– Хорошее издание, – сказал тогда Раймонд, взглядом указав на книгу.
– Вы читаете Мисиму? – Нина повернулась к нему вполоборота и оправила волосы.
Она говорила с небольшим, едва уловимым акцентом – усиливая и слегка протягивая гласные. Это придавало ее голосу особый шарм.
– Мы ставим эту пьесу… – ответил Раймонд и закраснелся.
Уже на протяжении года он участвует в постановке «Маркиза де Сада». Впрочем, это не совсем постановка. Скорее – эксперимент, театральный опыт. Клорис организовала в художественной мастерской своего покойного мужа студию для молодых актеров. И там они, действительно, живут этой пьесой. Проживают ее снова и снова…
Клорис считает, что публичные выступления портят актера. Поэтому случайных людей у нее не бывает, только члены студии. «Театр – это мистерия, – говорит Клорис. – Сакральный ритуал перевоплощения. Левитация души. Спиритический акт. Воскрешение прообраза». А публика… Публика не нужна. Она превращает театр в пошлый балаган.
– Ставите? – глаза Нины блеснули удивительным ярким светом. – Вы режиссер?
– Нет, я актер, – у Раймонда перехватило дыхание.
– Актер? – Нина чуть повела головой, словно сверяясь с тем, что услышала. – Но…
– Да, там нет мужских ролей, – поторопился Раймонд, опередил ее вопрос и бессмысленно уставился на книгу Мисимы. – У нас мужчины играют все женские роли.
– Не может быть! – воскликнула Нина и подалась назад, отпрянула. – Мужчины исполняют в «Саде» Мисимы женские роли?! Я не ослышалась? Это правда?!
Раймонд растерялся. Тогда он не придал этому значения. Но потом то же самое повторялось десятки, сотни раз: он не знал, как реагировать на ее слова. Нина выглядела так, словно была очарована, восхищена этой новостью. Но ее вопросы, тон ее голоса, интонации – все говорило об обратном. Будто она не верит, сомневается, даже сердится.
– Это такое режиссерское решение. Автор пьесы – мужчина. Его женские роли рождены мужским умом. И поэтому играть их должны тоже мужчины, – объяснял Раймонд, пытаясь понять, что именно он делает – оправдывается, успокаивает или просто хочет показаться хорошим.
– Прямо как в моей книге! – сказала Нина все тем же тоном и облокотилась на прилавок.
– В вашей книге? – не понял Раймонд.
– Да, я пишу книгу, – Нина словно пропускала через себя информацию. – Я писатель. Я пишу книгу о творческой группе, которая репетирует именно эту пьесу – «Маркиза де Сада» Юкио Мисимы.
– Какое странное совпадение, – удивился Раймонд.
– Вы верите в совпадения? – Нина повела бровью.
– Я…
Продавец прервал их разговор. Нина стала расплачиваться. Попутно она обменялась с работниками магазина любезностями. Те искренне предложили ей заходить к ним почаще. Нина пообещала, что обязательно воспользуется этим предложением.
Потом она лишь взглянула на Раймонда, улыбнулась и попрощалась.
Раймонд стоял у кассы и смотрел ей вслед. Он смотрел, как из его жизни уходит ангел. Сказочная фея. Она заглянула к нему всего лишь на одно мгновение. Просто что бы подарить свою улыбку. Дать частицу своей энергии. Поделиться светом. И ушла.
– Постойте! – Раймонд нагнал Нину уже на улице. – Простите. Простите меня за навязчивость. Может быть, я не должен… Мне, право, неловко. В общем, я не знаю… Могу ли я… Но…
Он стоял и блеял, нервно тряс руками, смотрел куда-то по сторонам. А она – открытая и свободная – улыбалась, глядя ему прямо в лицо.
– Нет-нет, пожалуйста… – сказала Нина, укутывая Раймонда своим взглядом. – Вы что-то хотели мне сказать? Мы так нелепо расстались. Мне показалось, что я вам наскучила.
– Вы?! Мне?! Нет, что вы! – Раймонд растерялся, он никак не ожидал этого.
– Знаете, это странно, когда два человека встречаются в книжном магазине и начинают говорить об искусстве, – Нина, погружала Раймонда все в большее замешательство. – Вероятно, это не совсем удобно. Мало ли, что я пишу книгу… Почему это должно быть вам интересно?
– Да, странно. Конечно, – соглашался с ней Раймонд. – Да, но я… Я хотел… Я подумал… Вдруг…
Он совершенно закраснелся. И Нина вдруг рассмеялась – весело, легко, добродушно. Он и вправду выглядел круглым идиотом. Он ее позабавил. Ему было приятно.
Говорят, есть только один верный признак любви; если кто-то над тобой смеется, а тебя радует его смех. Это значит, что твое «я» уже ни на что не претендует. Ты растворился, тебя больше нет. Ты стал любовью…
Раймонд влюбился?.. Не может быть! Еще пару лет назад он решил для себя, что с этим покончено. Он больше даже не будет пробовать. Женщина не может любить по-настоящему. Любовь – это подвиг, это служение. А для женщины любовь – или игра, или развлечение, или формальность. Всего три варианта – «я без ума от этого парня», «мне прикольно с этим парнем», «этот парень меня устраивает». Во всех трех случаях – голый расчет.
– Меня зовут Нина, – сказала она через секунду.
Она улыбалась, как ангел.
– А я – Раймонд.
– Какое интересное имя! – покачала головой Нина.
– Да… ничего особенного, – растерялся Раймонд, пытаясь понять, что она имеет ввиду.
– Ну, и что вы хотели мне сказать? – Нина посмотрела куда-то в сторону.
– Я подумал, может быть, вы… Может быть, вам будет интересно посмотреть на нашу постановку? – Раймонд стал белым, как полотно.
Привести незнакомку на занятие студии… Смелое решение. Клорис очень рассердится. Но что еще он может предложить Нине?.. Она пишет о творческой группе, которая ставит «Маркиза де Сада». Он покажет ей эту группу…
– Правда?! – обрадовалась Нина. – Вы думаете, это возможно?..
Нина поняла его… Поняла! Она почувствовала, что ему трудно далось это решение. Она словно прочитала его мысли! Увидела, что творится в его душе! Женщины никогда не понимают мужчин. Никогда. Они всему подыскивают свои объяснения, думают так, как им выгодно и как им хочется думать.
Если женщине невыгодно, она даже не попытается войти в твое положение. Кредо женщины – не понимать, а производить впечатление. Но Нина поняла! Сама! Раймонд даже не просил ее об этом. Нет, он хочет это сделать. Он хочет показать ей спектакль студии. Он обязательно это сделает. Он сделает это для нее!
– Да, конечно! Я буду очень рад! – залепетал Раймонд.
– Но это, наверное, нескоро. А я собираюсь уехать из Нью-Йорка…
– Уехать? – забеспокоился Раймонд. – Но вы ведь вернетесь?
– Нет, я не хочу возвращаться в Нью-Йорк, – Нина посмотрела вверх, на небоскребы. – Я поняла, это мертвый город. Я должна вернуться обратно.
– Так вы не из Нью-Йорка?
– Нет, конечно! – рассмеялась Нина.
– Я из Англии. Старой, доброй Англии…
– Да… – мечтательно протянул Раймонд.
– Как это, наверное, прекрасно – жить в Англии… Но я, я бы очень хотел, чтобы у вас остались хорошие воспоминания о Нью-Йорке. Это хороший город! Правда!
– Мне бы тоже этого хотелось, – улыбнулась прекрасная Нина. – Я люблю, когда все заканчивается красиво. Когда все красиво. Разговор продолжался и продолжался. Они провели вместе трое суток. И вдруг расстались на целых два дня! А у Раймонда даже нет ее телефона. Он не знает, где она живет. Ни одного адреса – ни нью-йоркского, ни британского. Раймонд не знает, что и думать. Может быть, он что-то сделал не так? Как-то обидел? Нет, вряд ли. Раймонд судорожно прокручивает в голове события прошедших пяти дней…
– Вот манипулянтка! Не манипулянтка даже, а произведение искусства! – Андрей хлопнул ладонью по столу и развернулся в крутящемся кресле. – Пойду, кофе попью. Ерунда какая-то… Кто со мной?
Данила как-то странно посмотрел на Андрея.
Мы уже вторую неделю сидим у Гаптена и пытаемся угадать, где Тьма предпримет очередную попытку Своего воплощения. Информация стекается в центр Гаптена со всего мира. Обрабатывается и преобразуется с помощью специальных математических моделей.
Энергетическое поле планеты подвижно и неоднородно. Темные и светлые энергии, подобно зонам повышенного и пониженного атмосферного давления, покрывают всю поверхность Земли. Они взаимодействуют друг с другом, образуя сложные конфигурации силы. Дополнительные расчеты помогают найти людей, чьи астральные тела могут быть использованы Тьмой для воплощения. Сейчас мы ищем человека, который может стать вторым Всадником Тьмы и активизировать еще одну Печать, о которой говорится в Апокалипсисе.
Кто этот человек? Неизвестно. Претендентов много… Мы просматриваем информационную матрицу, которая соединяет в себе материальный и астральный миры. Она выводится на специальные экраны в виде изображений, слов и, в ряде случаев, даже мыслей.
Варианты, варианты, варианты… У меня складывается впечатление, что мы ловим кошку в темной комнате. Тьма то сгущается в какой-то части астрального поля, то вдруг активизируется в другом месте. Мы словно играем с Ней в жмурки. Меня это пугает.
