Их вывели для того, чтоб мы в конце концов справились с поголовьем наших крыс.
Надо только, не стесняясь, кормить их тем, что мы и сами едим тут каждый Божий день в невероятных количествах, и все будет в полном порядке.
То есть надо выложить перед их норками не пшеницу, пропитанную трудно-выводимыми ядами, а те продукты, в состав которых входит генетически измененная соя, и не только она– все эти колбасы, шоколады, батончики, баунти – все.
Все на стол перед крысами, и все они в конечном итоге сдохнут без особого труда.
Кстати, и тараканы тоже сдохнут, после чего сдохнут все кошки и блошки.
И бродячие собаки, откушав умерших в унылом бесплодии крыс, кошек, голубей и ворон, тоже перестанут безудержно плодиться.
А комары из наших подвалов, испивши генетически измененной крови, больше не будут нас кусать, а будут только ласково реять над нашими головами.
После чего погибнут и черви, перерабатывающие все то барахло, что с таким трудом вывелось из нужного отверстия у всех живых существ.
И тогда наступит оно – время для людей.
То есть в городе нашем наступит та красота, наступление которой все и очень давно так старались приблизить.
* * *
Не понимаю, к чему все эти увеличения на пять и на шесть лет? Почему сразу не объявить, что у нас вводится султанат, а султанат – это пожизненно, и это демократично, потому что у нас совершенно иная демократия – самая лучшая в мире.
Не удивлюсь, если завтра глава нашей Православной церкви обратится к возлюбленной пастве со словами: «Братья и сестры!» – после чего последует славословие в защиту введения султаната на Руси и в заключении будет сказано: «Султан – это же так хорошо!»
А историки немедленно откроют новое произведение: «Слово о султане Игоре!» – давно уже существующее, конечно, но скромно дожидавшееся своего часа. И вот он, час, настал.
А в случае султаната Дума не нужна. Достаточно одного только визиря, а он меняется на другого визиря простым отсечением головы – куда ни глянь, одна экономия.
И собственных детей султана не надо будет прятать по заграницам – пускай себе играют в отечественной песочнице.
Султан объявит: «Увеличиваю денежное довольствие в армии в три раза!» – и армия сейчас же будет за немедленное возведение его на пожизненный трон.
Объявления можно продолжить: «Олигархов в тюрьму, они грабят султана и народ!» – и не найдется ни одного человека, который бы им посочувствовал.
«Пенсию пенсионерам увеличиваем вчетверо!» – и все пенсионеры немедленно выпьют за здоровье солнечноликого.
«Малый бизнес освобождается от налогов навсегда!» – малый бизнес отныне возносит ежедневные хвалы своему покровителю.
«За каждого ребенка султан лично платит роженице миллион рублей!» – демографической проблемы больше не существует.
«Фермеры – это дети султана!» – отечественного продовольствия будет просто завались.
«Султан дарит каждой семье по квартире!» – и с квартирами наконец наведен тут полный порядок.
Чиновники взяток не берут– за ними организована слежка. Чуть чего – всенародная казнь.
А если хочется дать образование детям, то султан на это выделяет деньги – учись в любой стране мира.
А здравоохранение сделается за счет султана.
Ну кто против этого возразит?
Интересно: «мы», «сейчас», «изо всех сил», «повернуться лицом».
В связи с чем вопрос: а раньше-то вы каким местом были ко всем повернуты?
* * *
«… Дальнейшая децентрализация и гуманизация социального устройства и политической системы.»
Здесь следует сделать паузу, поискать в зубах – не осталось ли там чего после завтрака, цыкнуть, посмотреться в зеркало и продолжить:
«И чем более свободна и разнообразна общественная жизнь, чем динамичнее экономика и острее политическая борьба, тем прочнее и стабильнее должны быть фундаментальные институты демократии, ее, образно говоря, несущие конструкции, на которых держится все.»
Теперь хорошо бы выпить коньяка, со слезой на глазах, потому как хорош, зараза, коньяк, значит, потом выдохнуть и сказать сифилитическим голосом: «Вот ведь хуйня, бля!»
* * *
Раньше я любил девушек, а теперь – демократию. А что у нас воплощение демократии? Воплощение демократии у нас президент. То есть получается, что я люблю президента.
* * *
Я был крайне поражен и раздосадован нечаянным решением этого вопроса.
Его решило само время. Само время подсказало правителям, что их время требует растяжения, растягивания, потому что не успеваешь. Вернее, успеваешь только подумать о времени, как оно, то время, сейчас же и наступает.
Боже ж ты мой! Боже милосердный! Как же хочется жить и править!
* * *
Какова ваша идея длительности? И как ваша длительность соотносится с нашей – вот что очень хотелось бы знать.
В голове каждого здорового человека происходит регулярная смена идей. Они следуют одна за другой. Вереницей, точно обоз. На некотором расстоянии, словно они боятся смешаться или же слиться. Вереница бредней, каждая из которых претендует на то, чтобы стать главной бредней, подчинив себе всех остальных.
У большинства людей все их бредни прерываются фазой сна или же фазой еды. Насыщение и сновидения – вот главное спасение от бредятины.
А вот с правителями происходит иное – их бредятина выживает после сна и еды нам на погибель.
* * *
Меня спросили, посмотрел ли я фильм «Адмирал». Я ответил, что нет. Мне хватило того, что я видел в рекламных роликах. Как только я их увидел, мне сразу стало ясно, что зритель в кинотеатре будет просто оглушен взрывами, в него будут лететь оторванные руки и ноги, потом все будут креститься, и все это вперемешку с большой и светлой любовью, после чего – историческая правда – расстрел и запихивание под лед.
Однажды великого Тарле спросили: «Почему вы не пишите исторических романов, вы же замечательный историк?» На что он ответил: «Вот потому и не пишу!»
К сожалению, у нас с историей принято знакомиться по фильмам. После этого, конечно же, появляются памятные доски в честь того или иного персонажа, прежде всего фильма, а потом уже – истории.
Если мне нужно увидеть любовь, я посмотрю бразильский сериал – там играют любовь очень убедительно. Текст – полная ерунда, но как играют!
Любая историческая личность – живой человек. Противоречивый прежде всего. И Колчак не исключение. Сохранилась его переписка с возлюбленной, и это действительно очень трепетные письма. Кино к жизни не имеет отношения. С кино можно согласиться, оставайся оно тем, чем оно является по сути, – вымыслом. Тут же – перед нами развернута матушка история.
А история не матушка. Она суровый батюшка.
И Колчак, и Деникин – выдающиеся личности. Но Гражданскую войну они проиграли. Они все на коне хотели въехать в столицу. На белом. Вопрос только в том и заключался – кто это сделает первым. Любили ли они Россию? Да. Но еще больше они любили себя в России. Иначе б они эту войну выиграли.
То есть, на мой взгляд, будучи великими, они в то же время были мелкими.
Их надо оставить истории. Не киношной, а настоящей.
* * *
Мне нечего больше сказать по этому предмету. Какое удачное стечение обстоятельств пропало даром! Ведь можно же было не долететь нашему олицетворению учтивости, доброжелательства, разбиться, размазаться нам всем на радость. Бог явно был не в ударе, клянусь надгробным камнем Рабле и прахом его праха!
* * *
Я всегда готов всему давать только философские объяснения. Я всегда готов энергично преследовать любое метафизическое положение и обложение до самых тех областей, где его тут же окутывают и мрак и смрад! Но тут – тлен их побери! Иссохни, иссохни, иссохни! И еще раз иссохни! И иссыхай всякий раз, как только вознамеришься появиться на этот свет. Это я о них, конечно, всем понятно о ком.
* * *
Теперь в Аденском заливе суда сбиваются в караваны и движутся под присмотром военных кораблей.
И все-таки пиратам удается отщипнуть кусок от общего пирога.
Прошедший ноябрь вообще был очень удачным месяцем для сомалийских ребят – чуть ли не каждый день они что-то захватывали. И удаляются они от родной Сомали и на 600, и на 800 миль. То есть они вышли в Мировой океан, а это означает, что все эти походы вокруг Африки, о которых говорят теперь как о защите судоходства, ни к чему не приведут – они и там всех достанут; а уж как только произойдет у пиратов соединение с террористами, то они и вообще могут отправиться удить свою рыбку аккурат рядом со статуей Свободы.
Вот почему мировое сообщество хоть и медленно, но все же начинает на этот счет размышлять. И даже наш президент, поди ж ты, сподобился побеседовать с американским президентом о пиратстве. Недавно. Встретились и мило поболтали.
