Думая так, я достал телефон и набрал номер…
– Алё, Паскаль? Привет, это Саша, – сказал я в трубку.
– Саша! Как хорошо, что ты позвонил. Я очень не люблю, как мы с тобой расстались. Я не правильно говорю по-русски, ты знаешь, я не успел тебе ничего объяснить. Но я понимаю, что ты не правильно смог понять…
– Паскаль! Всё в порядке. Я не обижаюсь. Наплюй! Я сам хотел тебе сказать спасибо. Ты мне очень помог. Я совершенно не справлялся в последнее время с делами, а от предложения Алёши просто не мог отказаться. Так что всё очень хорошо! Забудь!
– Сашá, это правда? Но я думаю, что ты обиделся, и правильно…
– Паскаль! Извини, давай завтра встретимся и, если хочешь, поговорим об этом. Но я думаю, что говорить больше не о чем. Всё хорошо! Будем лучше говорить о чём-нибудь другом.
– Прекрасно! Завтра, конечно…
– Всё! Я тут спешу, пока, всего хорошего!
– Пока! – Паскаль нерешительно отключился.
Макс ловил машину. Вот такси остановилось…
– Саня, куда ехать? Водитель спрашивает, куда поедем? – крикнул он мне.
– Макс, я сейчас, погоди минуту, не отпускай его, – крикнул я в ответ. Я стоял неподвижно, держал телефон в руке и набирал Её номер. Она ответила…
– Прости, я понимаю, что не должен был тебе звонить, – удивительно спокойным голосом сказал я. – Но я не смог не позвонить. Мне показалось, что мне нужно позвонить прямо сейчас, немедленно… – Она молчала. – Я очень сильно тебя люблю!!! Я не могу без тебя!.. Вот.
– Я знаю, – сказала Она.
Она сказала это… И повисла тишина. Где-то в Альпах сошло несколько снежных лавин.
– Я не знаю, что ещё говорить, – ровно, как будто одним словом, сказал я.
Она сказала, что она тоже не знает, что говорить. Сказала, что ждала… И ещё Она сказала, что теперь легче будет дождаться завтра, и попросила меня позвонить ей утром.
– Обязательно! Я целую тебя! – сказал я.
Она сказала, что она тоже… меня целует. Потом я услышал короткие гудки. Оглохший совершенно и контуженный, я шёл к такси и Максу. Снег падал отвесно…
Когда я подошёл к такси, я обратил внимание на машину, которая стояла припаркованная немного слева от нас. То есть, слева от Макса, меня и такси. Это была большая машина, вся засыпанная снегом. Вдруг «дворники» совершили обычный полукруг и обратно. Показалось, что автомобиль открыл глаза. Это был тот самый Мерседес. Странно, мне никогда морды «мерседесов» не казались зловещими. Самодовольными, надменными, высокомерными, сытыми, скучными и сонными казались, но зловещими никогда. По количеству снега на нём было ясно, что он стоит здесь какое-то время.
Да и пусть, решил я, наплевать, мне бояться нечего. Я решительно сел в такси. Мы будем напиваться, а он пусть себе сидит там в своём Мерседесе, как дурак.
– На Мясницкую, – сказал я водителю.
Макс сел вперёд, я сзади. Мне было хорошо и спокойно. Я знал заранее, что это спокойствие ненадолго, и что оно неожиданно сменится отчаянием и тоской. Но не сейчас! Не сейчас! Она сказала, что знает, что я Её люблю. Сказала, что ждала, когда я ей это скажу, попросила позвонить ей завтра! Может быть, Она сейчас не могла говорить. Да и я не мог. Всё хорошо! Всё хорошо… Мы ехали медленно. Макс обсуждал с таксистом московскую погоду и рассказывал о том, какая зима и какие морозы у нас в родных краях… «Там зима – так зима!» – говорил он…
Меня разбудил дозорный. Он потряс меня за плечо, и я проснулся. Я так и спал на дне неглубокой траншеи. Песок надуло во все складки одежды… На губах тоже был песок. Молодой солдат что-то говорил, а я даже не сразу сообразил, где я и что происходит. Потом я опёрся рукой о пулемёт, встал, отряхнул с себя песок и выслушал дозорного.
Он сказал, что разведчики вернулись. Вернулись только трое… Я весь напрягся и почувствовал, что могу раскрошить собственные зубы, так сильно я их сжал… Неужели Макс!!..
Уходили семь человек. Макс вёл их. Четыре разведчика и три диверсанта. Вернулись трое… Далее солдат сказал, что один сержант ранен, что лейтенант и уцелевший рядовой тащили его на себе. Ещё они принесли какие-то важные документы…
– Лейтенант вернулся? – спросил я.
Лейтенант вернулся невредимым! Макс вернулся! Я бросился к штабной палатке. Там, на брошенном прямо на песок брезенте, лежал раненый. Его бинтовали свежими бинтами. За столом сидели Макс и ещё один разведчик. Их обступили человек десять из моего взвода. На столе ярко горел газовый фонарь, лежали папки, тетради и открытый планшет с картой.
– А-а-а-а! Бродяга! Ты знал, что я без гостинца не вернусь, – сказал мне Макс. – Смотри, что было в коробке с этим барахлом.
Под барахлом подразумевались папки и документы, которые он с огромным трудом, риском и ценой жизни четырёх человек доставил сюда… Макс достал из мешка коробку сигар. Белая с жёлтыми углами и гранями коробка… Это аппетитнее, чем коробка конфет. Сигары!
– Макс, давай отойдём, нужно поговорить.
Мы отошли, и я как можно короче объяснил ему ситуацию. Макс очень устал и весь как-то высох за те два дня, пока его не было. Я был счастлив! Во-первых, Макс вернулся, во-вторых, я оказался прав и не зря настаивал на том, что кто-то должен остаться, в-третьих, Макс добыл какие-то важные сведения, а значит, мой взвод будет утром погибать не зря. Теперь нужно было решить, как доставить документы, карту и раненого… Точнее, как догнать отступающий батальон.
– Нет, дружище, я сейчас об этом думать не могу. Мне нужно чего-то съесть и поспать, хотя бы часок, – сказал Макс.
– Не получится. Тебе нужно выйти немедленно, до рассвета не больше полутора часов. Вам нужно успеть…
– А кто тебе сказал, что я собираюсь куда-то идти? Я доставил то, что добыл, дальше ваше дело, что с этим делать. Я устал. Мне нужно поспать.
– Макс, ты должен…
– Ты командуешь стрелковым взводом, вот и командуй! – перебил меня он. – А я – разведка. Я пошёл спать. Я устал как собака, пока ты тут прохлаждался. Я посплю, а ты пока отправь бумажки и раненого… Потом разбудишь меня, покурим сигары. Если ты не выпил свой хвалёный виски – выпьем, потом повоюем. Но теперь спать! Спать!
Он пошёл обратно к палатке, а я остался стоять. Я стоял, смотрел ему вслед и улыбался.
Машин было всё ещё много. Пятница, вечер, Москва… Все ищут, ищут чего-то!..
Стёкла в машине запотели, «дворники» работали в максимальном режиме. Я оглядывался назад и пытался найти глазами знакомые мне фары. Нет! Ничего определённого я не увидел, но почему-то был совершенно уверен, что мой преследователь едет за нами.
– Да-а! Когда минус сорок пять, это лучше, чем вот такая слякоть, как здесь, – рассказывал таксисту Макс. – Сухо, холодно! Все бациллы, вирусы вымерзли. Никакого гриппа. Красота!..
– Макс, кончай заливать, а! – вступил в разговор я. – Сколько раз за прошлую зиму было минус сорок пять? Тоже мне полярник! Не слушайте его! Вот здесь остановите, пожалуйста…
За такси заплатил я, но Макс, кажется, тоже сунул водителю денежку. Мы вышли из машины. Возле заведения было битком дорогих автомобилей. У дверей стояли люди, запорошенные снегом. Значит, мест не было. Я огляделся – длинная вереница машин медленно ползла по заснеженной улице. Моего Мерседеса я не увидел.
– А это модное место? – спросил Макс.
– Довольно модное, сам не видишь, что ли? Народ на улице стоит.
– А известные артисты сюда ходят?
– Бывает.
– Познакомишь?
– Ма-а-кс!!!
– А как мы туда попадём? А?!?
– По блату, – сказал я и стал отыскивать в бумажнике клубную карточку этого заведения.
– А порок здесь есть? – продолжал Макс.
– Вот сейчас войдём, и появится, – ответил я.
Хотя я знал, что Максу там не очень понравится. Нет-нет, Макс не любитель цыганщины и шансона. Просто мы шли в модное, а стало быть, довольно скучное заведение. Но выпить хотелось скорее! И неважно где. А Макс хотел «модного». Пожалуйста!..
Мы протиснулись между ожидающими возможности войти. Я показал карточку большому охраннику. Он внимательно посмотрел на меня, на Макса и… впустил нас. Лицо его не изменилось, он просто перестал на нас смотреть. Внутри нас встретил такой же парень… «Интересно, где для них шьют такие плохие пиджаки?» – подумал я.
Людей было не так много, как могло показаться с улицы. Звучала индийская музыка, официанты были все одеты в стилизованные индийские костюмы. У гардероба стояли и ждали очереди поменять одежду на номерок три очень красивые женщины. Макс уставился на них.
– Отлично! – сказал Макс. – Мы с тобой уже Эрнесты или просто пописать зашли?
– Не знаю, посмотрим. Но я боюсь, что меня на Эрнеста сегодня не хватит. Макс, сегодня пятница, все вышли с надеждой. Сегодня у многих есть намерение держаться до утра. Я столько не прохемингуэю.
– А тут порок найти можно?
