Страстный антиколониализм побудил писателя взяться за перо, но сегодня в произведениях Монго Бети пятидесятых годов особенно значительным представляется изображение внутренней жизни африканского общества, анализ глубокого кризиса, который это общество переживает.
Распад архаичных общественных структур и формирование новых общественных отношений вызывают в среде африканской интеллигенции двойственную реакцию — значительная ее часть выступает со своеобразным культом прошлого, утверждая, что в доколониальную эпоху были созданы непреходящие культурные ценности, а жизнь общества основывалась на высокоэтичных традициях, гибель которых не может не вызывать у истинного патриота сожаления и горечи. На почве этих исторических иллюзий возникает культ «негрской расы», наделенной якобы только ей присущим мировосприятием и особым психическим складом. В то же время в среде африканской интеллигенции появляется и нигилистическое отношение к национальному культурному наследию, к национальным традициям. В быту эта часть образованной прослойки общества слепо копирует западный образ жизни, народная культура представляется ей воплощением варварства, а древние обычаи — пережитком, к счастью быстро уходящим в прошлое.
Монго Бети чужды обе крайности. Трезвым взглядом оценивает он происходящие в африканском обществе социальные и культурные перемены. Он прекрасно видит, что старые традиции становятся препоной на пути народа к прогрессу, но писатель различает в недрах общества и силы, способные пробить прогрессу дорогу.
В романе «Жестокий город» писатель рассказывает о традиции, требующей, чтобы юноша платил нечто вроде выкупа за невесту семье ее отца. Этот обычай сохранился с давних времен — он обеспечивал прочность союза между родом жениха и родом невесты, закреплял в семье отношения трудового сотрудничества. Крах древнего уклада жизни сопровождается перерождением обычая. Монго Бети пишет, что размеры выкупа за невесту выросли до таких размеров, что простому деревенскому парню стало не под силу самостоятельно собрать эту сумму. Традиция утратила свой прежний смысл, лишилась всякого морального оправдания. И сами крестьяне поняли это. В полном соответствии с исторической правдой писатель рассказывает, как жители нескольких деревень сообща договорились отказаться от этого обычая.
В романах «Завершенная миссия» и «Исцеленный король» писатель находит еще более выразительные краски для описания разрушения старого быта и создает развернутую панораму социальных и культурных сдвигов. Интонации Монго Бети остросатиричны, его образы приобретают черты гротеска. Особенно беспощаден он к архаике в романе «Исцеленный король», где в напряженном конфликте сталкиваются представители старого и нового мира деревни. Прошлое гибнет, уходит безвозвратно, как медленно умирает больной деревенский вождь. И этоистичные, отупевшие, впавшие в маразм старейшины племени не в силах остановить время. Но что же сулит им будущее? Дочь вождя торгует своим телом, сын становится гангстером, брат деревенского старейшины — сборщиком податей. Все трое порвали с племенными традициями, устоями и обычаями, не усвоив какой-либо другой морали. Эти люди страшны. Беззастенчиво жадные и жестокие, они попытаются, предупреждает Монго
Бети, захватить власть, которая уходит из слабеющих рук стариков.
В этом романе, как и в других своих произведениях, автор связывает свои надежды с молодежью. Впрочем, и на этот счет он не строит слишком радужных иллюзий. Рядом с молодым Битамой, который отдает всего себя борьбе за лучшее будущее народа, он видит умного, образованного, но циничного до мозга костей Кристофа. Всю свою энергию, все свои способности этот выходец из низов употребляет для достижения карьеры, и Монго Бети не оставляет у читателя сомнений: молодого Кристофа ждет успех на деловом поприще.
Свои романы писатель создает в годы, когда крах колониальных империй в Африке был уже очевиден. Что же дальше? — часто спрашивает себя писатель. Он отчетливо видит социальную природу происходящих в Африке изменений, и чисто расовый подход к их оценке представляется ему ложным, мешающим трезво оценить ситуацию: «Проблему лучше рассматривать с социальной, а не расовой точки зрения. К тому же обстановка меняется, и вместе с исчезновением колониальной опеки становится вероятным, что будут попытки порабощения африканцев африканцами».
Монго Бети выражает, таким образом, опасение, что независимость не ослабит угнетения народа. Независимость, предупреждает он, может оказаться пустой формальностью, и тогда место администраторов-европейцев займут африканские чиновники и политиканы.
И писатель откладывает перо. Именно в тот момент, когда его талант достигает зрелости, когда определился, обрел индивидуальность его писательский почерк, Монго Бети надолго замолкает. Изредка появляются его литературоведческие или публицистические статьи, но ни одного крупного литературно-художественного произведения, подписанного именем Монго Бети, не выходит в свет после 1958 года. И это молчание длится вплоть до 1974 года, когда почти одновременно появляются два новых его романа: «Помни Рубена» и «Перпетуя, или Привычка к несчастью».
Фор-Негр, город-легенда первого романа Монго Бети, вырастает в зловещий мрачный образ на страницах романа «Помни Рубена». Как и все колониальные города, он расколот на две части: нищие африканские предместья противостоят богатому «белому» центру. Между ними не прекращается борьба: напряженные схватки сменяются неустойчивым, кратким перемирием, предместья то отступают под натиском центра, то сами переходят в наступление.
Монго Бети пристально всматривается в городское общество. Он видит его «пену» — африканцев-предпринимателей, которые пытаются встать на ноги, падают и снова поднимаются — беззастенчивые, хищные и вместе с тем беспомощные и слабые. Им далеко до хватки европейских бизнесменов, тень разорения неотступно преследует даже самых преуспевающих. И дело не только в том, что колониальные власти не дают им развернуться в полную силу, — они сами во многом еще остаются пленниками привычек и вкусов, воспитанных традиционной африканской культурой. Их неуемная расточительность, их бесконечные ссоры, их безалаберность в делах — все это отголоски еще не преодоленного влияния прошлого.
С горечью наблюдает писатель за тем, как колониальный город развращает человека. Один из наиболее удавшихся образов романа «Помни Рубена» — это Жан-Луи, молодой честолюбец, ставший осведомителем полиции. В недоучившемся лицеисте бурлит энергия, его мысль настойчиво ищет выход — он желает во что бы то ни стало вырваться из жалкой бедности. Он начинает с более или менее нечистоплотных мелких комбинаций, но скоро переходит к тому, что продает колониальной полиции самых близких своих друзей. Разоблачение обрывает эту блестяще начатую карьеру, но сколько таких же проходимцев без совести и чести продолжают свое черное дело. Колониальное общество порождало немало подобных человеческих типов — эти люди не останавливаются ни перед чем, желая перешагнуть воздвигаемые перед ними расовые барьеры на пути к достатку и власти.
Паутина слежки оплетает предместья. И все-таки там поднимаются и крепнут силы, стремящиеся покончить с колониальным рабством. Впервые в своем творчестве Монго Бети рассказывает о народном антиколониальном движении — о страстной борьбе городской молодежи, о ее самоотверженности, о мужестве ее руководителей. Ясны ему и присущие движению недочеты: отсутствие опыта, слабость внутренней дисциплины, недостаточная организованность, — ясно и то, что всем этим ловко пользуются враги. С огромной любовью пишет Монго Бети о легендарном вожаке патриотических сил — Рубене, которого боготворит народ и который долгие годы был руководителем национальных профсоюзов, объединявших молодой рабочий класс страны.
Почему же такой болью пронизаны именно те страницы романа, которые рассказывают о национально-освободительной борьбе? Нет, не антиколониальное движение разочаровало писателя. И не его лидеры, которыми он по-прежнему восхищается, — ведь многие из них жизнью заплатили за свои идеалы. Но, верный исторической правде, писатель не может не признать, что принесенные народом кровавые жертвы кое-где оказались напрасными. В борьбе против колониализма патриотические силы ряда африканских стран потерпели временное поражение.
В своем романе, где аллегорически изображено вымышленное государство, Монго Бети описывает ситуацию, которая не раз повторялась на Африканском континенте: торжественно праздновалось провозглашение независимости, в присутствии иностранных делегаций опускался флаг метрополии и поднимался флаг молодого государства. Затем приносились присяги, и в министерские кресла, где еще вчера удобно располагались европейцы, усаживались чиновники-африканцы. Фасад перекрашивался, но мало что менялось в здании по существу. Колониальные державы не желали каких-либо серьезных перемен. Дабы избежать малейших осложнений, стратеги колониализма тщательно готовили операцию по передаче власти. Осуществляемый ими маневр состоял в том, что власть в молодом государстве вручалась не тем политическим кругам, которые наиболее последовательно выступали за независимость, а их противникам из числа местной реакции. Этих соглашателей заранее готовили к их будущей роли, им искусно создавался видимый политический авторитет, а на международной арене их имена окружались шумной рекламой — в то время как с подлинными патриотами безжалостно расправлялись, их выступления топили в крови.
