Они просидели над договором целый час, в итоге сочинив документ, где четко и ясно был сформулирован каждый пункт — сумма долга, условия выплаты, ставка оплаты за час работы и прочее. Стоун отпечатал договор в двух экземплярах, и все поставили свою подпись. Потом Флауэр сказал, что пойдет искать Меркса, который и займется фургоном, продуктами и площадкой. Через несколько часов все будет готово, сказал Флауэр, а пока, если они хотят есть, можно позавтракать в кухне.
Нэш задал вопрос о проекте, но Флауэр сказал, чтобы Нэш не забивал себе голову. Проект был готов, и Меркс знал, что делать. До тех пор, пока они с Поцци будут следовать указаниям Меркса, никаких проблем не возникнет. На этой оптимистической ноте толстяк развернулся и вышел, а Стоун отвел их в кухню, где попросил Луизу сделать им завтрак. После чего неловко, быстро с ними распрощался и тоже исчез.
Задание пришлось Луизе явно не по душе, и она недвусмысленно дала это понять тем, что все время, пока разбивала яйца и поджаривала бекон, ни разу к ним не обратилась и только бранилась себе под нос, будто Стоун таким поручением оскорбил ее в лучших чувствах. Глядя на нее, Нэш понял, как все переменилось. Они с Поцци, утратив свой прежний статус, отныне здесь больше не гости. Они превратились в наемных рабочих, бродяг, которые клянчат объедки у черного хода. Не заметить перемену в Луизе было невозможно, и, сидя в ожидании завтрака, Нэш удивлялся лишь тому, как быстро она их разжаловала. Шестнадцать часов назад Луиза была сама вежливость, а теперь смотрела с презрением, даже не пытаясь его скрыть.
Однако ни Флауэр и ни Стоун ей ничего не сказали. Будто бы в доме было скрытое радио, которое и сообщило, что они теперь стали никто или, во всяком случае, ниже кухарки.
Однако завтрак она приготовила отменный и подливала кофе, подкладывала тосты, пока их не накормила. После еды глаза начали слипаться, и они, чтобы не уснуть там же в кухне, полчаса молча курили. Наконец сказалась бессонная ночь, разговаривать не было сил. Поцци в конце концов задремал, а Нэш так и сидел, уставясь перед собой в пространство.
В начале одиннадцатого, топая и бряцая ключами, в кухне появился Меркс. От шума Нэш сразу пришел в себя и встал со стула раньше, чем Меркс успел подойти к столу. Поцци спал, ни на что не обращая внимания.
— Что с ним такое? — спросил Меркс, показав на Поцци большим пальцем.
— У него была трудная ночь, — сказал Нэш.
— Вообще-то, насколько я понял, у тебя она была не лучше.
— В его возрасте больше спят.
Меркс на секунду над этим задумался, потом сказал:
— Один из вас Джек, другой Джим. Ты, парень, кто?
— Я Джим.
— Значит, он — Джек.
— Правильно. Дальше проще. Я Джим Нэш, он Джек Поцци. Выучишь легко.
— Ага, уже выучил. Он что, испанец или кто?
— Вроде того. Он прямой потомок Христофора Колумба.
— Шутишь?
— Какие шутки. Такого нарочно не придумаешь.
Снова Меркс замолчал, будто переваривал новость. Потом перевел на Нэша взгляд своих слишком светлых голубых глаз и сменил тему.
— Ваши вещи я перенес в джип, — сказал он. — Ваши сумки и пленки. Подумал, вдруг вам захочется, чтоб они были при вас. Говорят, вы у нас надолго.
— А где моя машина?
— Отогнал домой. Если хочешь, бумаги подпишем завтра. Куда торопиться?
— Хочешь сказать, они отдали ее тебе?
— Кому ж еще? Им она не нужна, Луиза купила себе машину месяц назад. По мне, так очень даже хорошая машина. Ход хороший.
От этих слов Нэш будто бы получил под дых и стоял, буквально еле сдерживая слезы. До этого момента он и не думал про «сааб», а теперь, ни с того ни с сего, на него вдруг обрушилось чувство утраты, будто он потерял лучшего друга.
— Конечно, — с трудом выдавил он, стараясь взять себя в руки. — Бумаги можно подписать и завтра.
— Вот и ладно. На сегодня нам и так есть чем заняться. Дел хватит. Сначала определим вас, ребята, а потом покажу вам площадку. Не поверишь, сколько там камней. Гора да и только, самая настоящая гора. В жизни их столько не видел.
К полю от дома дороги не было, так что Меркс их повез через лес. Явно привыкший к такой езде, он погнал, не снижая скорости, по камням и колдобинам, по выползшим из земли старым корням, резко бросая джип в сторону, виляя между деревьями и криком предупреждая, чтобы береглись веток. Мотор ревел, и белки и птицы при их приближении врассыпную неслись спасаться в густом полумраке листвы. Минут через пятнадцать этой гонки деревья вдруг расступились, и они вырвались на зеленую опушку, заросшую кустами и тощим подлеском. Дальше лежало поле. Первым, что там увидел Нэш, был светло-зеленый фургон, установленный на фундаменте из бетонных плит, а потом заметил и громоздившиеся на другом краю поля останки фамильного замка лорда Малдуна. Камни лежали там не горой, как сказал Меркс, а скорее как горная цепь — с десяток хаотично сваленных, неровных груд, разной высоты, на разном расстоянии друг от друга, похожих на оставленные в беспорядке детские кубики. Поле было намного больше, чем ожидал Нэш. Окруженное со всех сторон лесом, скошенное, размером в три или даже четыре футбольные площадки, плоское и безмолвное, как дно озера, оно казалось огромным. Нэш оглянулся, поискав за деревьями глазами дом, но дома было не видно. Нэш думал, что Флауэр и Стоун будут за ними следить в бинокль или телескоп, заранее чувствуя на себе их взгляды, но, как оказалось, к счастью, их разделял лес. Сама мысль о том, что лес их укрыл, принесла облегчение, и, выпрыгивая из кузова джипа, Нэш радовался этому так, как будто вернул себе часть свободы. Да, здесь он будет отрезан от всего мира, однако и в этом, глухом и печальном клочке земли тоже есть своя прелесть, и здесь тоже можно найти покой. Не зная, о чем бы еще подумать, Нэш предпочел на том и остановиться.
Фургон оказался лучше, чем он ожидал. Внутри было пыльно и душно, однако места для двоих было вполне достаточно, чтобы жить в нем по-человечески: кухня, ванная, гостиная и две небольшие спальни. Свет вспыхнул, бачок заработал, и, когда Меркс проверил краны в кухне, они тоже оказались в порядке. Мебель была стандартная и потертая, но ничем не хуже, чем в любом дешевом мотеле. В ванной висели полотенца, в кухне стояли посуда и кастрюли, на кроватях лежало постельное белье. Нэш с облегчением вздохнул, но Поцци смотрел на все равнодушно, витая мыслями далеко. Наверное, до сих пор анализирует партию, подумал Нэш, интересно, долго ли он еще будет отсутствовать. Но трогать его не стал.
Они открыли окна, включили вентилятор, чтобы впустить немного свежего воздуха, и потом уселись за кухонный стол изучать чертежи.
— Тут нам не нужно ничего этакого, — сказал Меркс, — да, наверное, оно чем проще, тем лучше. Стена будет монстр, на кой еще и красота. — Осторожно Меркс вынул кальку из картонного футляра и разложил на столе, прижав углы кофейными чашками. — Ваша задача сложить просто стену, — продолжал он. — Длина две тысячи футов, высота — двадцать футов, десять рядов, по тысяче камней в каждом. Стена прямая, никаких полукругов, никаких арок или колонн, одним словом, никаких прибабахов. Обыкновенная, простая стена.
— Две тысячи футов, — сказал Нэш. — Больше трети мили.
— Я о том и толкую. Стенка будет что надо.
— В жизни мы ее не построим, — сказал Поцци. — Быть не может, чтобы два человека за пятьдесят дней построили такую хреновину.
— Насколько я в курсе, — сказал Меркс, — никто от вас этого и не ждет. Ваша задача отбыть свой срок, работать по мере сил, на том и конец.
— То-то и оно, дядя, — сказал Поцци. — То-то и оно, что конец.
— Поглядим, как у вас пойдет, — сказал Меркс. — Вера, говорят, горами движет. А может, хоть мышцы тут поднакачаете, тоже польза.
Стена на плане шла по диагонали, от северо-западной до юго-восточной оконечности поля. Иначе здесь было бы не впихнуть две тысячи футов, подумал Нэш, изучая чертеж (одна сторона поля, представлявшего собой почти правильный прямоугольник, была футов в сто двадцать, другая примерно восемьсот). Оттого, что диагональ диктовалась математической необходимостью, в ней, казалось, был хоть какой-то смысл. Немного поразмыслив, даже Нэш признал, что по диагонали строить лучше, чем по стороне. По крайней мере, разбив поле на два треугольника, стена будет смотреться эффектней, чем если бы на квадраты, и, не придумав другого решения, Нэш остался хоть этим доволен.
— Двадцать футов в высоту, — задумчиво сказал он. — Придется ставить леса.
— Нужно будет, поставим, — сказал Меркс.
— Кто поставит? Надеюсь, не мы?
— Чего заранее-то беспокоиться? — сказал Меркс. — До третьего ряда о них думать нечего. А это две тысячи камней. Если вы за свои пятьдесят дней до него дойдете, я их вам сам смастерю. За полдня.
— А цемент? — продолжал Нэш. — Пригоните бетономешалку или нам самим мешать?
