я вышла, села на ступеньках крыльца и попыталась успокоить и Джеффри, и себя.
Дэн появился крайне недовольный.
— Мне даже не верится, что такое возможно, — сказала я.
Он кивнул и бросил взгляд на часы. Время приближалось к шести. Через час можно было ожидать наступления темноты.
— Прежде всего давай искать, где переночевать.
Выбор жилья в Пелхэме, штат Мэн, нельзя было назвать богатым. Проще говоря, он сводился к единственному мотелю на окраине города. Это было типично семейное заведение: маленькие каморки, обитые дешевыми деревянными панелями — такие мне приходилось видеть в подвальных помещениях жилых домов, — и цветастый ковер в «ожогах» от сигаретных окурков и кофейных пятнах.
— Не волнуйся, — сказал Дэн. — К завтрашнему дню я вытащу нас отсюда.
На самом деле нам только через две недели удалось покинуть этот безрадостный мотель. И виной тому было вовсе не бездействие Дэна. Напротив, он был на телефоне уже через пять минут после того, как мы заселились, и вел бесконечные переговоры с водопроводчиками, экономкой, даже с единственным на весь Пелхэм копом, который, как выяснилось, был знаком с сестрой доктора Бланда. Более того, у него имелся номер ее телефона в Льюистоне, и он пообещал срочно позвонить ей.
— Откуда у него ее телефон? — спросила я.
— Его брат встречался с ней, когда учился в старшей школе, а жена Фаррела, оказывается, ее давняя подруга.
— Да, это действительно маленький городок, — сказала я.
Спустя десять минут раздался телефонный звонок. Я сняла трубку и оказалась на связи с Делорес Бланд. Не спросив моего имени, она осведомилась: «Вы жена нового дока?», после чего пустилась в монолог, рассказав, что ей только что звонил Джо Фаррел, и она выразила ему от нашего имени свое возмущение, потому что труба протекала еще прошлой зимой и она просила брата организовать ремонт, но он такой скупердяй, что взялся за дело сам, и вот теперь он в Африке, а ей придется завтра связываться со страховой компанией, но ей уже позвонил водопроводчик, он в пути, и мотель ужасный, но что еще можно ожидать от такого управляющего — парня по имени Чад Кларк, — которого она знает еще со школы, это типичный маменькин сынок, он никогда не чистил зубы, но, может, нам удастся переселиться в маленькую квартирку над врачебным кабинетом, где раньше жила медсестра Ландон, пока не забеременела от Чарли Басса, он заправляет местной станцией техобслуживания, и ему пришлось жениться (боже, какая это была ошибка); сама она как раз сегодня вечером хотела приехать в Пелхэм, но она домашняя учительница в старшей школе Фрэнклин Пирс в Обурне, и как раз сегодня вечером в школе дают мюзикл «Малыш Эбнер», который она просто обязана посетить, а вот завтра утром она первым делом позвонит медсестре Ландон-ныне-Басс, и если мы хотим где-нибудь перекусить, лучше всего ехать в Бриджтон, он всего в пятнадцати минутах езды по автостраде 117, а когда мы приедем в Бриджтон, там надо найти «просто изумительный» ресторанчик «Гудвин», где подают лучшие в Мэне гамбургеры и молочные коктейли, которые все называют «Ужас-ужас», ужасно большие и ужасно вкусные, но обязательно просите с добавкой солода, потому что это обойдется всего на цент дороже, а…
Где-то посередине этого монолога мне пришлось оторваться от трубки, потому что ухо уже горело. Но я все-таки поблагодарила Делорес за помощь, и мы последовали ее совету и поехали в Бриджтон. Отыскать «Гудвин» не составило труда, поскольку это был единственный ресторан в городе. Я даже представить не могла, что осилю тройной гамбургер и сорок восемь унций «Ужас-ужаса». Однако до завтрака еще нужно было дожить, так что я с трудом впихнула в себя сэндвич с сыром и попыталась заинтересовать Джеффа несколькими ложками мороженого. Но он уже начинал хныкать, и я знала, что вскоре эти скорбные звуки перерастут в стенания, которые могут продолжаться часами. Словно в подтверждение этого уже через десять минут Джефф закатил форменную истерику.
— Отлично, — буркнул Дэн себе под нос.
— По крайней мере, тебе не вскакивать к нему всю ночь, — сказала я, тотчас возненавидев резкие нотки, прозвучавшие в моем голосе.
— Нам обоим сегодня вскакивать к нему, — сказал он.
— Хоть какое-то разнообразие, — огрызнулась я в ответ.
— Я работаю по шестнадцать часов в сутки…
— А я по двадцать два часа…
На обратном пути в Пелхэм мы не проронили ни слова. Молчали мы и в мотеле. Я уложила Джеффри в постель рядом с собой. Дэн уселся в кресло и уставился на экран старого черно-белого телевизора, по виду времен Эйзенхауэра. Наш сын, должно быть, почувствовал напряжение между нами, потому что наотрез отказывался засыпать. Я бродила с ним по комнате, укачивая на руках. Давала ему грудь, пока не иссякло молоко. Дэн задремал в кресле. Наконец я легла с Джеффом в постель, умоляя его дать нам хотя бы короткую, часа на два, передышку. Но он не проявил сговорчивости, и только в половине шестого утра его веки сомкнулись. Уже в следующее мгновение я тоже отключилась, но, когда он снова закряхтел, резко проснулась. Я так и не переоделась с дороги, тело казалось неподъемным от усталости. На часах было без четверти восемь. Мы спали чуть больше двух часов. Дэна в комнате не было, но на прикроватной тумбочке лежала записка: «Я ушел. Встретимся за завтраком у «Мисс Пелхэм».
