Итак, они не знали, что собирался сделать Рурк, но проявили к этому интерес.
– Заседание суда продолжается, – объявил тот и стоял с плотоядной ухмылкой на физиономии. – Сегодня мы попробуем допросить и осудить вора, – сообщил он собравшимся парням. – Мы осудим его, потому что у нас наконец имеется достаточное количество свидетелей из наших студентов, которые могут его опознать.
Он замолчал, а потом закрутил головой, обводя глазами класс. Его взгляд остановился на Карлтоне, сидящем в первом ряду. Рурк равнодушно уставился на него и спросил:
– Что ты думаешь об этом, Карлтон?
– Похоже, это неплохая идея, преп, – ответил Карлтон улыбаясь, – если только вам это удастся.
– Удастся, Карлтон, – заверил его Рурк, – можешь даже поспорить, черт побери!
– Конечно, – сказал Карлтон. Он улыбнулся и повернул голову, чтобы посмотреть на остальных парней.
– Приступаем к свидетельским показаниям, да?
– Арти, – вмешался Дейв, – а без этого нельзя? У меня по плану сейчас занятие.
– Проведешь его завтра, – ответил Рурк. – Народ вызывает первого свидетеля: Питера Донато.
Худощавый мальчик, которого Дейв видел прежде в училище, встал со своего места, неловко улыбаясь. Он откинул локон черных волос со лба и вышел вперед, бросая взгляды на Карлтона, а потом отвернулся. Рурк выдвинул стул из-за стола Дейва и предложил его Донато. Донато кивнул и уселся, нервничая и не зная, куда девать руки.
– Успокойся, Донато, – сказал Рурк, – и не дергайся. Донато кивнул и посмотрел на остальных ребят, его взгляд снова застрял на Карлтоне. Карлтон подался на своем стуле вперед со спокойной ухмылкой на лице.
– Ваше имя Питер Донато? – спросил Рурк.
– Да, сэр, – ответил Донато.
– Ваша официальная группа?
Донато помолчал и вдруг словно вспомнил:
– Ах да! Шестьдесят первая, мистер Рурк.
– Хотите рассказать нам, что произошло на прошлой неделе, Донато? Расскажите об этом суду так, как рассказывали это мне.
– Конечно, – начал неловко Донато. Он облизал губы и снова посмотрел на Карлтона.
– Продолжай, – сказал Рурк.
Дейв пристально посмотрел на парня, а когда заметил, что тот смотрит на Карлтона, то тоже переместил свой взгляд на него. Казалось, Карлтон развлекается вовсю. Но Карлтон с самого начала был зачинщиком всех проказ, поэтому совершенно естественно, что он радуется тому, что сорвали урок. Дейв тяжело вздохнул.
– Я шел в туалет, – начал Донато. – Это было в прошлый понедельник. В то время у меня был понос, помните? А мистер Абрахаме… он разрешил мне выйти, вот я и шел в туалет.
Ребята слушали внимательно. Дейв посмотрел на их лица и на мгновение подумал, вот было бы здорово, если бы они с таким же вниманием слушали то, что он говорит на лекции.
– Продолжай, – подтолкнул его Рурк.
– Ну, туалет находится в конце коридора, вы знаете. Поэтому я шел по коридору, направлялся в туалет, как я уже говорил, когда тот парень спустился по лестнице и схватил меня за шиворот.
– Так, и что произошло потом?
– Ну, он припер меня к стенке, не отпуская воротника, а потом и говорит: «У тебя есть деньги, коротышка?»
– И что ты ответил?
– Я сказал, что у меня нету денег. Черт, у меня была четверть доллара на молоко и трамвай, но я не собирался ее отдавать вымогателю. – Донато кивнул в праведном негодовании, – И что произошло потом? – спросил Рурк.
– Парень начал меня колотить, – смущенно сказал Донато.
– Колотить? Как?
– Ну, ударил меня по лицу, просто начал бить, понимаете? А потом, когда я все еще настаивал на том, что у меня нет денег, он коленом пнул меня в… – Донато замолк и посмотрел на Дейва. – Он коленом ударил меня… вот сюда, – продолжил он.
– И что сделал ты?
– А что я мог сделать? – жалобно спросил Донато. – Вас когда-нибудь били по яйцам?
Парни заржали, и Дейв тоже с трудом удержался от смеха.
– Порядок в суде! – рявкнул Рурк, но ребята все-таки просмеялись еще минуту, прежде чем успокоиться. Рурк посмотрел на них грозным взглядом, а потом снова сосредоточил все внимание на Донато. – Ты отдал свои деньги тому парню? – спросил он.
– Ага, – тихо произнес Донато. Он умоляюще посмотрел на Рурка, а потом на ребят, сидящих в классе. – Я не хотел, чтобы мне кости переломали. Я не хотел быть избитым. Я… – Он не закончил предложения.
– Ты отдал ему четверть доллара, которая была у тебя на молоко и трамвайный билет, так или нет?
– Так, – почти прошептал Донато.
В классе стало очень тихо. Рурк отошел от Донато. Дейв внимательно смотрел, что же будет дальше, начиная потихоньку проявлять интерес. Теперь он уже не был против этого судилища.
Рурк вдруг развернулся и уставил указательный палец на собравшихся ребят.
– Смотри сюда, Донато! – сказал он. – Посмотри сюда и скажи, кто этот парень!
Донато внимательно осмотрел приподнятые лица, словно старался узнать своего обидчика.
– Кто это был? – подталкивал его Рурк. – Ты видишь тут этого парня?
– Да, – хрипло сказал Донато, – да, я… я вижу его здесь.
– И кто же это? – спросил Рурк.
Донато заколебался, снова облизнул губы и уставился на ребят. Теперь в аудитории установилась мертвая тишина, словно каждый затаил дыхание.
– Не думаю, что он вспомнит, преп, – медленно проговорил Карлтон.
Он встретился взглядом с Донато и не отвел глаз, но теперь у него на лице больше не было улыбки. Рот его сложился в тонкую линию, и Карлтон продолжал пристально смотреть на Донато, пока тот не опустил голову и не вперил взгляд в пол.
– И кто это был? – повторил Рурк. Донато снова заколебался.
– Я… я не… – начал было он, но потом оборвал себя, почувствовав на себе взгляды ребят.
Дейв наблюдал за ним в полной уверенности, что Донато не сможет теперь пойти на попятный. Он зашел слишком далеко, рассказал о краже, признался, что узнал того парня среди сидящих здесь. Ясно, что тем негодяем был Карлтон, но теперь Карлтон запугал его и заставил замолчать, и если Донато станет и дальше молчать, значит, признается в собственной трусости.
Парень немного поерзал на стуле, а потом выпалил:
– Санчес! Это был Санчес!
У Рурка глаза чуть не выскочили из орбит.
– Санчес? Ты сказал…
– Мне плевать, что я сказал! Это был он, Санчес! – Он указал на парня дрожащим пальцем. – Он! Он! – заорал Донато.
– Это смешно, – вставил Дейв, – Санчес – один из моих лучших…
– Спокойно, – прервал его Рурк. – Успокойся, Дейв. Теперь все ребята заволновались. Они все знали Санчеса, знали как спокойного пуэрториканца, который никогда и никому не причинял никакого вреда. Все головы повернулись в центр класса, где сидел Санчес, широко раскрыв от удивления глаза.
– Я?.. – спросил он. У него на лице появилась дрожащая улыбка, и он принялся отрицательно мотать головой. – Нет, это какая-то ошибка! – Он посмотрел на Донато, потом – на Рурка, а затем перевел взгляд на Дейва. И продолжал мотать головой, а когда снова посмотрел на Донато, то сказал:
– Я не брал у тебя денег, Донато.
– Рассказывай еще! – завопил Донато, пытаясь спасти свое лицо, прибегнув к тактике нападения. – Я что, не знаю, кто меня пинал коленкой? Я что, не знаю, кто…
– Убирайся со стула! – спокойно велел Рурк. Донато замолчал. Он хмуро посмотрел на Рурка, потом встал на ноги.
– Конечно, – сказал он.
Ссутулясь, он прошел в конец класса, уселся, а потом вызывающе осмотрел ребят. В первом ряду сидел Карлтон и улыбался.
– Следующий свидетель, – резко сказал Рурк. Он посмотрел на Дейва, и в его взгляде была странная смесь решимости и гнева. На мгновение Дейв был сбит с толку.
– Дэнни Гилден, – объявил Рурк. И коротышка-блондин, сидящий у окна, встал и подошел к стулу, стоящему рядом с учительским столом.
– Ну и ну! У вас полно свидетелей, – сказал Карлтон ухмыляясь. – Этот вымогатель, должно быть, стал миллионером, а, преп?
– Заткнись, Карлтон, – сказал Рурк. – Разбирательство еще не закончено.
– Не закончено? Черт, а я-то думал, что преступник уже найден! Это ведь Санчес, не так ли?
Санчес был не слишком большим и не особенно умным. Теперь он сидел на своем месте, скорее озадаченный, а не разгневанный, уверенный в том, что стал жертвой ошибки, не осознав, что это было заведомо ложное опознание. Гилден уже уселся на стуле для свидетельских показаний. Ни с того ни с сего Рурк, похоже, вспомнил одну тонкость процедуры судебного разбирательства, о которой он позабыл и отчего Донато было легче солгать.
Теперь он посмотрел на Гилдена и осведомился:
– Клянешься говорить только правду и ничего, кроме правды? Гилден замялся. Он посмотрел на Карлтона, а потом проглотил ком, вставший в горле.
