— Ответьте только «да» или «нет». Помните тот день, когда вы сказали, что любите меня? Это была правда?
Вряд ли он мог ей ответить; вряд ли он вообще помнил этот день. Но он даже не попытался вспомнить. Ему было ясно одно — эта некрасивая, увядшая, стареющая женщина может испортить его репутацию и нарушить его семейный покой. Он спрятался за полковника и, запинаясь, произнес:
— Мадам, простите меня, но я бы предпочел, чтобы вы не встречались с моей женой. Она такая несдержанная. Вы очень добры к моему малышу… Но, мадам, жена никогда не разрешит мне отдать его вам.
— Вы оскорбляете даму! — закричал полковник Лей-ленд, замахиваясь тростью. Из холла послышались вопли ужаса и любопытства. Кто-то побежал за администратором.
Мисс Рэби удержала полковника, заявив:
— Он не считает меня дамой.
Она посмотрела на растрепанного Фео, толстого, потного, непривлекательного, и печально улыбнулась не его, а собственной глупости. С ним было бесполезно говорить; ее слова лишили его расторопности и вежливости, и от него уже почти ничего не осталось. Он был ужасно похож на испуганного кролика.
«Бедный, — подумала она, — я его только напугала. Жаль, что он не отдал мне сына. Жаль, что не ответил на мой вопрос, хотя бы из жалости. Он не понимает, чем я живу».
Она посмотрела на полковника Лейленда и вдруг обнаружила, что он тоже испуган. Это было ей свойственно — замечать только своего собеседника и забывать об остальных.
— Я вас огорчила. Какая я глупая! — сказала она.
— Теперь поздно думать обо мне, — мрачно ответил полковник.
Она вспомнила их вчерашний разговор и вдруг поняла его. Но не почувствовала ни желания объяснить свои поступки, ни ласковой жалости. Перед ней стоял мужчина, выросший и воспитанный в добропорядочной семье, которому были предоставлены все условия и который считал себя проницательным, образованным человеком, знатоком человеческой натуры. А оказался он на одном уровне с человеком, у которого не было никаких условий, бедным и ставшим вульгарным, человеком, чьи природные добродетели были уничтожены жизненными обстоятельствами, чьи мужественность и безыскусственность были погублены обслуживанием богатых людей. Если полковник Лейленд верит, что она все еще влюблена в Фео, что ж, она не станет трудиться и разубеждать его. А если б даже и попыталась, все равно это было бы бесполезно.
Из темнеющей долины раздался первый мощный звук колокола с новой колокольни, и мисс Рэби в порыве любви повернулась в ту сторону, откуда он несся. Но в тот день ей суждено было утратить последние надежды. Звук колокола вызвал в Фео желание начать разговор, и, когда в горах стихло эхо, он сказал:
— Подумайте, сэр, какая неприятность! Один турист отправился сегодня утром поглядеть на нашу замечательную колокольню и обнаружил под ней оползень. Он говорит, что колокольня скоро рухнет. Хорошо, что не на нас.
Его речь достигла цели. Бурная сцена оборвалась внезапно и завершилась мирным образом. Прежде чем кто-либо из присутствующих успел опомниться, мисс Рэби взяла свой путеводитель и незаметно ушла, не сделав даже трагического жеста на прощанье. В этот миг полного поражения она увидела себя как бы со стороны и поняла, что прожила достойную жизнь. Поняла, что сумела подняться над земными, обыденными событиями и фактами, и почувствовала радость — трезвую, почти не человеческую радость, которую никто, кроме нее самой, никогда не смог бы оценить. Она взглянула с террасы на гибнущую, тленную красоту долины и, хотя она по-прежнему любила ее, долина эта показалась ей бесконечно далекой, словно расположенной на дальней звезде. Если б в этот миг какой-нибудь добрый человек позвал ее обратно в гостиницу, она бы не вернулась. «Наверно, это старость, — подумала она, — и не так уж она страшна».
Но ее никто не окликнул. Полковнику Лейленду хотелось позвать ее, — он знал, как она несчастна. Но она нанесла ему жестокий удар — она обнажила свои мысли и чувства перед человеком другого класса. Тем самым она унизила не только себя самое, но и его, и всех людей их круга. Благодаря ей они предстали во всей наготе перед чужаком.
В гостиницу возвращались постояльцы — переодеться к обеду и для концерта. Из холла высыпала толпа возбужденных слуг и заполнила гостиную, словно оперные хористы — сцену. Они возвестили о том, что приближается администратор. Уже невозможно было сделать вид, что ничего не произошло. Скандал грозил разрастись, и нужно было во что бы то ни стало смягчить его.
Хоть полковник Лейленд не любил прикасаться к людям, он взял Фео за локоть и быстрым движением приложил свой палец ко лбу.
— Ну да, сэр, — прошептал консьерж, — конечно, мы понимаем… о, благодарю вас, сэр, благодарю вас, очень вам благодарен!
Томас Браун (1605–1682) — английский философ, писатель, врач. — Прим. перев.
Ахерон (греч. миф.) — река в подземном царстве. — Прим. перев.
Надпись над дверями Дантова ада: "Оставь надежду всяк сюда входящий". Э. Форстер сознательно заменяет слове «надежда» словом «гордыня», намекая на то, что в страну поэзии нет входа кичливым педантам. — Прим. перев.
Второстепенные персонажи из романа Диккенса "Жизнь и приключения Мартина Чеззлуита". — Прим. перев.
Том Джонс — главный герой романа "История Тома Джонса, найденыша" знаменитого английского романиста Генри Филдинга (1707–1754). — Прим. перев.
Герцогиня Мальфи — героиня одноименной «кровавой» трагедии Джона Уэбстера, английского драматурга эпохи Возрождения (1580–1625). — Прим. перев.
"Золото Рейна" — первая часть опертой тетралогии Рихарда Вагнера (1854). — Прим. перев.
Конец (греч.).
Крез — царь Лидии (VI в. до н. э.), считавшийся одним из богатейших людей древности.
Мидас — фригийский царь, обладавший, согласно легенде, спо» собностью превращать своим прикосновением все предметы в зсм лото.
«Эклоги» Вергилия (42–38 гг. до н. э.) — сборник стихотворений, восхваляющих пастушеский труд и прелести сельской жизни.
Игра слов: ford означает «брод», а имя Вортерс созвучно слову waters, «воды». — Прим. перев.
Пиндар (518–442 гг. до н. э.) — древнегреческий поэт, автор торжественных песнопений, исполнявшихся на празднествах.
Вейи — этрусский город, который вел непрерывные войны с Римом в V–IV вв. до н. э. Место археологических раскопок в XIX в.
Теннисом Алфред (1809–1892) — английский поэт, автор «Королевских идиллий» (1859) — цикла поэм о короле Артура и его рыцарях.
«Эдип в Колоне» (401 г. до н. э.) — драма Софокла, повествующая о странствиях и смерти слепого изгнанника, царя Эдипа, который достигает Колона и умирает там чудесной смертью избранника богов.
Мерлин. — Согласно средневековой рыцарской литературе, знаменитый прорицатель и чародей, якобы живший в V в. Особенно часто упоминается в цикле сказаний о короле Артуре.
В путь (франц.).
Трансваальская война (англо-бурская, 1899–1902) — война Великобритании против южноафриканских республик Оранжевой и Трансвааль, закончившаяся их превращением в английские колонии.
«Христианская наука» — религиозная секта, основанная Мэри Эдди в 70-х гг. XIX в. в США. Согласно учению этой секты, материя и, следовательно, болезни и смерть реально не существуют.
Политические стихи Вордсворта. — К начальному периоду творчества Уильяма Вордсворта (1770–1850) относится ряд стихотворений, в которых отразилось его сочувствие идеям французской революции.
«Посвящение Вордсворта» (франц.).
Полина Буонапарт (1780–1825) — сестра Наполеона, славившаяся красотой и любовными приключениями.
У этих молодых девиц по-настоящему высокое стремление к славе (франц.).
Мария-Луиза (1791–1847) — вторая жена Наполеона, дочь австрийского императора Франца I.
Питер Пэн—герой произведений шотландского писателя Джеймса Барри.(1860–1937), мальчик, который никогда на: стал взрослым.
