– Тише, Снегурка, не бушуй, выслушай меня, прошу!
– Нет! – рычу гневно. – Уверена, ты будешь неоригинален! Одного козла я уже выслушала только что! И сильно пожалела об этом.
– Но ты ведь дала ему шанс высказаться, чем я хуже? – горячо шепчет Гордей.
– Ты женат! – выплёвываю я обвинительно.
– Это явление временное и почти решённое.
– А жена твоя, похоже, не в курсе? – уточняю ядовито.
– Она просто ещё не осознала до конца эту мысль, поэтому истерит. Как и ты, хоть и понимаешь, что я тебя не отпущу, – зарывается в мою шею лицом, прикусывает кожу.
– Ай, – вырываюсь отчаянно. – Ты холодный! – пытаюсь лягнуть его ногой, но тщетно.
– Тише, тише! – шепчет успокаивающе. – Я очень горячий, просто киплю весь, поверь.
Я перестаю брыкаться, потому что понимаю – силы не на моей стороне. Замираю, позволяя Гордею поверить, что я смирилась со своей участью. Он отпускает меня, разворачивает к себе лицом, смотрит так нежно, тянется ко мне губами.
Правда в том, что мне безумно хочется сдаться в его манящие сильные объятия. Но я помню, в прошлый раз это закончилось болезненным разочарованием. Больше я никому и никогда не поверю!
Веки Гордея пьяно смыкаются, а я снова выпускаю на волю свою проснувшуюся отвязную сущность, и как только его губы касаются моих, я изо всех сил стискиваю зубы!
– Ай, зараза, – шокированно отшатывается Гордей, хватаясь за прокушенную губу.
– Не смей прикасаться ко мне, урод! – шиплю на него, как кошка. Разворачиваюсь и резко стартую прочь, но… Не замечаю замёрзшей под снегом лужи, нога резко подламывается, уезжает вперёд.
– Ай! – успеваю только вскрикнуть, неловко взмахнуть руками, и тут же пикирую прямо под ноги Гордею, больно стукнувшись о лёд затылком.
– М-м-м, чёрт! – стону отчаянно, ловя звёзды перед глазами. Лодыжку пронзает такая боль, что тут же наворачиваются слёзы.
– Ну вот ты и добегалась, Снегурка, – присаживается рядом Гордей, вытирая кровь с губы.
– Это ты меня проклял? – всхлипываю я.
– Нет, дурочка ты, – тепло усмехается он. – Это судьба не позволяет тебе сбежать. Так что давай не будем больше с ней спорить.
Глава 20.
Судьба, значит, не позволяет мне сбежать, да?
Я бы поспорила и с судьбой, и с этим самоуверенным гадом. Да беда в том, что нога болит всё сильнее.
Но сдаваться без боя я не собираюсь.
Отталкиваю наглые руки, которые пытаются меня поднять.
– Не прикасайся! Я сама! – шиплю на Гордея.
– Так, понятно. Головушкой ты сильно приложилась, да? Последние мозги стрясла? Ну давай, самостоятельная ты моя, пробуй, – усмехается Гордей и отступает к парапету.
Принимает расслабленную позу, закуривает сигарету.
А я пыхчу, как паровоз, неуклюже встаю на четвереньки, а потом пытаюсь встать.
И у меня почти получается, пока я не опираюсь на больную ногу.
– Ай, чёрт! Как больно! – снова падаю на задницу, зажмуриваясь от резкого прострела в лодыжке.
Господи, я же не могла её сломать? Ну это будет уже просто апогеем невезения!
– М-м-м!
Растираю больную ногу, но это мало помогает. Что делать? Оглядываюсь. Вокруг почти нет людей. Ещё бы, это парк, а погода для прогулок не самая подходящая. Вдалеке вижу компанию детишек, катающихся с горки на ледянках и ватрушках.
– Ну что, приступ самостоятельности прошёл? Помочь? – снова подаёт голос Гордей. – Или лучше задницу отморозить и почки, и загреметь в больничку с более серьёзным диагнозом? Но зато гордой, да?
Вот если бы не эта его последняя насмешливая фраза, я бы может и согласилась.
А так, только фыркаю в его сторону, потому что сказать мне нечего.
Гордей снимает с себя куртку, укутывает меня, как маленькую.
– Так-то лучше, – подхватывает на руки и несёт в сторону выхода из парка, продолжая ворчать. – Джинсы у тебя зачётные, но вот курточка еле жопу прикрывает. Ты себе всё отстудить решила? Ты мне детей как рожать будешь, а?
– Какие дети, ты в своём уме? – смотрю на него поражённо. – И откуда ты знаешь мою фамилию?
– Оттуда же, откуда адрес. Ты бы хоть спасибо сказала за свою тачку, которую я еле откопал из сугроба и тебе благородно доставил.
Ладно, тут я согласна. За всеми моими внутренними метаниями я позабыла о вежливости.
– Спасибо, – выдавливаю тихо. – А теперь посади меня на ближайшую лавочку и уходи. Я дальше сама. Такси сейчас вызову, – начинаю снова вредничать.
– Ну как скажешь, – вдруг соглашается Гордей. – А то я чет уже устал тебя тащить, а до выхода из парка ещё пипец как далеко.
Сажает меня на ближайшую заснеженную скамейку и быстрым шагом уходит прочь.
А я сижу офигевшая, провожая взглядом его мощную фигуру.
В смысле. Всё? Он меня реально бросил?
Ну а чего ты хотела, идиотка? Надоело ему с тобой возиться. Ты его послала, он пошёл.
Слёзы снова подступают комом. Но я не буду отчаиваться! Так, я хотела позвонить. Достаю телефон и вижу трещину через весь экран. Ну нет! За что?
Да и кому я позвоню? Такси сюда не приедет. Максимум – к входу в парк. А как я туда доползу?
Скорая помощь! Точно!
Только телефон мой не загорается. Это полный провал.
Всхлипываю, уткнувшись в воротник куртки, которая так приятно пахнет табаком.
Так, стоп! Табаком? Точно! Это же Гордея куртка. Значит, он вернётся?
Оглядываюсь по сторонам и почти сразу замечаю его около горки. Он разговаривает с детворой.
Блин, он что, совсем уже? Покататься решил, пока я тут замерзаю?
Но уже через пару минут я понимаю его коварный план.
Они идут ко мне всей толпой. И вот, передо мной останавливается большая ватрушка.
– Так, принцесса, ваша карета подана, – пафосно сообщает Гордей. – Прошу!
Снова подхватывает меня на руки и усаживает на ватрушку. Я неуклюже проваливаюсь. М-да, теперь я точно не встану без посторонней помощи.
– Удобно? – заглядывает Гордей мне в глаза.
– Да. Спасибо тебе, – выдыхаю благодарно.
– Ну наконец-то, дождался, – усмехается Гордей.
– Я уж думала, ты меня и правда бросил, – смотрю на него побитой собачонкой.
– Стоило бы за твои выходки, но у меня на тебя большие планы. Всё, Снегурка, не реви, – вытирает с моей щеки слезу и так смотрит тепло. – Всё хорошо будет, обещаю.
Выдавливаю грустную улыбку, потому что нога дёргает всё сильнее, даже спорить желание пропадает.
– Так, пацаны, не спешите, – бросает Гордей ребятам, которые стеснительно мнутся рядом.
Сам возвращается к тому месту, где я упала, подбирает что-то.
– Вот, держи, – протягивает мне ландыши. – Принцессе положен волшебный букет. Больше не выкидывай. Обижусь.
А я теперь и не собираюсь. Утыкаюсь носом в нежные стебли, вдыхаю бесподобный запах. Гордей вернулся за мной, и я этому очень рада. Наверное, он прав, не зря судьба поставила меня в такое беспомощное положение. А ведь он спасает меня уже во второй раз.
– Ну что, пацаны, поехали! – командует Гордей. – Как тебе тройка лошадей, а, Снегурка? Сейчас полетим.
Он толкает меня в спину, а ребята тянут ватрушку впереди. И мы срываемся с места. И правда почти летим. Я даже забываю о боли в ноге, меня захватывают совсем другие эмоции детского восторга. Дорога идёт под уклон, ватрушка набирает скорость. Гордей толкает меня сильнее, ребята разбегаются в стороны, и я лечу вперёд. От скорости захватывает дух, я визжу, вцепившись в ручки ватрушки.
Останавливаюсь, Гордей догоняет меня. Раскрасневшийся, красивый. Эта его улыбка просто лишает слов.
Наклоняется ко мне и быстро целует. Я даже ахнуть не успеваю. А он уже снова впивается в губы, лишая меня дыхания. Сзади слышу топот детских ног и голоса. Хочу оттолкнуть мужчину, но он сам отстраняется.
– И чтобы больше не кусалась, – добавляет строго. – Накажу!
Я не спорю. Только краснею от смущения перед детьми, которые шепчутся в стороне, наверняка обсуждая наш поцелуй.
