- Олдси хорошая девочка, - сказала Хелена и удалилась.
Джози закрыла дверь и направилась прямиком к кровати.
- Ты живешь в дурдоме, - подала голос Делла Ли из шкафа.
- Можешь уйти в любой момент, - Джози опустилась на колени и забралась под кровать за сэндвичем.
- И лишиться такой развлекухи? Ну уж нет.
ЖЕВАТЕЛЬНЫЙ МАРМЕЛАДВ субботу после обеда Маргарет сменила три пары туфель, две сумочки и рявкнула на Джози, которая провинилась исключительно тем, что терпеливо стояла и ждала, когда мать будет готова ехать на чай к Ливии Линли-Уайт.
Маргарет ненавидела эти чаепития. Она по нескольку раз меняла каждый свой наряд и даже репетировала перед зеркалом ответы на вопросы, которые могла задать Ливия. Маргарет понимала, что давным-давно пора перестать бояться этой женщины, ведь Ливии исполнился уже девяносто один год. В подобном возрасте ни один человек не должен иметь такую власть над людьми.
Однако же старуха имела, да еще какую. Она единственная в городе, за исключением Марко, знала о романе Маргарет. Это было более сорока лет тому назад, но Ливия не давала ей оставить все в прошлом. Каждый месяц, точно королева, она повелевала Маргарет явиться к ней на чай, и каждый месяц Маргарет волей-неволей вынуждена была подчиниться. Они встречались в укромном, скрытом от посторонних глаз кабинете в кондитерской в бывшем фамильном особняке Ливии, старейшем строении во всем Болд-Слоупе. Тридцать лет назад Ливия с подачи Марко пожертвовала этот особняк обществу охраны памятников истории, и его превратили в музей с кондитерской. Ливия полагала, что Марко плохого не посоветует. Она даже консультировалась с ним, где лучше построить новый дом. Теперь она жила в этом доме вместе со своей сиделкой, прислугой и совершенно забитой внучкой. Хотя из своего дома-музея Ливия выехала уже три десятилетия назад, она до сих пор считала себя вправе наведываться туда, когда ей заблагорассудится, забавляя, а иной раз и оскорбляя туристов, а также по-хозяйски заявляться на кухню и поучать кондитера.
Наконец Маргарет с Джози двинулись в направлении дома-музея Линли-Уайтов, хотя Маргарет все же осталась не до конца довольна выбранными ею туфлями. Впрочем, если бы она опоздала, было бы еще хуже, поэтому она удовольствовалась тем, что было. Они остановились у дома-музея, и Джози проводила мать в кабинет. На этом всегда настаивала Маргарет. Она хотела, чтобы Ливия видела, какая у нее заботливая дочь. Но это была не единственная причина. После операции на бедре Маргарет не очень уверенно держалась на ногах, и Джози поддерживала ее под локоть, чтобы она не споткнулась. В присутствии Ливии мать не ходила с палкой. Такого удовольствия она ей доставлять не собиралась. Сама Ливия никогда в палке не нуждалась. Худая, высокая и прямая, она напоминала окаменевшее дерево.
Ливия уже ждала ее в крошечной комнатке. Она демонстративно взглянула на часы, хотя Маргарет знала, что явилась без опоздания. Когда они с дочерью подошли к столу, Ливия приказала:
- Джози, подожди за дверью вместе с Амелией.
- Хорошо, миссис Линли-Уайт, - произнесла Джози и вышла.
- Чего ты ждешь, Маргарет? Садись.
- Хорошо, Ливия.
Маргарет отодвинула стул и опустилась на него; ей с большим трудом удалось проделать это грациозно и не поморщиться.
- А твоя дочь изменилась, - заметила Ливия; ее длинные узловатые пальцы играли жемчужным ожерельем, которое украшало ее шею, - Что произошло?
Маргарет разложила на коленях салфетку.
- По-моему, она ничуть не изменилась.
- В детстве она никогда не была хорошенькой, да?
- Да, Ливия.
- Мы готовы! - крикнула Ливия, и Маргарет на миг прикрыла глаза.
Директор музея, как и всегда, сдвинула ширму, которая отгораживала небольшой закуток от всей остальной кондитерской, и вкатила тележку с чайным сервизом. Прочий персонал делать это отказывался.
- При том, что ты красавица, это просто удивительно. Не верится даже, что она твоя дочь. Зная твой характер, я бы усомнилась и в том, что она дочь Марко, не будь у нее его глаз, - продолжала Ливия, пока директор музея разливала чай по изящным фарфоровым чашечкам, - Впрочем, моя Амелия тоже не красавица. Чем девушка безобразней, тем больше от нее толку, вот что я тебе скажу. На хорошеньких нельзя положиться.
- Джози никуда от меня не денется, - сказала Маргарет.
Директриса выставила на стол вазочку с кусковым сахаром, тарелочку с ломтиками лимона и трехъярусное блюдо с крохотными, на один укус, сэндвичами с огурцом, слоеными язычками с малиновым джемом и кружевными ломтиками ромового кекса и поспешно удалилась, не произнеся ни слова. Маргарет позавидовала ей.
- Мечтай-мечтай. - Ливия опустила в свою чашку два кусочка сахара, - Ну, расскажи мне, как прошел твой месяц. Я слышала, ты была на собрании дамского клуба.
- Да. Было очень мило.
- А накануне ты сделала маникюр и педикюр.
Маргарет с улыбкой кивнула; ее злило, что Ливия задает вопросы, заранее зная ответ на них. Она просто проверяла Маргарет. Ливия обладала разветвленной сетью знакомых, которые снабжали ее сведениями обо всем и вся. Маргарет ни на миг не забывала о том, что в любом общественном месте, куда бы она ни поехала, непременно будет кто-нибудь, кто вольно или невольно окажется глазами и ушами Ливии.
- Таков мой распорядок.
- А что, Роули Пелхэм все так же возит Аннабель Дрейк в своем такси на собрания дамского клуба?
- Полагаю, да, - ответила Маргарет.
- Поговаривают, он к ней неравнодушен.
Маргарет протянула руку к щипцам для сахара.
- Да?
- Тебя это интересует, Маргарет? - подозрительно осведомилась Ливия.
Маргарет поразила сила собственных эмоций. Столько лет она делала то, что должна была делать, жертвуя счастьем ради своего положения в Болд-Слоупе, а боль никуда не делась. Ее глупое старое сердце все так же сжималось при одном упоминании о нем. Три кусочка сахара спустя Маргарет все же удалось выдавить:
- Нет, Ливия.
- Столько времени прошло. Не может быть, чтобы ты до сих пор испытывала к нему какие-то чувства. Ты меня разочаровываешь. Все эти годы я так старалась наставить тебя на правильный путь, подтолкнуть в нужном направлении.
- И я весьма вам признательна.
- Болд-Слоуп - не ваш Ашвилл. У нас тут другие правила. И забывать их не следует. Я всегда надеялась, что ты продолжишь мое дело и позаботишься о том, чтобы все здесь шло как надо, когда я умру.
Маргарет сделала глоток чая вместо того, чтобы вслух усомниться в том, что Ливия когда-нибудь умрет.
- Все говорили, что ты знаешь правила. Милая маленькая Маргарет из Ашвилла. «Она не способна сделать ничего дурного». О, до чего все здесь тебе завидовали. Но я знала, что ты недостаточно хороша для Марко. Жаль, его больше нет с нами и он не видит, как я тебе помогла.
- Жаль, - напряженно повторила за ней Маргарет.
Ливия была влюблена в Марко. Маргарет поняла это в ту же минуту, когда они познакомились. А Ливия не спускала с нее глаз, ожидая малейшей ее промашки - чего угодно, что скомпрометировало бы Маргарет, доказало, что она недостойна великого Марко Сиррини. И дождалась. Она не могла не знать обо всех похождениях Марко, но, с ее точки зрения, в этом не было ничего предосудительного. Быть может, она даже питала надежду, что когда-нибудь он заведет роман с ней самой.
Но чтобы Маргарет урвала себе кусочек счастья?
Еще чего.
В зале кондитерской Джози в обществе внучки Ливии, Амелии, сидела за столиком у окна. Им подали чай, но Амелия безучастно уткнулась в окно, глядя, как ветер гонит по двору палую листву.
Приземистая и серьезная, Амелия имела привычку грызть ногти и постоянно стригла свои светлые волосы под горшок. Так уж ее воспитывали. Когда малышка появилась на свет, Ливия бросила всего один взгляд на ее красное сморщенное личико, покрытую молочной коростой головку и грубоватые, неправильные черты и объявила:
- Она будет ухаживать за мной.
И мать Амелии, которой очень хотелось сохранить свой трастовый фонд, всю жизнь внушала девочке, каково ее предназначение. На следующий же день после окончания школы Амелия переехала к бабке и с тех пор превратилась в ее личную прислугу.
Джози вытащила из сумочки пакет с карамелью и шоколадными конфетами; по опыту бесчисленных прошлых чаепитий она знала, что Амелия неизменно выбирает на десерт шоколадно-карамельный торт.
- Вот, Амелия, смотри, что я тебе принесла, - сказала она.
Джози каждый раз приносила Амелии сладости, хотя это было все равно что пытаться подружиться с тряпичной куклой.
Взгляд Амелии переместился на ширму, отделявшую их от Ливии с Маргарет.
- Мне не следует их брать.
- Я знаю.
Амелия печально взяла пакет.
- Ты плохо на меня влияешь! Мадам всегда говорит: «Не ешь столько, не то станешь как Джози Сиррини».
