Андрей Бондаренко - Хроники Смутных Времён

   Поскольку таких "образцов" в архиве муниципалитета было достаточно много - экспертиза усложнялась, вследствие чего на её проведение отпускалось уже два месяца.

   После окончания Заседания поехали в офис к нашей Баронессе Маргарет фон Кониц.

   - Абсолютно нормально процесс идёт, - Маргарет заявляет, - Лично я - очень довольна. Главное, что всё наперёд, пока - нормально прогнозируется. Через два месяца - адвокат противной стороны заболеет наверняка, перенесут заседание на две недели. Потом сам Аматов - в больницу ляжет. Но уже сейчас понятно - боятся они нас. Все шансы - на нашей стороне!

   - А, выиграем то мы - когда? Деньги то назад - когда получим? - Моисеич интересуется.

   - Ну, - баронесса задумчиво глядит в потолок, - В цивилизованных странах правосудие - долгий процесс. Но, думаю, года за три - справимся, Бог даст - и раньше.

   - Но, у нас через две недели - визы заканчиваются, - обрисовываю я ситуацию, - Можно ли, учитывая обстоятельства данного Судебного Процесса, нам ПМЖ оформить, или - визы долгосрочные?

   Баронесса даже несколько удивляется:

   - Судебный Процесс - не повод для получения ПМЖ.. Вы прекрасно можете проживать в России, а на Процесс - летать по отдельным Приглашениям. Если у Вас визы заканчиваются - ничем помочь не могу, извините. Более того, советую их ни на один час не просрочивать - это может сильно повредить Процессу.

   Выходим с Абрамом от баронессы, и только тут до нас окончательно доходит - закончилась наша иммиграция, закончилась - бесповоротно и окончательно.

   И две недели впереди горячие предстоят. Детей документы из школы надо забрать, с квартирной хозяйкой все договорные отношения закрыть, билеты купить, вещи собрать-упаковать, придумать - как Гору этих шмоток до Вены довезти, да и много чего другого - сделать необходимо.

   Но главное, как обо всём этом - жёнам сказать? Так получилось, что до сих пор они об этих заморочках с Аматовым - ровным счётом ничего не знали, считали, что всё у нас хорошо, всё - по плану идёт. Во-первых, расстраивать их не хотелось, во-вторых, надеялись мы с Моисеичем до последнего - что всё утрясётся как-нибудь.

   Не утряслось.

   Купили вина хорошего, фруктов, конфет.

   - Праздник, какой? - Девчонки спрашивают.

   Приходится дипломатию проявлять:

   - С философской точки зрения - каждый день человеком прожитый - праздник, если, конечно, этот день - не последний в его жизни был.

   Сели за стол, вино по бокалам разлили, Моисеич тост говорить приготовился, а девчонки уже что-то такое почувствовали - сидят тихонечко, глаза круглые, испуганные.

   - За нашу Родину, - Абрам произносит, - За Россию! За Санкт-Петербург - лучший город на земле! - Выпил вино залпом, сел - слезу непрошеную смахнул, и заулыбался радостно, жизнью довольный.

   Короче говоря, всё совсем нестрашно прошло. Жёны - людьми настоящими оказались.

   Ни истерик тебе, ни скандалов. Повздыхали только немного, грустно переглянулись, да и пошли - вещи собирать.

   За две недели управились со всеми делами, все вопросы сложные - порешали, перед отъездом решили "отвальную" соорудить - русские мы, или как?

   Народу много пришло: квартирная хозяйка, Митя с семьёй, Андрейка, Анжелика, Манфред, доктор Мюллер, его невестка Софи, даже - Стас-румын пожаловал.

   Посидели, выпили, друг другу - слов приятных море наговорили, кое-кто - даже всплакнул.

   Особенно Стас поразил - выдал нам с Моисеичем по пятьсот долларов, премиальные за вклад в успешную сделку по приобретению белорусских телевизоров.

   Надо же: румынский жулик - а честный!

   Потом доктор Мюллер меня в сторону отвёл.

   - Андрес, дайте слово, что о нашем разговоре никому не расскажите! - Таинственно начинает доктор, - Хорошо - этого достаточно. Я официально приглашаю Вас принять участие в одной экспедиции, вернее - в одной авантюрной эскападе. Я тут купил небольшую, но крепкую яхту, и где-то в июне-июле намереваюсь посетить побережье Карибского моря - осуществить ещё одну, последнюю попытку найти моего сына Генриха. У меня создалось впечатление, что Вы можете оказать нам с Мари существенную помощь. Вполне возможно, что между Вами и "Легендой о Жёлтой Розе" существует некая мистическая связь, иначе как ещё можно объяснить те Ваши литературные рассказы? Такие совпадения - явно, неспроста. Что скажите?

   А что я в этой ситуации мог сказать? Молчу, раздумывая - как бы доктору повежливее отказать.

   Уловил старик эти мои мысли-сомнения, и, с другой стороны заходит:

   - Я понимаю, что Вам сейчас не до всяких глупостей. Вам и семью в Россию надо доставить, там заново быт наладить. Но, с другой стороны, я знаю и о Ваших денежных затруднениях, получить с господина Аматова денежки назад - утопия. А я Вам мог бы предложить, за участие в этом моём Проекте, - И, на ухо мне шепчет, очень внушительную цифру называя.

   - Знаете, доктор, - говорю, - Ваше предложение весьма заманчиво, и не только - по финансовым условиям. Мне самому все эти карибские загадки разгадать хочется. Но, прямо сейчас, я не смогу Вам ответить - ни "да", ни "нет". Сами понимаете....

   Повеселел Мюллер:

   - Уже хорошо - что твёрдого "нет" не говорите. Для раздумий у Вас - ещё шесть месяцев, практически. Все мои координаты Вы знаете - пишите, звоните, буду ждать!

   Разошлись все гости по домам. А мы - дружно посуду помыли, детей спать уложили, вещи собранные в холл перенесли - чтобы завтра удобней было грузиться, да и по спальням разошлись.

   - Что-то мне холодно, - жена говорит, - Разожги, пожалуйста, камин! - И в кресле калачиком свернулась.

   Дров принёс, огонь в камине разжёг, чай свежий заварил, оглянулся - а жена уже уснула в своём кресле, умаялась с этой "отвальной".

   Хорошая всё же у меня жена, не каждому такая достаётся.

   Процесс возвращения как-то обыденно произошёл, без видимых трудностей.

   Погрузились в два взятых в аренду микроавтобуса, без всяких происшествий до Венского аэропорта доехали. Несмотря на страшное количества вещей, австрийскую таможню за пять минут прошли. Да и русскую, по прилёту в Санкт-Петербург, - аналогично.

   Ребята на многочисленных машинах встретили, помогли весь скарб до квартир довести, много улыбались, слова хорошие говорили.

   Но, ощущалась какая-то натянутость, и слова - дежурными и холодными казались.

   Когда провожали нас в иммиграцию - всё как-то теплее, искреннее было.

   Может потому, что человек, уезжающий в иммиграцию, воспринимается - как полезный в будущем: в гости к нему можно съездить, за гостиницу не платя; или - Бизнес какой, с заграницей связанный, наладить - с его помощью.

   А кому нужен неудачник, возвращающийся из иммиграции без копейки денег и с кучей проблем? Такому же - помогать надо, ведь "другом" числится.

   Или - показалось всё?

   Ладно - после разберёмся.

   Самое главное, что в Австрию уезжая, как считали - навсегда, квартиры и дачи не продали. Иначе - совсем труба была бы.

   А так - пыль старательно протёрли, полы тщательно помыли, вещи по полкам разложили - можно дальше жить. Как будто и не уезжали никуда - только вот деньги все пропали, надо - новые зарабатывать.

   На следующий день жена занялась устройством дочки в школу, я же с приятелем на дачу поехал, посмотреть - цела ли. Приехали, открыли, проветрили, печку затопили - нормально всё вроде. А погода была отличная - синее русское небо, лёгкий морозец.

   Первый лёд уже встал - решили на зимнюю рыбалку по быстрому сбегать - вдруг удастся пару русских окуньков, на ушицу, наловить.

   Отсутствовали часа три, килограмма два рыбёшки некрупной надёргали, к даче подходим - сосед, Егорыч - генерал каких-то хитрых войск в отставке, бежит навстречу.

   - Андрюха! - Издали ещё орёт, - Тут какие-то приезжали: все в камуфляже, с автоматами, на "Газоне" - номера ментовские, но - не менты, точно. Тебя очень искали, даже дверь входную твоего дома пытались вскрыть - думали, ты внутри прячешься. Не дал я им, прогнал к такой-то матери, генерал я всё же - хоть и бывший!