— Мама, — громко позвал вернувшийся сын.
— Тише, разбудишь, я здесь, — зашипела Вера.
— Кого это я разбужу? — пробасил Пашка, входя в Верину комнату. — Это еще что?
— Котенок.
— Понятно. Ты же терпеть не можешь кошек!
— Это кот!
— Тогда конечно!
— Ой, какой хорошенький! — просочилась в комнату Таня.
— Тише! — предупредила Вера и ее.
— Пойдем лучше… — Сын еще раз внимательно посмотрел на мать и потянул за руку свою подружку. — А то действительно разбудим. Как тогда быть? Мама, мы чайник поставим, ты уж приходи. Мы пирожные купили. Надеюсь, коту не помешает чай с пирожными?
Вера даже не стала отвечать на этот выпад. Кот тем временем проснулся, зевнул, мяукнул и немедленно продолжил бегать по квартире. Прервался он только на еду.
Вера выпила с ребятами чаю. Пашка ушел в комнату смотреть телевизор, Таня осталась в кухне.
— Вера Васильевна, — начала она нерешительно, — у меня есть дядя двоюродный, он живет в Праге, не женат. Давайте я вас познакомлю. Дом у него, кстати, большой.
— Вам квартира, что ли, нужна? — излишне прямолинейно отреагировала Вера.
— Нет, у меня есть…
— Тогда зачем меня с кем-то знакомить?
— Ну, вы вроде как одна. Вот кошку завели…
— Кота! — рассердилась Вера.
— Да какая разница! Кошек ведь от одиночества заводят.
— Ну знаешь!
— Мама, она права. — Пашка встал на пороге кухни.
— По-моему, вы оба не в себе! — Вера оставила недомытую посуду и, подхватив на руки кота, удалилась в свою комнату.
— Мама, не обижайся! Мы как лучше хотим!
— Очень хорошо. Вот и не приставайте ко мне.
— Мы и не пристаем! Как ты это блохастое чудовище назвала?
— Он не блохастый!
— Как ты назвала неблохастое чудовище? — Пашка, подлизываясь, погладил кота.
— Мурзиком! — произнесла Вера первое попавшееся кошачье имя.
— Пусть будет Мурзик.
Котенок глянул на хозяйку неодобрительно, дернул хвостом. Кажется, имя ему не особенно понравилось.
— Ничего не поделаешь, будешь теперь Мурзиком, — сказала Вера, когда Пашка вышел.
Кот фыркнул и немедленно заснул с самым обиженным выражением на морде. Вера посмотрела на часы и решила, поскольку вставать ей завтра рано, последовать хорошему примеру. В результате она первый раз за несколько недель по-настоящему выспалась и пришла на работу отдохнувшей.
Алексей собирался на работу, стараясь не разбудить Зою, но она все-таки проснулась:
— Ты уже уходишь?
— А что делать? Погоди, ты разве не идешь в институт?
— Нет. Я только на работу к трем приду. Меня девчонки попросили пораньше.
— Ну вот, — расстроился Алексей. — А я в три уже закончу… И что, ты прямо до утра дежурить останешься?
— Конечно, все как обычно. Кстати, ключи я тебе оставлю, и ужин в холодильнике будет. Зато я потом несколько ночей дома!
— Нет, мне это совсем не нравится, — решительно заявил Алексей. — Когда мы поженимся, найдем тебе дневную работу. Хотя вообще-то ты могла бы только учиться.
— Тебе не нравится, что я несколько ночей подряд дома буду? — лукаво улыбнулась Зоя.
— Мне не нравится, что сегодня ночью ты будешь неизвестно где!
— Очень даже известно! — Зоя решила обидеться. — Ты, кстати, обычно больше всех ночных назначений оставляешь!
— Я? Да ладно! Я оставляю назначений больше, чем Вера Васильевна? Быть не может.
— А вот и может! Кто антибиотики внутримышечные выписывает?
— Так там же пневмония!
— А назначений-то все равно больше! — Зоя показала любимому язык.
— Ой, я опоздаю! — Алексей случайно глянул на часы.
— Точно опоздаешь! — Зоя вскочила с кровати и убежала в кухню, а когда через две минуты Алексей вышел в прихожую, гордо протянула ему небольшой сверток. — Это бутерброды! На работе чаю попьешь!
— Спасибо! Как же мне сегодня на работу не хочется!
— Ничего, я через несколько часов подойду.
Марина этим утром чувствовала себя как-то странно. Необычно как-то. Кружилась голова, она попыталась выпить кофе, но от одного вида кофеварки ее вдруг замутило.
«Наверное, я отравилась, — с надеждой подумала она. — Ведь не может же быть… Или может… Неужели… Так, нужно успокоиться. По дороге на работу я куплю тест. И успокоюсь. Потому что это обычное отравление!»
Проговаривая уже вслух этот психотерапевтический текст, Марина поедала хрестоматийные маринованные огурчики из холодильника.
— О нет! — простонала она, обнаружив, что отравление не помешало ей уничтожить половину банки. — Вот только этого мне не хватало!
Марина спешно выбежала из дома, чтобы успеть зайти по дороге в аптеку. Ей казалось, что прохожие смотрят на нее как-то особенно. А уж аптекарша, судя по всему, только Марину и ждала всю последнюю неделю или даже месяц. Марина посмотрела на нее злобным взглядом.
В общем, несмотря на утренние приключения, весь врачебный коллектив ровно к 9 утра собрался на традиционную пятиминутку. Марина опоздала бы, как обычно, но уж слишком она нервничала, а от этого все время бежала, забыв про каблуки.
Вера Васильевна отметила, что Марина пришла вовремя. Наконец девушка начинает серьезнее относиться к работе, решила она.
Алексей Максимович тоже успел до начала доклада дежурной смены.
— Что ж, начинаем. Слушаем вас. — Заведующая кивнула медсестре, сдающей дежурство.
— В целом все в порядке, без происшествий. Только вот больная Василевская. У нее внучка была вчера, так потом давление подскочило — 200 на 140. Дежурного врача вызывали, снизилось довольно быстро.
— Понятно. — Вера Васильевна решила все-таки заняться Татьяной, во всяком случае пока бабушка у нее в отделении. Все же хотелось бы выписать старушку с улучшением, а не с ухудшением.
— Ох уж эта внучка, — проворчал Алексей Максимович, — маме ее, что ли, позвонить?
— Она обещала зайти ко мне сегодня, я попробую сама разобраться. — Вера Васильевна боялась представить себе разговор с дочкой пациентки и мамой собственной потенциальной невестки. Кстати, бабушка довольно приятная особа, а вот девочка… Неужели она в мать?
Заведующая тряхнула головой и обнаружила, что Марина явно собирается куда-то бежать. Такое служебное рвение могло только радовать, поэтому она поторопилась завершить пятиминутку.
— Что ж, праздники мы пережили. Доктора, своих больных посмотрите, я подозреваю, у нас сегодня поступление большое будет. Алексей Максимович, вы начните с Василевской тогда, хорошо?
— Да, конечно.
— Марина Валерьевна, у вас все в порядке? — Вера Васильевна уже не могла смотреть на беспокойно ерзавшую на стуле докторшу.
— Нет, то есть да. Не знаю, — честно ответила Марина Валерьевна.
— Вам тоже нужно больных посмотреть. В общем, все свободны, я на общую пятиминутку.
Услышав про «свободны», Марина Валерьевна просто вылетела из ординаторской. Вера Васильевна немного насторожилась:
— Алексей Максимович, вы не знаете, что с ней?
Алексей Максимович только пожал плечами. Он тоже заторопился — ему очень хотелось позвонить Зое хотя бы по пути к больной Василевской. Просто услышать голос.
На общей пятиминутке заведующие шумно рассаживались по местам, здоровались, рассказывали друг другу про проведенные выходные. Вера обратила внимание, что за столом начальства сидят только главный врач и зам по терапии. Зама по хирургии почему-то на месте не было. А ей как раз хотелось сообщить Вячеславу Николаевичу, что Марина после выходных перестроилась и серьезнее относится к работе.
— Так, коллеги, — начал главный врач, дождавшись относительной тишины, — праздники прошли, приступаем к рабочим будням. Документы нужно заполнять внимательнее, тщательно следите за историями. Проверьте наличие препаратов, оформление документов на учетные, комиссию ждем. Да, еще у нас небольшие кадровые перестановки. Вячеслав Николаевич ушел на повышение, главным в другую больницу. Его обязанности пока будет исполнять заведующий пятой хирургией.
Вера недоуменно посмотрела на зама по терапии Семена Ивановича, своего давнего приятеля. Тот кивнул и подмигнул.
— Вера, пойдем покурим, — после пятиминутки подошел он к ней. — Я покурю, ты рядом постоишь. — Он затянулся и с некоторой обидой спросил: — Что ж ты мне раньше не сказала, что он уходит?
— А откуда я знала?
— Как откуда, у тебя ж его подруга работает!
— Так она мне тоже ни слова об этом не говорила! А вдруг она сама не знает?
— Да ладно, так не бывает! Но зато ты теперь сможешь нормального врача взять.
— А Марина?
— А что Марина? Славик ее либо с собой заберет, либо прикрывать ее больше некому. Ты в любом случае в выигрыше!
