— Можете звать меня просто: «доктор Мухаммад», — представился тот.
Пресс-атташе оказался лысым негром. Здание посольства опечатала милиция, поэтому беседовали мы у него дома. Он показывал фотографии из личного архива. На некоторых доктор Мухаммад был сфотографирован с сыновьями Саддама Хусейна. Они были высокими. Их окружала толпа народу. Они улыбались.
За день до нашего разговора кто-то слил американцам данные о том, где скрываются эти улыбчивые парни. Сыновей Саддама не стали брать живыми. Их сожгли из огнеметов, всадили по контрольной пуле в голову. Патологоанатомы через край заштопали лопнувшую кожу, слегка подрумянили изувеченные лица, и в таком виде власти предъявили тела журналистам.
В начале ХХ века мир был поделен между пятью супердержавами. К началу XXI века супердержава осталась всего одна. Американцам нелегко нести это звание, но они стараются изо всех сил.
Хусейн сорок лет душил исламских радикалов по всему Ближнему Востоку. Американцы, себе на голову, уничтожили то, что он строил, за сорок дней. Вороватые арабы ноздрями втянули воздух: воздух пах бакшишем.
Сразу же, как только Багдад пал, иракцы бросились грабить собственное посольство. Кто-то спер деньги, кто-то вывез оргтехнику. Доктор Мухаммад, как я понимаю, подрезал чистые паспортные бланки. Он понимал, что второго такого шанса не будет. Из сложившейся ситуации он постарался выжать все. За интервью он требовал денег. Готов был продать любую информацию, но за очень дорого. Он звонил по многу раз в день. В основном с городского телефона на мой мобильный. Много и непонятно говорил. Иногда угрожал, что нашлет на мою газету иракских подпольщиков. Иногда, наоборот, улыбался, предлагал взять телефонное интервью у шиитского аятоллы и звал по поддельным паспортам съездить в Багдад.
Несколько раз он предлагал:
— Приезжайте. Я оформлю вас как иракского дипломата. Обязательно приезжайте в Багдад!
— Чего мне там делать?
— Я сделаю вам поддельный паспорт. У нас осталось много лишних бланков. По этим документам вы сможете кататься по всему миру, представляете?
(Скорее всего, как только я предъявлю на границе хусейновский паспорт, меня тут же посадят в тюрьму — и уже никогда оттуда не выпустят.)
— Приедете? Договорились?
— В Багдад?
— Конечно! В Багдад! Это самый красивый город в мире! Город-сон!
— Что я стану там делать?
— Чай пить станем! Я познакомлю вас с людьми из подполья.
— А Вавилон от Багдада далеко?
— Вавилон?
— Я читал, что руины древнего Вавилона находятся недалеко от Багдада. Это правда?
Доктор Мухаммад мрачнел и надолго замолкал.
— Нет больше Вавилона. Американцы его срыли. Три часа артподготовки — и от Вавилона не осталось ничего.
Двадцать семь столетий тому назад древнееврейский пророк Исайя писал:
Вавилон, прекраснейшее из царств,
Слава и гордость халдеев — погибнет!
Уже никогда в нем никто не поселится,
Вовеки никто не будет там обитать!
Там араб шатра не раскинет,
Пастухи не пригонят туда свое стадо.
Дикие твари туда не придут,
Совами наполнятся дома,
Будут страусы там обитать,
Косматые демоны будут скакать!
Залают гиены в его твердынях,
Завоют шакалы в роскошных дворцах.
Близок уже его срок,
Время Вавилона идет к концу!
Вавилон был самым огромным и самым прекрасным городом древнего мира. Кроме того, он прожил настолько долгую жизнь, что всем казалось: Вавилон вечен. Теперь Исайя обещал: Вавилон скоро падет. От зиккуратов и висячих садов не останется ничего.
Современникам это известие казалось дико смешным. Послушать еврейского клоуна приходили толпы народу. Сам Исайя жил в медвежьем углу мира, в мало кому известном населенном пункте под названием Иерусалим. Исайя уверял: Иерусалим будет стоять вечно, а Вавилон падет. Слушатели покатывались со смеху.
Вавилонская башня (зиккурат Эль-Темен-Ан-Ки) больше двух тысяч лет оставалась самым высоким и самым роскошным зданием Азии. Когда строители закладывали первые камни в фундамент башни, кое-где на планете еще водились мамонты. Как может пасть это великое сооружение? Скорее уж луна упадет в море!
Все вокруг рушилось, но Вавилон стоял неколебимо. Он пережил цивилизацию шумеров, империю ассирийцев, набеги египтян, вторжение хеттов и персидскую оккупацию. Все вокруг рано или поздно превращалось в прах. И только Вавилон по-прежнему стоял.
Вавилон просто не мог пасть. Но Исайя проорал свои пророчества — и Вавилон пал.
Что с ним случилось — до сих пор не понятно. Словно городу вдруг ампутировали позвоночник: хоп! — и он разучился стоять прямо. В первом веке нашей эры на развалинах необъятного города жило лишь несколько сотен деградантов. Спустя еще двести лет город полностью ушел под песок.
Вся история нашего мира — это комментарий на книгу пророка Исайи. Все произошло так, как и предсказывал древнееврейский пророк:
Умолкли веселые бубны,
Ликующих голосов не слышно,
Веселые арфы умолкли.
Уже не пьют вина, не поют песен —
Горьким кажется хмель.
Город вымер, опустел.
Заперты дома, в них не войти.
На улицах крики —
Город опустошен,
Ворота его разбиты.
Спустя еще две тысячи лет американцы полностью срыли руины Вавилона. Самый древний город мира перестал существовать. Над пустыней, как и было обещано, теперь звучит только страшный хохот шакалов. Скоро весь наш мир превратится в такую же пустыню.
14
Александрия, бывшая столица мира
Знакомая телевизионная режиссерша позвонила и сказала, что сегодня они снимают реальную звезду порнокинематографа. Если мне интересно, я могу подтягиваться к часу в Эрмитаж.
Я удивился:
— Вы будете снимать порноактера в эрмитажных интерьерах?
— Этот умник в Эрмитаже работает, представь? Днем сидит в греческом зале, а вечерами направо-налево машет членом. Гармонично, блин, развитая личность.
— Ты про это снимаешь?
— Не про это. Я снимаю про то, что жизнь — очень интересная штука. Эрмитажные работники снимаются в порно. Жену шведского дипломата застукали в свингер-клубе на Садовой. Оперная певица недавно загремела в вытрезвитель. Сколько возможностей проявить себя! А зрители ленятся выйти из дому.
Пронести телевизионную аппаратуру во внутренние помещения Государственного Эрмитажа не легче, чем бомбу на территорию ядерного полигона. Перед служебным входом телевизионная бригада просидела часа полтора. Я с режиссершей выходил на набережную курить сигареты. Накануне она уже посмотрела киношку с участием сегодняшнего героя. Режиссерша волновалась и повторяла: «Знаешь, какой у него член? Вот такенный!»
С Невы дуло.
Потом все подписи были наконец собраны и необходимые разрешения получены. Пожилая женщина с бэйджем «ГосЭрмитаж» длинными коридорами провела нас к античному отделу. По дороге она спросила, какую именно выставку мы собираемся снимать? Я сказал, что мы, собственно, не выставку. Она спросила, а что же тогда? Я ответил, что репортаж будет о нелегком труде эрмитажных сотрудников. Она покачала головой.
Народа в античном отделе было немного. Телевизионщики начали устанавливать свет. Вокруг стояли боги умершего мира. Они символизировали жизнь. Порноактер с вот такенным членом тоже. Режиссерша показала, куда именно порностар должна встать и куда смотреть.
— Готов? Снимаем! Первый вопрос. Давай поговорим о том, как ты умудряешься совмещать чисто академическую карьеру и порно. Тебя это внутренне не раскалывает?
Порноактер вел себя как баран. Как только включили камеру, он выпучил глаза и начал бубнить, что не делает ничего плохого. Он делает девиц счастливыми, заставляет их испытывать оргазм, а оргазм — это очень приятно, и, значит, он не делает ничего плохого.
Парень занимался безнравственным бизнесом и прекрасно это понимал. Он спал с множеством женщин и получал за это бабки, но счастливым это его не делало. Вспотевшая от напряжения режиссерша наконец велела выключить камеру. Ни единого внятного ответа от парня она так и не добилась. Сказав на прощанье, что у человека прекрасным бывает что-нибудь одно: либо член, либо башка, а и то, и другое вместе не бывает, телевизионщики отчалили. А я остался погулять по Эрмитажу.
Высеченные из мрамора похотливые античные женщины с презрением смотрели на окружающий мир. Мир изменялся каждую секунду — женщины были почти вечны. Правда, время стерло их лица, отломало статуям руки и ноги и сегодня взгляды статуй уже не казались такими уж презрительными.
