– Кошмар… – поморщилась Ольга. – Нет, я буду просто рыбу.
– Я тоже, – косился по сторонам Бьорн.
Подошла девушка с малиновыми губами, в сером жакетике, черной юбке, в белых перчатках и с блокнотиком. После недолгого совещания Майкл заказал для всех сашими из половины лобстера и остальную часть, обжаренную с имбирем и молодым бамбуком, суп вантан и карпа без костей. Девушка, записав заказ в блокнотик, убежала на кухню. Ее коллега с такими же малиновыми губами повела гостей в зал. Было обеденное время, и ресторан был полон. Здесь обедали состоятельные китайцы. Посреди зала в окружении высоких и мощных кондиционеров стоял красно-золотой иероглиф «счастье».
– Нам лучше уединиться, – предложил Майкл, и Ольга с Бьорном кивнули.
Вскоре они сидели в маленьком отдельном кабинете за круглым столом с прозрачным подвижным кругом. Две официантки обтерли им руки теплыми салфетками, поставили на круг воду со льдом, зеленый чай, плошки с орешками и овощной закуской. Когда девушки удалились, Майкл произнес:
– Пожалуйста, покажите грудь.
Не удивившись такой просьбе, Бьорн и Ольга задрали свои майки. Майкл посмотрел, потом расстегнул свою шелковую рубашку с пальмами. В центре загорелой груди у него проступали три небольших лилово-белых шрама.
– Они ударили вас трижды? – спросил Бьорн.
– Я помню два удара. Потом я потерял сознание, – ответил Майкл, разламывая деревянные палочки и ловко беря ими орех.
– Где это случилось? – спросила Ольга.
– В Эдинбурге.
– Вас похитили?
– Да. После работы. Какая-то дама попросила помочь открыть ей багажную дверь у джипа. Как только я открыл, меня втянули внутрь, прижали маску. Очнулся в каком-то доме, распятый на стене.
– Один? – спросила Ольга.
– Нет, там были еще парень с девушкой. Тоже блондины. Их забили до смерти, как мне кажется. Во всяком случае – я не думаю, что они выжили после таких ударов.
– А потом?
– Потом я очнулся глубокой ночью в порту. Несмотря на разбитую грудь, мне было очень хорошо. Я лежал в луже возле паба и смотрел на звезды. Кроме этих звезд мне ничего не надо было… Полиция подобрала меня. И в крови у меня нашли героин. Естественно, весь мой рассказ про голубоглазых похитителей с ледяным молотом вызвал у полицейских улыбку. А потом мне стало очень плохо. Реаниматорам пришлось потрудиться.
– Героин… – Ольга рассеянно взяла орех. – У меня в крови нашли обыкновенный алкоголь.
– А нас с братом просто бросили в реку. Но он тогда был уже мертв… – произнес Бьорн.
– Вы писали мне об этом, – вздохнул Майкл.
Официантки принесли сашими и суп.
– Так быстро… – удивилась Ольга.
– Китайский стиль, – улыбнулся Майкл и предложил: – Может, немного холодного саке?
– В Китае тоже пьют саке? – Ольга с треском разломила свои палочки.
– Здесь сейчас мода на все японское. Коль мы заказали сашими, можно выпить и саке.
– А как по-китайски «саке»?
– Цинцзю.
– Цинцзю… – произнесла Ольга.
– Цинцзю, – повторил Бьорн.
– Цинцзю! – сказал Майкл официанткам, они кивнули и вышли.
Ольга посмотрела на нежно-розоватое сашими из лобстера, выложенное тонким слоем на большой тарелке, вздохнула и бросила палочки на стол:
– Что-то мне… ничего не лезет. Послушай, Майкл. Ты знаешь – кто они? Кто эти уроды? Кто бил нас льдом? Кто убил моих родителей и брата Бьорна?
Майкл прожевал орех, положил палочки, вытер губы салфеткой. И твердо произнес:
– Знаю.
– Кто?! – почти вскрикнула Ольга.
Майкл сцепил перед собой руки:
– Ольга, это большая и могущественная организация.
– Она имеет отношение к концерну «LЁD»? – спросил Бьорн.
– Самое непосредственное.
Ольга и Бьорн переглянулись.
– Зачем они это делают? – спросила Ольга.
– Они ищут своих.
– Что значит – своих?
– Братьев Света.
– Кто такие братья Света?
– Это 23 000 лучей Света Изначального, породившие Вселенную со всеми звездами и планетами и ошибочно воплотившиеся потом в живых существ на планете Земля и развившиеся в людей. Братьев Света 23 000. Они разбросаны по миру. И жаждут снова стать лучами Света Изначального. Для этого им нужно найти друг друга, встать в круг и заговорить сердцем. Как только это произойдет, Земля исчезнет, а они вновь станут лучами Света.
За столом возникла долгая пауза.
– Значит, это просто секта? – спросила Ольга.
– Можно так назвать, – согласился Майкл, отпивая зеленый чай.
– А при чем здесь лед? – спросил Бьорн.
– Лед Тунгусского метеорита будит спящие сердца братьев. Если им ударить в грудную кость, Свет, дремлющий в сердце, просыпается.
– Но… приставка «LЁD» работает так же! Они тоже долбят в грудь маленьким ледяным наконечником, а пользователи испытывают кайф. И это тот же самый лед Тунгусского метеорита, как они говорят в своей рекламе. Но там речь не идет о каком-то братстве и о Свете Изначальном.
– Лед, используемый в приставке, не имеет никакого отношения к тунгусскому метеориту. Это обыкновенная замороженная вода.
– Но зачем тогда им приставка?
– Приставка создана концерном «LЁD» для нескольких целей.
– Зачем?
– Ну, во-первых, это большие деньги и возможность легализоваться. Во-вторых, если полиция сталкивается со случаями похищения голубоглазых блондинов и простукивания их ледяными молотами, они полагают, что это просто бред не вполне нормальных пользователей приставки. Приставка – это ширма братьев Света. За ней можно многое спрятать.
Вошел официант с тремя белыми кувшинчиками саке, наполнил три белых стаканчика, поставил перед сидящими и вышел. Ольга и Бьорн сидели, глядя на Майкла и пытаясь осознать только что сказанное им.
Бьорн первым нарушил молчание:
– На вашем сайте я ознакомился почти с тридцатью историями людей, похищенных этими ублюдками. Неужели полицию и спецслужбы это до сих пор не интересует? Они всех нас считают наркоманами или сумасшедшими фанатами компьютерных игр?
– В мире исчезают не только голубоглазые блондины. Исчезновение людей – дело вполне обычное. Интересуются ли спецслужбы концерном «LЁD»? Конечно. Но я и мои друзья ведем свое расследование. Теперь у нас достаточно средств. Когда со мной случилось все это, я, как и вы, стал ломиться во все двери и искать исполнителей. Я их не нашел. Но зато встретил таких же жертв, как и я. С такими же шрамами на грудной кости. И они знали, кто все это делает.
– Как они узнали?
– Это долгий разговор, Ольга. Первые частные расследования начались еще в 60-х. Потом люди со шрамами на груди стали объединяться. А сообща можно многое узнать. Теперь нас уже сто восемьдесят девять.
– Сто восемьдесят девять?! – воскликнула Ольга.
– Сто восемьдесят девять. Вместе с вами, – улыбнулся Майкл.
– И… где они?
– Здесь.
– Все?
– Да.
– А почему… в Гуанчжоу? – спросил Бьорн.
– Потому что здесь логово Братства. Они здесь. Поэтому и мы должны быть здесь. – Лицо Майкла стало жестким, губы сурово поджались. – Если мы хотим победить, хотим возмездия, мы должны быть здесь.
Он взял свой стаканчик с охлажденным саке. Помолчал, гоняя желваки по худым и жестким скулам, и произнес:
– Ольга и Бьорн. С вашим приездом нас стало больше.
Бьорн взял свой стаканчик. Ольга, помедлив, свой. Ей явно нравилась эта неожиданная суровость Майкла. Он протянул к ним свой стаканчик:
– За нас. И против них.
Бьорн и Ольга чокнулись. И выпили.
Майкл посмотрел на них и поставил полный стаканчик на стол. Ольга и Бьорн вопросительно смотрели на него. Он облегченно вздохнул, сцепил руки. И произнес:
– Извините, я забыл предупредить: братья Света не употребляют алкоголь.
Ольга секунду смотрела в его черно-синие глаза, затем вскрикнула и дернулась из-за стола к двери. Но ноги ее подкосились, голова бессильно наклонилась и тело повалилось на пол. Бьорн резко встал во весь свой рост, опрокинув стул, но через мгновение покачнулся и стал падать. Майкл схватил его за ремень на шортах, не дав упасть навзничь, дернул на себя. Бьорн обрушился на стол, лицом в суп, грудью на блюдо с сашими. Ручища его схватила запястье Майкла, но тщетно – Майкл смахнул эту могучую и уже бессильную длань с своего запястья, толкнул Бьорна в плечо. Бьорн сполз со стола на пол, круша посуду.
Майкл вытянул из стопки красную салфетку и стал неторопливо отирать брызги супа со своего лица и рубашки.
В двери возник официант, принесший саке. Мельком глянув на лежащих, спросил:
– Как обычно?
– Как обычно, – ответил Майкл, беря палочками орех.
Ольга открыла глаза. Она лежала на нижних пластиковых нарах в двухместной камере без окон. Матовый плафон под потолком горел дневным светом. В стальной двери поблескивал глазок. Из ребристого вентиляционного кружка над дверью тек прохладный воздух.
