____________________
Хлодвиг передохнул… Он сжал кулаки с такой силой, что ногти вонзились в мякоть ладоней, а в ушах зазвенели колокола… Ему пришлось приложить усилие, чтобы разжать руки… Рубиновые капельки на вкус были соленые и теплые…
Чтобы он выдал… Если же ты будешь укрывать Сиагрия, то Хлодвиг начнет с тобой войну. Он стал мокрым, как мышь, с головы до ног, боясь гнева франков – моего гнева. Трусливый гот!… Они – трусливые, они все трусливые… Они рождаются со страхом – он почувствовал… – и их страх – слабых…
____________________
А-а-а-а!…
____________________
Гот связал и выдал моим людям Сиагрия… Я не спешил. Не спе-ши-ил… Вот когда весь Суассон стал моим… Вот тогда… Тогда я приказал тайно заколоть его мечом.
____________________
«… В то время войско Хлодвига разграбило много церквей, так как Хлодвиг был еще в плену языческих суеверий. Однажды франки унесли из какой-то церкви вместе с другими драгоценными вещами, необходимыми для церковной службы, большую чашу удивительной красоты…»
– Послы Ремигия, епископа Реймса?… Христиане… Ну, пусть… войдут…
____________________
Он чувствовал то-от холод – особый холод, обдававший его потом, он чувствовал…
…– Король Хлодвиг, епископ Реймса Ремигий просит у тебя, если уж церковь не заслуживает чего-либо другого из ее священной утвари, то по крайней мере пусть возвратят ей хотя бы эту чашу…
____________________
Церковь… Сила ее непонятна, но я чувствую ее… Что же с этими христианами?… Я чувствую этот холод… Чаша?… Что мне в чаше?… Лучше пусть сберегут меня все Боги!… И их Бог тоже!… Странный холод…
____________________
Эти христиане… Что-то тут есть, что-то ходят они кругами, что…
____________________
Король смотрел на послов епископа Ремигия, и они проклинали в душе и чашу, и епископа, и хотели только одного – оказаться подальше от этого страшного человека, от его застывших глаз – Господи! Сохрани и укрепи нас!!!…
– Следуйте за нами в Суассон. Да. Ведь там должны делить всю военную добычу. И если этот сосуд, который просит епископ, по жребию достанется мне, я выполню его просьбу. Я отдам ему часть своей… военной добычи. И пусть молятся обо мне христиане.
____________________
Под мерный стук копыт он думал, раскачиваясь в седле:
«Жре-е-бий… жре-бий… Я правильно им сказал… Я правильно сказал… Они должны видеть, но не слышать, что будет в Суассоне. Как там оно будет?… Жре-е-бий…»
Хлодвиг стоял и смотрел, как складывают добычу, всю груду! – посредине – христиане стояли в стороне и ждали. Добыча была красива. Не хотелось, ничего не хотелось отдавать.
Король сжал губы – он придумал, как не уменьшить свою долю, как выполнить просьбу опасных христиан с их леденящими душу миролюбием и добротой, как наверняка выполнить их просьбу, не рискуя со жребием. К-к-ккх, не уменьшить свою долю!… Кк-кк-кх! – королевский смех. Он подошел к свободным франкам, ждавшим дележа военной добычи, лежавшей под ногами, и там была эта чаша… Со жребием христианам не повезло – и ему тоже – Хлодвиг еще раз посмотрел на выделяемую королевскую долю – самую большую – его долю – и спокойно сказал, глядя на франков своими волчьими глазами:
– Храбрейшие воины… – наступила тишина… Тишина воцарилась.
– Храбрейшие воины!… Я прошу вас отдать мне, кроме моей доли, еще и этот сосуд.
Не улыбался он – мало, кто видел его улыбку – а глаза его горели желтым огнем, и франки отводили взгляд – ну, чаша, ну, чаша! – ну, и чаша! Тогда стоявший рядом с ним здоровенный телохранитель громко и уверенно сказал:
– Славный король! Все, что мы здесь видим, твое, – и сами мы в твоей власти. Делай теперь все, что тебе угодно. Ведь никто не смеет противиться тебе!
Гул прошел по полю – но как думали франки, разобрать было трудно. Может, и думали они…
Хлодвиг не торопился… Вышел из рядов молодой воин с секирой, и ждал король, что будет дальше – гул слышал он и смотрел на сверкающее на солце лезвие…
Христиане стояли далеко и не должны были услышать, но видеть могли, как секира обрушилась на чашу, а Хлодвиг слышал, что ему сказал этот франк… он слышал… и другие франки услышали…
Видели послы, как он опустил с силой секиру на чашу, но не слышали, как сказал:
– Ты получишь отсюда только то, что тебе полагается по жребию!…
Появился на чаше шрам, но осталась она цела… При этом уже не обязательно было ее делить – перестала она быть добычей, на которую может пасть жребий. Очень хорошо знал обычаи франков этот воин с секирой…
Тогда тихо сказал он Хлодвигу:
– Ты не забудешь меня, король…
И улыбнулся желтым глазами Хлодвиг, взял чашу и передал ее епископскому послу. А о холоде и своей доле забыл он.
____________________
«… Год спустя король приказал всем воинам явиться со всем военным снаряжением, чтобы показать на Мартовском поле, насколько исправно содержат они свое оружие. И когда он обходил ряды воинов, он подошел к тому, кто ударил секирой по чаше»…
____________________
Лучший – это король… Самый сильный – это король… Богам угодный – это король… К-король… Я не могу ни забыть, ни жить, ни править… Я – король?… И я ждал…
____________________
Золотая чаша… Черные монахи… Белый грязный снег… Ты не забудешь меня, король… К-кк-кх… Я постараюсь…
____________________
Стояли франкские воины стройными рядами на Мартовском поле и слышали, как кричит их король; как громко кричит он на одного из них:
– Никто не содержит оружие в таком плохом состоянии, как ты-Ведь ни копье твое, ни меч, ни секира никуда не годятся!… – а те, кто стояли рядом, еще и видели его желтые глаза, и жалели они, что так близко стоят – и увидели они, как вырвав у этого франка секиру, бросил король ее на землю. Когда же тот нагнулся за ней, Хлодвиг поднял свою секиру и разрубил ему голову – лежал тот, скрючившись, схватившись руками за рану и уже не слышал слов короля – ничего он не слышал – хотя с ним говорил король, с мертвым разговаривал Хлодвиг, хотя слышать могли только живые франки:
– Вот так и ты поступил с той чашей в Суассоне…
«…И отпустил король франков домой в страхе. И знали они, что король – Хлодвиг».
К-к-король…
Ккк-кх…
«Королева же непрестанно увещевала Хлодвига признать истинного Бога и отказаться от языческих идолов. Но ничто не могло склонить его к этой вере, пока наконец однажды, во время войны с алеманнами, он не вынужден был признать то, что прежде охотно отвергал».
____________________
Тяжелая стальная секира оттягивала руку… Теплое дерево и тяжелая сталь…
____________________
Королева Хродехильда, дочь Хильперика, сына короля бургундов Гундевеха из рода короля Атанариха, гонителя христиан… Ее отца – своего брата Хильперика – убил Гундобад мечом…
Жену Хильперика он утопил… Гундобад привязывал к ее шее камень… он пыхтел… его руки блестели потом… Женщина была испугана и молчала. Гундобад столкнул ее в реку – та не умела плавать, да и если бы умела – со связанными руками и камнем на шее – всхлипнула вода – круги разошлись быстро и неторопливо.
____________________
«Жену Хильперика утопил в реке, привязав к шее камень…»
____________________
Черный камень – огромный и покрытый зеленым мхом черный камень с закрытыми глазами – слепой камень…
____________________
Дочерей Хильперика Гундобад, ставший королем бургундов, не убил – обрек на изгнание. Старшая, Хрона, стала монахиней. Хродехильду увидели послы Хлодвига, и она показалась им красивой и ум-Ной. Хлодвиг, услышав об этом и зная, что она королевского рода, попросил у Гундобада ее в жены. В страхе перед франками Гундобад побоялся отказать их королю. Хлодвиг женился на ней.
____________________
Белые покровы… Легкий порыв ветра… Золотой крест… Легкие-легкие шаги невесты…
____________________
Кожа Хродехильды была нежная, шелковая, теплая и послушная. Король гладил ее по спине… вернулся к ногам… опять поднялся вверх… коснулся шеи, зацепился пальцем за цепь… Он прижал ее сильней… возложил на себя… и крест опустился на него…
____________________
Женщина… Же-енщи-на… Это – мо-яяа женщина… Она лежала на его руке и неслышно спала, доверившись ему. Судороги сводили Хлодвигу ноги, но боялся король франков пошевелиться, чтобы не нарушить сон, ее сон, а рука налилась кровью, уже не чувствовал ее Хлодвиг, и, стиснув зубы, смотрел он на свою королеву желтыми глазами сквозь черную ночь… Но вдруг увидел Хлодвиг, что и Хродехильда смотрит на него, придвигается еще ближе и целует ему руку… Неслышно опять спит она, и король снова стережет ее сон, сокровище его и только его – вот она – королева франков.
Эта ночь… Черная ночь – и далеко теперь Хлодвиг от своего дворца – там он, там, где убивает Гундобад отца и мать его королевы; видит, как бежит Хродехильда, раня ноги, от воинов бургунда, но настигают те ее… Скрежещет неслышно зубами Меровинг, чтобы не разбудить жену… запоминает он имя Гундобада. И не увеличит это удачу Гундобада, – короля бургундов.
