Я села под раскрытый пляжный зонтик. Пластиковый столик заскрипел, когда я облокотилась на него. Явно ощущалось присутствие женщины.
— Мы и в правду стали близки, — обратилась я к ней.
Висящий под потолком фойе вентилятор в колониальном стиле вяло вращал лопастями. Водная гладь сверкала под светом ламп из холла. Временами в воде бассейна мне чудились фигуры погибших мужчин.
— Нет, они не умерли. Их только выбросило в море. Все они, промокшие до нитки, вскоре вылезли на берег, — объяснил мне голос женщины возле уха.
В 21:00 Рэй встретился с незнакомой женщиной. Я совсем забыла это. Но сейчас вспомнила.
— Значит, те мужчины не погибли. Что же тогда стало с горящим кораблем? — спросила я женщину.
— А корабль не горел вовсе, — ответила она. — Он просто перевернулся. Разве так близко от берега можно утонуть, да и пожар вряд ли случится.
— Но я видела.
— Оттого что ты сама желала, чтобы всё произошло именно так, или я не права?
— Это неправда, — пыталась возразить я, чувствуя, как сжимается грудь на резком выдохе. Тело под ложечкой опять пронзила боль. Та женщина, с которой встретился Рэй, была красива. Выглядела немного моложе меня. Забранные наверх волосы подчеркнуто обнажали родинку на её шее. К этой родинке так и манило прикоснуться.
Раздался всплеск воды в бассейне, и в тот же миг вспыхнуло ослепительное сияние. В глазах потемнело, и уже ничего не было видно. Рэй взял руку женщины. Она ответила ему мягким рукопожатием. Они стали о чем-то беседовать. Я не слышала, о чем они говорили. Было слишком далеко, чтобы разобрать слова. Однако мне сразу стало ясно, что так воркуют влюбленные. Но потом я забыла. Всё это время я пребывала в беспамятстве.
— Неужели? — удивилась женщина. Безжалостный тон: — Ты и в правду забыла?
Под ложечкой закололо с неистовой силой. Сияние, идущее из бассейна, стало нестерпимо ярким.
Спускалась ночь. Гостиница наполнилась разнообразными звуками. Среди них был звук волн. Звук курсирующих по трассе ночных грузовиков. Звук, который издаёт скрипучий стул, когда на него опускается усталый портье, отбывающий ночную смену. Звук бесчисленных крылатых насекомых, снующих за окном.
Погрузив голову в подушку, я попыталась вспомнить. Вспомнить то, что я забыла. То, что я хотела забыть. «Кэй», — звал меня когда-то голос Рэя. И от этого каждый раз в теле вспыхивала боль. Его голос ранил меня словно тупое лезвие ножа. Я безнадежно любила Рэя. Я была у него в плену. Я думала, что, став ему женой и родив от него ребенка, я смогу растворить своё неистовое чувство в субстанции, под названием обыденная жизнь, но я ошибалась.
Профиль женщины сиял белизной. И все-таки я лелеяла надежду, что это всего лишь деловое свидание. Тот уговор, помеченный на клочке бумаги как время 21:00. Рэй, облаченный в темно-зеленый пиджак, встречался с женщиной. Она была одета в мягкую материю. Казалось, всё в ней: и платье, и она сама, и её волосы — колыхалось вслед за движениями Рэя. Словно водоросли, растущие на дне.
Я следила за ним. Оставив Момо на маму, с вечера я сидела в кафе поблизости от фирмы Рэя и ждала. Шел уже девятый час, когда муж показался на парадном крыльце, после чего он сразу направился к входу в метро. Выбежав из кафе, я стремглав кинулась за ним вниз по лестнице. Рэй достал проездной и миновал турникет. Я прошла следом, воспользовавшись заранее купленным разовым билетом. Помимо метрополитена у меня были припасены билеты на JR и коммерческую электричку, за билетами пришлось сбегать до станции неподалеку.
— Чтобы выяснить правду, требуется тщательная подготовка, не так ли? — мне показалось, что я слышу голос женщины. Но он не принадлежал ей. Это был мой собственный голос. Рэй сел на поезд, я зашла в соседний вагон. Состав сильно трясло из стороны в сторону. Подчиняясь этой вибрации, тело тяжело раскачивалось. Я стала наблюдать за Рэем, который оказался в ближнем ко мне конце вагона. Он стоял прямо, его спина тоже покачивалась. В металлическом поручне, криво вытягиваясь, отражалось моё бледное лицо.
Глядя в искаженное отражение собственного лица, я не заметила, как оно превратилось в совершенно чужое лицо.
— Ах, — вздрогнула я. Тогда-то это и произошло. Я впервые обнаружила своих преследователей.
Лицо, что я видела, казалось не то женским, не то мужским, однако его выражение и отдаленно не напоминало моё, это лицо, которое было всего лишь отражением в серебристой поверхности поручня, сверлило меня своим леденящим взглядом.
— Совпали, — прошептала я.
Мое лицо и лицо незнакомца совпали одно с другим, отражение искривилось еще сильнее.
Состав нещадно трясло. Я наблюдала за Рэем. Он стоял, уставившись в темноту за окном, чуть ссутулив плечи в темно-зеленом пиджаке. На его повернутом в профиль лице едва заметно проступала усталость. Он был рядом, но в то же время непреодолимо далеко от меня.
Рэй вышел из поезда через станцию. Смешавшись с толпой, я вышла следом. Расстояние между нами то увеличивалось, то сокращалось, временами в толкотне я оказывалась настолько близко, что могла прикоснуться к нему, стоило мне протянуть руку, тогда я едва удерживалась, чтобы не окликнуть мужа.
— Он не обернется, даже если окликнешь, — прошептало на ухо скользящее рядом существо.
— Да, наверное, — ответила я, не раскрывая рта.
Рэй шел вперед и вперед. Он стремился к ней. К женщине с родинкой на шее. Я знала, что он даже не заметит моего прикосновения. Казалось, между нами выросла тонкая холодная стена.
Женщина шла впереди. В тот момент, когда она обернулась, и их взгляды встретились, вокруг них вспыхнуло ослепительное сияние. Больше я ничего не видела.
Они сидели в гостиничном холле. Перед женщиной стоял высокий бокал. Поднеся его к губам, она едва пригубила бледно-зеленое, похожее на коктейль содержимое, после чего вернула бокал на место и пристально посмотрела на Рэя.
Говорил один Рэй. То, как он делал это, совсем не походило на деловую беседу, когда из портфеля извлекают документы и начинают жестикулировать, втолковывая что-то партнеру, наоборот, атмосфера вокруг них была до ужаса интимной.
Рэй тоже сделал заказ. Вскоре официант принес блюдо и бокал и поставил их перед Рэем. Муж выдвинул тарелку на середину стола поближе к женщине. Протянув руку, она изящно подхватила двумя пальцами тонкую маленькую штучку и положила её в рот. Затем она взяла салфетку и вытерла пальцы. Рэй, потянувшись в свою очередь к тарелке, извлёк оттуда кусочек побольше и целиком отправил в рот. Женщина ловила взглядом каждое его движение, наблюдая, как он облизнул кончики пальцев и принялся жевать.
Я стояла в фойе гостиницы, откуда зал для отдыха просматривался почти полностью. Фойе, где я находилась, плавно переходило в место, где сейчас был Рэй. Но нас разделяла женщина. Моментально ненависть переполнила меня.
Ненависть застучала в венах по всему телу, задрожали ноги. Добравшись до большого кресла в фойе, я рухнула в него. Теперь Рэй и женщина стали видны лишь наполовину. Но я продолжала остро чувствовать их присутствие. Меня не покидало ощущение, что я слышу их голоса. Хотя не должна была слышать, они сидели слишком далеко.
— Рэй, — промолвила женщина.
Рэй произнес её имя. Его губы двигались необычайно мягко, какое же имя они произнесли?
— Рэй, — снова позвала женщина.
Ничего, не ответив, Рэй молча теребил её ладонь.
Слышно не было, но мне казалось, будто я слышу. Видно не было, но мне казалось, будто я вижу.
— Простите, пожалуйста, — раздался чей-то голос. Он шел откуда-то издалека. Я опустила голову.
— Простите, пожалуйста, — повторил голос.
Я подняла глаза и сквозь занавес растрепанных волос увидела перед собой мужчину в гостиничной форме.
— Вам плохо? Может, принести воды? — спросил он. Отказавшись, я бодро вскинула голову:
— Спасибо. Всё в порядке.
Мужчина в форме поклонился.
— Хорошо, — сказал он и удалился.
— Рэй, — прозвучал голос женщины. Он не звучал на самом деле, но я ощущала, будто он доносился оттуда.
— И что было дальше? — спросила женщина.
— Не помню, — ответила я. Меня окружал праздничный шум Манадзуру.
— Но ведь праздник уже кончился, — удивилась я. Женщина весело помотала головой.
— Сейчас всё вернется на свои места.
Микоси продолжал свое шествие. Мужчины в традиционных рубахах со скрученными повязками на головах обливались потом. Подчиняясь их движению, микоси качался то вверх, то вниз. Паланкины разных кварталов, будто соперничая друг с другом, то сходились, то расходились на дороге. Музыканты, стоя на движущемся грузовике, дули в флейты и били в барабаны. Пристроившись рядом с моим плечом, женщина, закрыв глаза, вслушивалась в слаженный ритм, который, казалось, как бесконечность, мог повторяться сколько угодно долго.
