Она прыгнула обеими ногами в лужу и обрызгала лицо раненого.
— Мне кажется, он не врет, — заявил пьяница. — Что у вас в карманах?
— Джинсов?
— Ну да, покажите.
Джонатан принялся вытаскивать свои пожитки. Расческа с выпавшими зубьями, ржавая зажигалка, старый бумажник Из змеиной кожи с ободранными чешуйками, кроличий зуб, пластмассовое кольцо, фотография из журнала, изображавшая голую по пояс женщину, и монетки из разных стран. Венцом коллекции оказалась зубная щетка, заткнутая за ремень.
Малышка со стариком пристально изучили разложенные перед ними предметы. В конце концов, ко всеобщему разочарованию, Канцлер заключил, что вещи не волшебные и Джонатану разрешается взять их обратно.
— Меня зовут Ангина, — сказала девочка. — Я принцесса, а он — мой канцлер, маркиз де Витамин. Я — настоящая принцесса.
— А я Джонатан.
— А-а-а…
Принцесса Ангина засунула указательный палец себе в левую ноздрю и задумчиво в ней поковырялась.
— Что бы нам с ним сделать, Маркиз? Можно разрезать его на мелкие кусочки и разбрасывать по дороге, чтобы не потеряться на обратном пути.
— Или погрузить с головой в чан с вином и посмотреть, сколько литров он вытесняет.
— Или выпотрошить и набить перьями, чтоб взлетел.
— Или заставить его съесть столько сыра, чтобы он сам превратился в одну большую дырку.
— Или велеть ему петь государственные гимны, пока он не станет государственным флагом.
— Или обнять его так крепко, чтобы растаял от умиления.
— А что, если превратить его в облако и заставить пролиться дождем?
— Или довести его до кипения, чтобы он вспотел.
— Или взять его с нами…
— С нами? Что это вам вздумалось! Он недостоин!
— Разумеется, ему придется сдать сложнейший вступительный экзамен.
— Послушайте, вы ведь не можете меня бросить посреди дороги, — запротестовал Джонатан. Я вывихнул лодыжку и неспособен идти дальше.
Лежа на земле, он видел все по-новому. Трава была теперь на переднем плане. Горы исчезли вместе с ивами. Остались видны только орешники, хотя они тоже отодвинулись.
Ноги у девочки были все забрызганы. Под ровным слоем грязи на коленках угадывались болячки и ссадины. Расстегнутый ремешок одной из сандалий свободно болтался.
У Канцлера нижняя часть брюк выглядела не лучше: она вытерлась до бахромы и от нашлепок грязи стояла колом. Ботинки все растрескались, отчего, вероятно, существенно снизилась их непромокаемость.
— Я здесь никого не знаю, — снова встрял Джонатан, — вы не можете меня оставить!
— Тихо, тихо, перестаньте! Вы обожаете, когда с вами нянчатся. Вы, наверное, исключительный студент!
— Не вижу связи.
— Молчите и слушайте внимательно.
Ангина уселась прямо в лужу. Платье начало пропитываться влагой и темнеть.
— Как насчет того, чтобы сдать вступительный экзамен? Если у вас получится, мы, так и быть, вас возьмем. Но только в случае положительной оценки. Количество мест ограничено. При всем желании мы не в состоянии подбирать всех, кого давим. Говорят, что с животными много хлопот. А с людьми? От них шум, грязь, они ненасытные и невыносимые. Вы согласны?
— Согласен.
Тут Канцлер спохватился:
— Мамочки! Фургон! Я так резко затормозил, что багажные ремни, видимо, оторвались. Бедные кролики! Их, наверное, расплющило! Моя белая мышка! Только бы ее не придавило маятником! Ой, фотографии! Если бутылки разбились, они намокнут! Ой, пластинки! Наверное, все поцарапались! Ой, посуда! Вдребезги, наверное, разлетелась, на мелкие осколочки! Ой, красные рыбки! Побегу наводить порядок.
Джонатан перевернулся на бок, проводил его взглядом и обнаружил грузовик.
Он не ошибся: это был старый рекламный грузовик в виде огромного слона. Цвета давленой клубники. Сбоку красовалась надпись черными буквами:
«НИЧЕГО ПРЕКРАСНЕЙ ТУНЦА В МАСЛЕ»
Старик доковылял до задней двери, открыл ее позолоченным ключом и исчез внутри.
— Разглядываете нашу ламу?
— Нет, смотрю на слона.
— Хотите сказать, на крокодила?
— Нет, на слона-грузовик.
— А, интересуетесь окапи!
— Да нет же, слоном, вон там, на дороге.
— Бестолковщина, — возмутилась Ангина, — слон — запретное слово! Ругательство. Надо говорить не «слон», а «мышка».
— Но это не одно и то же!
— Откуда вы знаете? Цвета одинакового, серого или белого. Оба млекопитающие и травоядные.
— Зато у них и строение разное, и размеры не совпадают!
— Маленький слон все равно слон, что правда то правда, а большая мышь все равно мышь. Следовательно, размер ни при чем. А что касается формы… тут можно и ошибиться. Если внимательно приглядеться, они похожи как две капли воды.
— Ну, это вы хватили!
— Да вы просто не желаете как следует присмотреться. Быстро моргайте и получите ощущение полного сходства. Вот послушайте:
вскричал бандит, не способный к обобщению.
Этот анекдот очень сложно рассказывать! Немедленно приступим к экзамену. И не вздумайте приставать ко мне в отсутствие Маркиза. У меня черный пояс по карате. Джонатан задрожал от страха.
— Обещаю быть паинькой, к тому же я не могу двигаться.
— Тем лучше. Отвечайте: чтобы наполнить ванну, необходимо пятнадцать минут и десять секунд. В чем сложность задачи?
— Дно дырявое?
— Неверно, ставлю вам кол, никуда не годится. Вода еле течет. Кем бы вы хотели стать: слепым, безруким или сердечником?
— Затрудняюсь сказать…
— Выбирайте.
— Слепым.
— Не угадали! Назовите три притока реки Амур.
— Не знаю.
— Наконец-то правильный ответ! Лучше поздно, чем никогда. Я хорошенькая?
— Очень.
— Почему?
— Потому что… потому что у вас очень красивые глаза.
— Точно. А еще?
— Носик точеный.
— Конечно. И все?
— Ротик не большой, не маленький, в самый раз и ярко-красный.
Ангина восторженно захлопала в ладоши.
— Браво, браво, я вас обожаю! — Она вскочила на ноги, бросилась к Джонатану и расцеловала его.
— Вы сдали! Маркиз! Канцлер!
Канцлер возник в проеме дверцы грузовика с бутылкой вина в руке.
— Принцесса, вы меня звали?
— Он сдал, мой милый Маркиз, и он поедет с нами. Помогите его перенести.
С помощью Маркиза Джонатан забрался в грузовик. В полумраке обозначились наваленные грудой вещи. Еще там стояли две одноместные кровати, причем на той, что побольше, три белых кролика доедали письма и конверты. Ангина согнала их, чтобы уложить Джонатана.
— Надо бы купить другую кровать, — проворчал Канцлер. — Но где взять денег?
— В Королевской Казне.
Канцлер побагровел от гнева.
Ни под каким видом. Строго-настрого запрещаю. Я — хранитель наследства и хочу, чтобы к нему никто не прикасался до вашего совершеннолетия.
— Бедный де Витамин, вы сами не знаете, что говорите. Одной вещью больше, одной меньше, какая разница?
— Огромная.
Канцлер поднес бутылку ко рту и отхлебнул из горлышка.
— Потеряй вы наследство, ваш дядюшка не станет занижаться вашим образованием, а вам потом понадобится приданое для свадьбы. Эти вещи надо беречь как зеницу ока, которое видит, что зуб неймет. В противном случае ваши противники не преминут воспользоваться данной ситуацией и станут утверждать, что вы разбазариваете сокровища королевства. Они настроят народ против вас, и корона вам улыбнется.
— А у тебя нет денег?
— Пенсию не успели начислить. У меня осталось ровно на еду и на бензин. А потом, глядишь, ваш дядюшка поможет.
— Разумеется, мой славный Маркиз, вас не забудут. Дядюшка будет выплачивать тебе столько, что на пенсию ты сможешь купить себе новые покрышки. Джонатан, мне кажется, я видела какую-то купюру в вашем бумажнике.
Джонатан протянул ей желаемую банкноту.
Через некоторое время грузовик тронулся.
Молодой человек тут же уснул, а Принцесса вполголоса принялась читать наизусть басню об адмирале, которого забыли на складе.
Чья-то рука тронула Джонатана за плечо. Он открыл глаза и увидел, что еще не рассвело.
— Как вас зовут? Я забыла ваше имя.
— Джонатан.
Это оказалась Ангина. Она прошептала:
— Не шумите, Джонатан, по-моему, они бродят где-то поблизости.
— Кто?
— Враги короны. Канцлер спит в кабине на сиденье. Мне страшно.
— Не бойтесь, я с вами.
В полной тишине казалось, что девочка ужасно громко дышит. Этот шум сопровождался тиканьем то ли пяти, то ли шести часов, лежащих в кузове.
— Джонатан…
— Что?
— Меня вырвало.
— Что???
— Мне стало плохо, и меня вырвало. Но теперь мне гораздо лучше. Это, наверное, из-за мороженого. Я съела четыре здоровенных пломбира, как раз перед тем, как мы вас раздавили. Точно, это все пломбир.
