В середине лежала дама червей. Человек в котелке поднял ее, показал им, ловко крутя ее в пальцах.
— Найдите даму в красном, cherchez la femme rouge — вот что вам надо сделать, только это и ничего больше, — сказал он, — легче легкого, проще простого, легче, чем котенку связать попонку. — Он поманил Ивонну Лавинг. — Ну-ка, куколка, подойди, покажи им, как это делается.
Ивонна, все еще хихикая и краснея до корней черных волос, попятилась к Рионде и пробормотала, что у нее не осталось денег на игры — она все истратила.
— Нет проблем, — сказал человек в котелке. — Это просто показ, куколка, я хочу, чтобы твоя мамочка и ее подруга увидели, как все просто.
— Тут моей мамочки нет, — сказала Ивонна, однако шагнула вперед.
— Нам правда надо ехать, Ивви, не то мы обязательно попадем в затор, — сказала миссис Гербер.
— Нет, погоди минуточку, это ведь забавно, — сказала Рионда. — Рулетка из трех карт. Выглядит просто, как он и говорит, но если не поостережешься, начнешь отыгрываться и отправишься домой без гроша.
Человек в котелке посмотрел на нее с упреком, сменившимся на ухмылку до ушей. Ухмылка низкого человека, внезапно подумал Бобби. Не из тех, кого боится Тед, но все равно низкого.
— Мне совершенно ясно, — сказал человек в котелке, — что в прошлом вы оказались жертвой мошенника. Хотя как у кого-то могло хватить жестокости обмануть такую классную красавицу, я просто вообразить не могу.
Классная красавица — семь на восемь или около того, двести фунтов или около того, плечи и лицо намазаны толстым слоем «Пондса» — радостно засмеялась.
— Хватит трепа, покажи девочке, как это делается. И ты что — всерьез меня уверяешь, что это законно?
Человек за столиком откинул голову и тоже засмеялся.
— В конце главной аллеи все законно, пока тебя не сцапали и не вышвырнули вон… как вам, думается мне, хорошо известно. Ну-ка, куколка, как тебя зовут?
— Ивонна, — сказала она голосом, который Бобби едва расслышал. Салл-Джон рядом с ним с интересом следил за происходящим. — Иногда меня называют Ивви.
— Вот и хорошо, Ивви. Погляди сюда, красотулечка. Что ты видишь? Назови их, я же знаю, ты это можешь, такая умница, как ты. А называя, показывай. И трогай, не бойся. Тут никакого обмана нет.
— Вот эта с края — валет, а с того края — король, а вот эта — дама. Она в середке.
— Правильно, куколка. В картах, как и в жизни, женщина часто оказывается между двумя мужчинами. В этом ее сила, как ты сама убедишься лет через пять-шесть. — Голос его постепенно стал тихим и почти гипнотически напевным. — А теперь смотри внимательно и ни на секунду не отводи глаз от карт. — Он перевернул их рубашками вверх. — Ну-ка, куколка, где дама?
Ивонна Лавинг указала на красный прямоугольник в середине.
— Она верно угадала? — спросил человек в котелке у маленькой компании, сгрудившейся у стола.
— Пока да, — сказала Рионда и рассмеялась так бурно, что ее ничем не придерживаемый живот заколыхался под легким платьем.
Улыбнувшись в ответ на ее смех, низкий человек в котелке приподнял уголок средней карты и показал красную даму.
— Верно на сто процентов, лапочка, пока все отлично. А теперь следи! Следи внимательно! Это состязание между твоими глазами и моей рукой! Так за чем останется победа? Вот в чем вопрос на этот день!
Он начал торопливо передвигать карты по крышке самодельного стола, приговаривая нараспев:
— Вверх и вниз, понеслись, туда-сюда, смотри, куда, все по мерке для проверки, а теперь они опять выстроились рядком бок-о-бок, так скажи мне, куколка, где прячется дама?
Пока Ивонна рассматривала три карты, которые действительно вернулись в прежнее положение, Салл нагнулся к уху Бобби и сказал:
— Вообще-то можно и не смотреть, как он их мешает. У дамы уголок надломлен. Вон, видишь?
Бобби кивнул и подумал «умница», когда Ивонна робко показала на карту слева — с надломленным уголком. Человек в котелке перевернул ее, открыв даму червей.
— Отличная работа! — сказал он. — У тебя острый взгляд, куколка. Очень острый.
— Спасибо, — сказала Ивонна, краснея, и вид у нее был почти таким же счастливым, как у Кэрол, когда ее поцеловал Бобби.
— Поставь ты на кон десять центов перед этой перетасовкой, я бы заплатил тебе сейчас двадцать центов выигрыша, — сказал человек в котелке. — Спросите почему? А потому что нынче суббота, а я называю субботу вдвойнеботой. А как вы, дамочки? Не хотите рискнуть десятью центами в состязании между вашими молодыми глазками и моими усталыми старыми руками? Сможете сказать вашим муженькам — вот уж везунчики, подцепили таких женушек! — что мистер Херб Маккуон, карточный маг, оплатил вашу стоянку в Сейвин-Роке. А почему бы и не четвертачок? Укажете даму червей, и я дам вам пятьдесят центов.
— Полкамушка, ага! — сказал Салл-Джон. — У меня есть четвертачок, мистер! Ставлю!
— Джонни, это азартная игра, — с сомнением сказала мать Кэрол. — Не знаю, могу ли я позволить…
— Да ладно, — сказала Рионда. — Пусть малыш получит полезный урок. К тому же этот тип может и даст ему выиграть, чтобы втянуть нас всех.
Она даже не попыталась говорить тише, но человек в котелке — мистер Маккуон — только взглянул на нее и улыбнулся. Потом занялся Эс-Джеем.
— Покажи свой четвертак, малыш. Давай, давай, деньги на бочку!
Салл-Джон протянул ему монету. Маккуон на секунду подставил ее косому солнечному лучу и прищурился.
— Угу! На мой взгляд не фальшивая, — сказал он и положил монету слева от карточного ряда. Поглядел налево и направо — может, высматривая полицейских, — потом подмигнул саркастически улыбающейся Рионде, а потом опять занялся Салл-Джоном. — Как тебя кличут, друг?
— Джон Салливан.
Маккуон выпучил глаза и сдвинул котелок на другое ухо, так что пластмассовый подсолнух комично затрясся и закивал.
— Знаменитое имечко! Понимаешь, о ком я?
— Само собой. Может, и я стану боксером, — сказал Эс-Джей, встал в стойку и сделал хук правой, потом левой над столом мистера Маккуона. — Раз-два!
— И раз, и два, — согласился Маккуон. — А как у вас с глазами, мистер Салливан?
— Не жалуюсь.
— Ну, так раскройте их пошире, состязание начинается. Сей момент! Ваши глаза против моих рук! Вверх-вниз, понеслись! Куда же она скрылась, скажите на милость? — Карты, которые на этот раз менялись местами гораздо быстрее, опять легли рядом.
Салл поднял было руку, но тут же отдернул ее и нахмурился. Теперь ДВЕ карты были помечены надломленными уголками. Салл поднял глаза на мистера Маккуона, скрестившего руки на грязноватой рубашке. Мистер Маккуон улыбался.
— Не торопись, сынок, — сказал он. — Утро крутилось колесом, а сейчас дело к вечеру, торопиться нечего.
«Люди, которые считают шляпы с перышком на тулье высшим шиком», вспомнились Бобби слова Теда. «Люди того пошиба, что играют в кости в темных закоулках и пускают вкруговую бутылку спиртного в бумажном пакете». У мистера Маккуона на шляпе вместо перышка был смешной пластмассовый цветок, и бутылки со спиртным видно нигде не было… она пряталась у него в кармане. Маленькая. Бобби в этом не сомневался. И к концу дня, когда желающих попытать счастье почти не останется и абсолютная скоординированность глаз и рук станет для него не такой уж важной, Маккуон начнет к ней прикладываться все чаще и чаще.
Салли указал на карту справа. «Нет, Эс-Джей!» — подумал Бобби, и, когда Маккуон ее перевернул, они увидели короля пик. Маккуон перевернул левую карту и показал им валета. Дама опять была в середине.
— Сожалею, сынок, чуть-чуть не уследил, так тут стыдиться нечего. Хочешь еще попробовать, когда ты разогрелся?
— Э… ну… это была последняя. — Лицо Салл-Джона исполнилось уныния.
— Тем лучше для тебя, малыш, — сказала Рионда. — Он бы забрал у тебя все, оставил бы стоять в одних шортиках. — Тут девочки захихикали вовсю, а Эс-Джей покраснел. Рионда не обратила внимания ни на них, ни на него. — Когда я жила в Массачусетсе, — сказала она, — то подрабатывала на пляже Ревира. Я вам покажу, ребятки, как это делается. Хочешь пойти на бакс, приятель? Или для тебя это уж слишком сладко?
— В вашем присутствии все сладко, — сентиментально вздохнул Маккуон и выхватил у нее доллар, едва она достала бумажку из сумочки. Он поднял доллар к свету, исследовал его холодным взглядом, потом положил слева от карт. — Похоже, настоящий, — сказал он. — Ну, давайте поиграем, радость моя. Как вас зовут?
— Пэддентейн, — сказала Рионда. — Спросишь еще раз, услышишь то же.
— Ри, не кажется ли тебе… — начала Анита Гербер.
— Я же сказала тебе, что знаю все эти штучки. Мешай их, приятель.
— Сей момент, — согласился Маккуон, и его руки привели три красные карты в стремительное движение (вверх и вниз, понеслись, туда — сюда, смотри, куда), а затем снова уложили в один ряд. Тут Бобби с изумлением обнаружил, что уголки надломлены у всех трех.
