Ознакомительная версия.
Перфоратор смолкает ровно настолько, чтобы дать мне надежду на избавление… и снова взвывает. Судя по его повадкам, направляется он нетвердой рукой дилетанта – он то визжит на предельных оборотах, то стрекочет, как издыхающая муха. Гнусная большая муха, которую нельзя прибить. В паузах между сверлением до меня доносится стук молотка. Я слышу, как неведомый «умелец» промахивается мимо неведомой мне цели, и от всей души желаю ему угодить себе по пальцу.
Фил бродит по комнатам с опущенным хвостом. Я, вместо того чтобы работать, раскладываю на компьютерном экране пасьянс. Неужели другим моим соседям наплевать на это безобразие?… А ведь наплевать. В квартире справа от меня днем остаются только мамочка с младенцем. Сейчас он берет у нее грудь, а она смотрит по телеку сериал, и обоим им хоть земля разверзнись. Слева обитает ветеран, глухой как пень, – чистит, поди, свои медали и в ус не дует.
Самое досадное, что в это время суток на проклятый перфоратор нет никакой управы. Я не юрист, но знаю. Ведь если уж в «Хилтоне» такое позволяется…
…РРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!..
Но если законной управы нет, может быть, найдется незаконная? Консьерж Насир рассказывал мне такой случай: один жилец нашего подъезда побил другому жильцу морду. Вроде бы тот ему тоже чем-то досаждал – шумом или просто своим видом. Правда, потом этого, побившего, посадили, но совсем по другому поводу. Что, если и мне попробовать? Пойти и заявить этому энтузиасту: «Если вы… то есть ты не перестанешь трещать своей машинкой, я ее… я тебе…» В общем, пригрозить, что засуну ему его чертов перфоратор сам знает куда. Он, конечно, возмутится, нагрубит мне в ответ, и тут уж я ему с правой – раз! с левой – два!.. Здорово. Если даже не сумею его побить, то настроение ему наверняка испорчу. Правда, если я его не побью, то он побьет меня и испортит мне физиономию. Эта цена слишком большая. А нельзя ли испортить ему настроение как-нибудь без драки? Например, одними словами? Слово ведь тоже мощное оружие. По некотором размышлении я нахожу, что словесный вариант подходит мне больше – он единственный достойный цивилизованного человека.
…РРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!..
Терпение мое лопнуло – я надеваю брюки. Перед выходом из квартиры приосаниваюсь и смотрю на себя в зеркало – вид у меня такой грозный, что самому становится не по себе.
Я отправляюсь в неприятельский стан – точнее, на его поиски. Рев перфоратора наполняет подъезд снизу доверху – органная, чудовищная музыка сфер… Наугад я поднимаюсь этажом выше, и тут меня ждет удача – от мусоропровода через всю лестничную площадку тянется цепочка меловых следов. Где мел – там ремонт; где ремонт – там надо искать противника. Прикидываю размер вражеского ботинка – не крупнее моего. Иду по следу.
Передо мною дверь. За дверью гремит перфоратор, не дает сосредоточиться. Я повторяю про себя заготовленную вербальную ноту и, собравшись с духом, жму на звонок. Перфоратор смолкает. В наступившей тишине мое сердце отсчитывает удары. Секунда за секундой, время тянется в ожидании… Но тут перфоратор опять взвывает. Мне не открыли. Я снова звоню, и снова обрывается вопль перфоратора. К двери по-прежнему никто не подходит. Это уже напоминает дурную игру, но я, простите, сегодня играть не в настроении. Налегаю на кнопку звонка с твердым намерением держать ее «до победного»…
Ну наконец-то! Лязгает задвижка, и дверь, отодвигая меня, отворяется.
– Ах, извините! А я-то думаю – звонят или мне послышалось…
Передо мной – очкастый длинноволосый молодой человек в трусах и майке. Майка с логотипом и телефонным номером какой-то фирмы – такие раздают на корпоративных вечеринках, а трусы обыкновенные, из магазина. Очки юноши запорошены цементной пылью, и ею же вымазаны его голые коленки.
– Извините, что я в таком виде, – улыбается он. – У меня тут, как видите, ремонт.
– И вижу, молодой человек, и очень хорошо слышу.
Я хотел, чтобы голос мой прозвучал сурово-внушительно, но получилось просто сварливо. И сейчас же на меня, как из мешка, сыплются извинения – ах, он не знал, он не думал, он специально взял отгул, чтобы днем, чтобы никому не мешать… Дослушиваю уже спиной.
Минута, не больше, нужна, чтобы совершить обратный марш, закрыть за собой дверь собственной квартиры и перевести дух. Войско вернулось из похода. Фил вопросительно смотрит – с победой ли?… А я и сам не пойму.
Проходит час после моего возвращения; в доме – тишина. Но дорого эта тишина мне досталась. Как говорится в известном стихотворении – «конь и труп дракона рядом на песке». Перфоратор повержен – казалось бы, твори теперь без помех. Взойди на корабль с женским именем «Проза», подними якоря, вздуй вымысла упругие паруса, и вперед – в родное романное море. Плыви себе, оставляя за кормой гаснущие борозды строчек. Но увы! В голове моей после битвы тишь да штиль, и висят бессильно паруса вымысла. Персонажи, дружная моя команда, попрятались от меня в трюмы и нишкнут.
Я свернул на экране пасьянс – чтобы не соблазнял, но вместо него на меня теперь глядит очкастая физиономия. Что там за пыльными очками – не укоризна ли? Скажите пожалуйста, он специально отгул брал! А у писателя отгулов не бывает – только сплошные простои по разным глупым причинам.
Интересно, что он там сейчас делает, чудик голоногий? Тоже, наверное, сидит, вздыхает о погубленном дне… Я снова открываю сохраненный пасьянс… и снова его сворачиваю. Ситуация попахивает абсурдом.
Фил недоумевающе смотрит, как я влезаю в штаны. Да, дружок, я опять иду наверх…
На этот раз юноша открывает мгновенно, словно сидел под дверью. Очки его блестят вызовом, а за ними – испуг.
– Если что, то это не я, – рапортует он. – Я даже не включал дрель.
– И правильно делали, – отвечаю я без улыбки. – Вы абсолютно не умеете ею пользоваться.
Между прочим, я говорю так, потому что имею право. Сам я чрезвычайно ловок в обращении с ручным инструментом – у меня природой поставленная рука. Иногда я берусь за дрель или молоток, только чтобы доказать себе и окружающим, что я все-таки человек не без способностей. Что касается очкастого соседа, то ему я, конечно, ничего доказывать не собираюсь. Просто я чувствую себя перед ним… ну, в общем, немного виноватым.
Юноша не сразу понимает, что я предлагаю ему помощь, а когда понимает, пытается с благодарностью отказаться. В дальнейшей непродолжительной борьбе великодуший я побеждаю, взламываю вежливую оборону очкарика и проникаю в его квартиру. Спустя некоторое время мы с ним уже вместе ползаем по полу, присверливая и устанавливая плинтусы. То есть я присверливаю и устанавливаю, а Вася (так его зовут) ползает рядом из солидарности и мне мешает. Он думает, что перенимает у меня мастерство. Наивный – не имея способностей, он просто без толку сотрет себе коленки. Впрочем, мастер-класс, он для того лишь и нужен, чтобы поднимать самооценку маэстро. К тому же это такое удовольствие – работать перфоратором! Как легко, с какой веселой жадностью ест он бетон, – просто хочется сверлить и сверлить. Надо признать, что по разные стороны стены перфоратор вызывает абсолютно разные ощущения.
Пока так ползаем (а длится это не один час), мы с Васей общаемся и кое-что узнаем друг о друге. Например, Вася по профессии дизайнер, а ремонт в квартире затеял потому, что собирается жениться. Только он никак не может выбрать окончательный вариант интерьера. Ремонт идет туго, оттого что Васю терзают сомнения.
– По какому поводу? – иронизирую я. – Интерьера или женитьбы?
Он пожимает плечами.
Что ж, в любом случае я его понимаю. Меня тоже часто мучают сомнения, поэтому так медленно подвигается моя проза.
– Зато с ремонтом у вас лихо получается, – ободряет меня Вася.
– Так не поменяться ли нам? Шутка, конечно. Вася смеется.
– Нет, правда, огромное вам спасибо за помощь, жаль, не читал ваши книги.
Он признается, что при чтении беллетристики засыпает на второй странице. Без сна Вася читает только по специальности, а так все компьютер, компьютер…
– Какое совпадение, – говорю я. – Я тоже засыпаю на второй странице, но только когда пишу.
За этими разговорами, но, главное, в плодотворных трудах незаметно проходит время. Наступает вечер; за окнами темнеет. От долгой ходьбы на четвереньках у меня уже ломит поясницу. Я устал, но эта усталость благодатная – опровергая доводы разума, она доказывает, что день прожит не зря. Кажется, сегодня мы порядком приблизили дату Васиной свадьбы. Однако хорошего понемножку.
– Не пора ли нам пошабашить? – говорю я. – Не ровен час, соседи придут скандалить.
– Ой, и правда! – спохватывается Вася. – Давайте заканчивать.
– Давайте.
Заканчиваем мы как положено: обмываем наши свершения у Васи на кухне. Пьем, конечно, текилу – любимый напиток дизайнеров. Вася показывает мне проекты будущего интерьера и фото своей невесты. Проекты разные, а невеста везде одна и та же. Мне все равно, что пить и на что любоваться. Сегодня я буду хорошо спать, хотя и не написал ни строчки. Впрочем, у меня это вещи не связанные – лишь бы никто не трещал перфоратором.
Ознакомительная версия.
