О, в отношении Тематика не может быть никаких сомнений! Она, к примеру, намного лучше Аспарагуса, которая приходит в бешенство, а потом весь день ходит мрачнее тучи, если ты по ошибке назовешь ее Спаржей. И конечно же, она гораздо симпатичнее Изюминки, которая высохла и сморщилась до срока. Богатый жизненный опыт научил Чарли П: невозможно найти все и сразу в одном фрукте или овоще. И хотя Томатик отвечает почти всем требованиям – она гораздо более сговорчива, чем другие, и Чарли П может во всем на нее положиться – Томатик, как уже было сказано выше, годится и на завтрак, и на ужин, и даже на обед, – однако никто не станет отрицать, что, когда речь заходит об известных человеческих слабостях, вроде желания поесть на ночь, рыхловатое тело Томатика не выдержит никакого сравнения с сочной плотью томной восточной красавицы Гранатика.
Однако, будучи человеком твердым и решительным, Чарли П больше не соблазнится мясистыми фруктами и недозрелыми ягодами и на этот раз примет верное решение. Впервые в жизни он готов связать себя прочными узами. К тому же это вопрос здравого смысла, основанного на точном расчете, – подумаешь, всего-то навсего – выбрать товар на полке в супермаркете, ткнуть пальцем в меню и осознать наконец, что Томатик на целую голову выше остальных претенденток. После встречи с Томатиком Чарли П их просто не замечает. Какие могут быть сомнения – Томатик близка к совершенству, насколько совершенство вообще возможно. И вот Чарли П заявляет решительно и прямо, чувствуя, как от страха подгибаются колени, что отныне его единственным и самым любимым овощем будет Томатик. И вдруг, как только Чарли П сделал это заявление, он, как-то незаметно для себя самого, преобразился и стал совершенно иным человеком. Чарли П влюблен. И теперь-то уж мы не ошибемся, если скажем, что очень скоро его дом наполнится детскими голосами и топотом резвых ножек – это шумят веселые девочки Помидорчики и маленькие озорные Чарли П.
Но кто это, вон та аппетитная особа? Что за прелесть с бархатистыми, покрытыми нежным пушком щечками? Как, вы сказали, ее зовут? Персик.
Чарли П прибегает домой и прямо с порога, позабыв закрыть дверь и снять пальто, кидается обыскивать квартиру. Он откидывает крышку секретера, один за другим выдвигает ящики и ящички, заглядывает во все отделения и осматривает каждую полочку. Не найдя то, что искал, он бросается к письменному столу, потом к комоду и к большому, занимающему почти всю стену трюмо. И снова безуспешно. Взгляд Чарли П падает на высокий, под самый потолок, книжный шкаф, где хранится вся его гигантская библиотека. Он тщательно осматривает каждую книгу и с такой яростью перетряхивает каждый том, что ветхие, с обглоданными углами страницы вываливаются и веером разлетаются по комнате, а некоторые и вовсе рассыпаются в пыль от одного прикосновения. Но все, что ему удается найти среди пожелтевших страниц, – это старые открытки, да еще кое-где мелькают полустертые карандашные пометки на полях, примечания, сноски и аннотации. Навряд ли это то, что он ищет. Чарли П останавливает взгляд на кровати, он рывком сдергивает разноцветное лоскутное покрывало, сгребает в кучу одеяло, сбрасывает на пол подушку, простыню и матрас. Ничего – только старый продавленный матрас с вылезшими пружинами. Покончив с кроватью, Чарли П вспарывает матрас – пусто, – и заглядывает под ковер.
Он расширяет диапазон поиска и принимается сдирать со стен обои из выцветшей шероховатой бумаги. На мгновение у Чарли П появляется надежда, когда под пятном черной мохнатой плесени он обнаруживает дыру. Вместе со старыми обоями от стены отваливаются большие куски штукатурки – дыра становится глубже, однако и здесь ему не везет – внутри ничего нет. Чарли П направляется в ванну и обшаривает каждый уголок – безрезультатно. Он возвращается в комнату, распахивает дверцы стенного шкафа и с удвоенным вниманием принимается изучать его содержимое – а где еще может находиться то, что он ищет (Чарли П живет в скромной квартирке – одна комната, маленькая кухонька и ванная). Ага, нашел! – или, по крайней мере, так ему кажется, – сердце радостно бухает в груди. Со дна шкафа он вытаскивает покрытую пылью и паутиной старую коробку из-под обуви. Внутри лежат школьные аттестаты и фотографии: Чарли П в начальных классах и несколько снимков, сделанных на выпускном вечере, записки, письма, целая стопка дневников и маленькая телефонная книжечка в красной обложке, помеченная 19… годом – примерно лет за двадцать до, а может быть, и после рождения Чарли П. Страницы книжечки пестрят какими-то записями – похоже на обширную коллекцию телефонных номеров и имен бывших подружек. Имена кажутся незнакомыми, однако сложная рейтинговая система «птичек» и «звездочек», указывающих на успех или неудачу, вызывает в памяти мгновенные, похожие на вспышку яркого света воспоминания.
И все же мучительные, как потуги роженицы, усилия Чарли П извлечь на свет божий какую-нибудь действительно важную вещь ни к чему не приводят. Во всяком случае, то, что попадается под руку, совсем не похоже на то, что он ищет.
Задыхаясь и поминутно испуская болезненные стоны, Чарли П отправляется на кухню, откуда доносятся соблазнительные запахи. Сначала он осматривает столы и шкафы, до отказа забитые посудой, затем – холодильник, который ломится от продуктов, но быстро меняет направление поиска и приступает к разборке стен. Он сдирает панели из прессованного картона, имитирующие красную кирпичную кладку, и откалывает большие куски штукатурки швейцарским ножом со множеством лезвий из особо прочной вороненой стали, который Чарли П всегда носит при себе. И опять все напрасно – он не находит того, что ищет.
Тревога и нетерпение нарастают. Чтобы как-то унять беспокойство – это все равно что пытаться утихомирить вулкан, готовый взорваться потоками раскаленной лавы, – Чарли П начинает внимательно изучать тонкую сетку трещин на стенах и потолке; он смотрит в зеркало, или, скорее, заглядывает за зеркало, а также просовывает голову в потайной лаз, который случайно обнаружил, оторвав доски в задней части стенного шкафа. Увы, и на этот раз все его усилия найти то, что он ищет, не приносят желаемого результата. В конце концов Чарли П вынужден признать – поиск оказался неудачным.
Совершенно обессиленный, он валится на развороченную кровать и вдруг замечает сидящего на полу маленького мальчика; он сидит в позе Будды, подогнув под себя ноги, и смотрит на Чарли П ясным взглядом. У мальчика такие яркие и чистые глаза – кажется, что они излучают сияние.
– Что ты ищешь? – спрашивает мальчик.
– Себя, – отвечает Чарли П. – Я потерял собственное «Я», обронил где-то по дороге, как такое могло случиться – и сам не пойму.
– Сомневаюсь, что ты найдешь его здесь, – говорит мальчик.
– Почему? – говорит Чарли П, искренне удивленный словами мальчика.
– Ну, во-первых, я не уверен, что ты вообще терял то, что ищешь, – я-то сразу узнал тебя, как только ты вошел в комнату. А во-вторых, ты пришел в чужую квартиру.
В течение сорока лет они работали вместе в одном офисе, их столы находились напротив друг друга, они пришли в фирму вместе в один и тот же день, занимали одинаковые должности, выполняли одинаковые обязанности, и сегодня, сорок лет спустя, они вместе покидают сей бренный мир. Один – жалкий неудачник, безликий и безымянный, мрачный и озлобленный на весь мир человек. Другой – увенчанный лаврами и обласканный судьбой человек, которого все любят и уважают, чье имя у всех на слуху и которого узнают, где бы он ни появился.
Чарли П хорошо знал обоих.
«Ну и что – добился ли ты успеха или потерпел поражение, нашел свою любовь и обрел счастье или прожил свой век одиноким изгоем, – так ли велика разница? Из-за чего, собственно, столько шума и суеты?» – пожимает плечами Чарли П. Когда-то в юности он тоже очень серьезно относился к подобным вещам; как и эти двое, он из кожи вон лез; с каким ожесточением он сражался за победу, с каким упорством преодолевал препятствия и шел вперед к намеченной цели. А сейчас, оглядываясь назад, понимаешь: как же все это мелко и ничтожно – глупый фарс и не более того – успех, который зачастую оборачивается пирровой победой или обманчивым пиритом.[11] Или он, как и эти двое, сражался не на той войне? Проигрывал битву, не успев начать ее? Почить на лаврах или почить в собственной постели – так ли велика разница?
В тот день, вернувшись с похорон, Чарли П несколько часов предавался размышлениям и в результате нашел единственно верный ответ, в котором, как ему кажется, есть хотя бы малая толика истины и здравого смысла. Ответ старый, как мир. Будь он членом древней общины, существующей по законам и обычаям предков, или современным человеком, живущим в мире скоростей и высоких технологий, примитивным индивидуалистом или убежденным глобалистом, – так ли велика разница? Каков был бы его жизненный путь? Выбор не отличается большим разнообразием, он крайне скуден, собственно, его вообще нет. Он проснется завтра утром, как обычно просыпается каждое утро, пороется в шкафу, выберет костюм и пойдет на работу, крепко сжимая в руке свой кожаный портфель; возьмет со стола остро отточенный карандаш и начнет свое триумфальное восхождение, или бесславное падение – смотря по обстоятельствам и в зависимости от того, что готовит ему наступающий день, – к неизбежному финалу.
