– Да уж... А в принципе вообще могут у нас клады быть?
– Вряд ли.
– Жаль.
В то же самое время Володька подходил к дому Нестерова. Он нашел психотерапевта в саду, в позе лотоса. Но это его не сбило с толку, а напротив, еще больше вдохновило.
– На работу не возьмете меня к себе? – спросил Володька без предисловий.
– В каком качестве?
– Вы сами знаете! У вас чутье, у меня миноискатель, мы вместе запросто найдем! Только настоящие вещи, а не цепочки производства ГПЗ-3! – добавил он с намеком.
Нестеров аккуратно вышел из позы, восстановил дыхание и только после этого начал хохотать.
Володька долго смотрел и слушал, а потом сказал:
– Между прочим, я сам в эти клады не очень верю!
19
– Я сам в эти клады не очень верю! – сказал Володька Клавдии-Анжеле, приехав к ней поделиться последними новостями.
– Что-то ты зачастил... – невпопад ответила Клавдия.
– Я не просто так пришел. Я...
Клавдия-Анжела сразу поняла:
– Не надо, Володь. Тысячу раз переговорено.
– Это не просто разговор. Я замуж тебя зову.
– И замуж ты сто раз меня звал, а я тебе сто первый раз отвечу...
И тут Володька протянул ей коробочку. Клавдия-Анжела открыла. И увидела там обручальное кольцо.
– Это что? – спросила она.
– Только учти, я не разбогател. Колечко дешевое.
Тут подошла девушка за мороженым, и Клавдия-Анжела вернула коробочку Володьке как бы подержать, пока она дает девушке мороженое и сдачу, но обратно коробочку уже не взяла.
И Володька молча повернулся и ушел.
Так кончилась в Анисовке, едва начавшись, эпоха поиска кладов. Один Колька долго не успокаивался – не из жадности, а уж очень ему хотелось порадовать жену.
Он обошел все окрестности с миноискателем, но находилась всякая чепуха.
Однажды, когда он ползал по очередному откосу над рекой, в очередной раз услышав сигнал и собираясь посмотреть, что там, пришел Володька и сказал:
– Хорош дурью маяться. Миноискатель вернуть надо.
– Да я уже и не ищу ничего, я так... Из чистого интереса, – сказал Колька и полез вверх. Ногой он вывернул большой камень, тот покатился вниз, посыпались и другие камни.
В образовавшейся ложбинке что-то блеснуло не тускнеющим в веках металлом и сверкнуло не теряющей сияния гранью. Но Колька и Володька не видели этого. А ночью прошел дождь и грязевой ручеек замыл глиной, песком и камешками, скрыл опять от людских глаз то, что судьба им не предназначила узреть до поры до времени.
Глава 5
Гонака на выживаемость
1
Если в обычной жизни, как известно, ничто не повторяется, то в Анисовке одно и то же может произойти несколько раз подряд. Ну, не подряд и не одно и то же... В последней главе первой хроники о нашем участке рассказывалось, как анисовцы попробовали жить праведной жизнью, напуганные мемуарами Дуганова. И вот прошло немного времени, и всё повторилось заново, правда Дуганов на этот раз оказался ни при чем.
Началось с пустяка.
Однажды в воротах винзавода съехались Колька Клюев на колесном тракторе и Суриков на грузовике.
– Куда прешь, Колян? – закричал Суриков.
– Я не пру, а еду! – закричал Колька.
Суриков возмутился:
– Куда ж ты едешь, если я тут еду?
Колька стал спорить:
– Наоборот, это ты едешь, когда я тут еду!
Суриков разозлился:
– Слушай, ты не хами, сдай назад! Мне выехать надо!
– А мне въехать!
– Добром прошу, Колян! Я тебя снесу ведь, у меня сто лошадей под капотом!
– А я тоже не на велосипеде!
Это сравнение оскорбило Сурикова. Он нажал на газ и уперся бампером в трактор. Но и Колька решил не сдаваться. Так они бодались довольно долго. То один начинал побеждать, то другой. Моторы ревут, колёса, бешено крутясь на месте, зарываются в землю, шум на всё село.
Тут подъехал Лев Ильич Шаров, выскочил из своего джипа:
– Вы что, очумели? А ну, прекратить!
Суриков и Колька, увлеченные борьбой, с неохотой и не сразу, но подчинились.
– Он первый начал! – заявил Суриков. – Проехать не давал!
– Ты сам проехать не давал! – ответил Колька. Пришлось Сурикову искать другие доводы. И он их тут же нашел.
– Я выезжал, а ты въезжал, мог бы и подождать. И вообще, я старше, у меня репутация! А ты кто такой?
Лев Ильич, как ни странно, не поддержал репутации Василия. Напротив, сказал:
– Репутация у тебя, Василий, скандалиста и неуправляемого человека!
– Даже так?
– Даже так!
– Тогда ладно! Уеду в город, давно зовут! Я раньше им говорил: плевать мне на ваши деньги, у меня зато уважение, как ни у кого! А если теперь и уважения уже нет, чего мне тут делать?
С этими словами он вылез из машины и направился домой.
– Василий! – окликнул директор. – Ты куда? Вернись! Слушай, я не шучу, я тебя зарплаты лишу!
– Пролетариату нечего терять! – гордо отозвался Суриков.
– А ты что сидишь? – напустился Лев Ильич на Кольку. – Убирай трактор, убирай машину!
Трактор Колька бы еще убрал, но предложение насчет машины его задело.
– Другие ставят, а я убирай?
– Ты не дерзи мне, сопляк!
– А вот обзываться не надо!
И Колька тоже покинул трактор и удалился. Лев Ильич понял, что административный ресурс в данной ситуации исчерпан.
2
Если административный ресурс исчерпан, надо действовать самому. Лев Ильич, собственноручно загнав трактор и машину на территорию винзавода, и тут увидел неблагополучие: невозможно проехать и даже пройти из-за скопившихся ящиков. Лев Ильич споткнулся, чуть не упал.
– Куропатов! Михаил, ты где? – позвал он.
И нашел Куропатова спящим в кузове грузового мотороллера.
– Ты чего это разлегся? Почему ящики в цех не завезешь?
– Бензина нет.
– Так привезти надо! У мастерских пять бочек стоит, хоть одну бы привез сюда!
– На чем?
– На этом вот! – постучал Лев Ильич по рулю мотороллера.
– Так бензина нет, – усмехнулся Куропатов непонятливости начальника.
– А почему не привез, когда он был?
– Когда был, его не надо было...
– Тогда берешь ведро – и пешком за бензином, понял меня? – приказал Лев Ильич.
Он поднял с земли ведро, кинул его Куропатову и ушел. Куропатов с недоумением заглянул в ведро, подумал, поставил его на землю, снова лег.
– Совсем распустились, – бормотал Лев Ильич, спеша в администрацию.
3
– Совсем распустились! – повторил он в администрации, где Андрей Ильич и Юлюкин возились с какими-то бумагами. – Никто работать не хочет, пьют, как лошади, рушится село на глазах!
– Люди в будущее не верят. Живем как на вулкане... – сказал Андрей Ильич.
– А Нестеров твой чем занимается? Мы зачем его позвали? Сколько времени уже отдыхает, пора бы сеанс провести, на людей подействовать как-то!
– Он обещал. Говорит: не в форме пока. Дело тонкое, сам понимаешь. Психотерапия!
– Я, конечно, извиняюсь, – заметил Юлюкин. – Психотерапия, может, дело полезное. Но лично я верю в один стимул.
– Это какой же? – заинтересовался Лев Ильич.
– Вы его сами знаете: рубль.
– Пробовал, бесполезно! И премии лишал, и зарплаты, а им всё равно!
– Лишить человека того, чего у него еще нет, – это не действует. Ну, не дали премии, первый раз, что ли?
– А как же? Дать и сразу отнять?
– Почему? Просто – дать.
– Это кому? И за что? – не мог понять Лев Ильич. Юлюкин посмотрел в окно:
– А вон хотя бы Желтяков идет. Аккордные деньги получать за то, что котельную отремонти-ровал.
– Ну, заплатим, дадим ему премию, что тут нового?
– Психология не в этом! – пояснял Юлюкин. – Психология вот в чем: не только за работу дать, а вообще! Желтяков два месяца не пьет и даже курить бросил.
– Сердце у него прихватывало, вот и бросил, – сказал Андрей Ильич.
– А неважно. Важно что: для него не пить и не курить – это же целое геройство! И, кстати, с женой за это время ни разу не поцапался. А никто как бы и не замечает. И тут мы: молодец, Желтяков, ведешь правильную жизнь, на тебе за это двести рублей. Или даже пятьсот. – Бухгалтер заглянул в свои бумаги. – Нет, двести хватит. Это будет – стимул!
Андрей Ильич возмутился:
– Может, ему еще премию дать за то, что он вообще на работу выходит? Или за то, что он не зарезал никого? За то вообще, что он человек?
– Утрируете, Андрей Ильич. А если без шуток, за то, что человек остается человеком, я бы тоже премию давал. Не так это просто в наше время! – рассудил Юлюкин.
Лев Ильич задумался.
– Нет, резон в этом есть. Попробовать можно – в качестве эксперимента. Но только с одним че– ловеком! В это время Желтяков вошел в администрацию.
И вскоре вышел, совершенно растерянный.
4
Желтяков вышел растерянный, пересчитывая в руках деньги и оглядываясь.
И очень скоро Куропатов, зайдя к Мурзину, рассказывал:
– Слыхал? Желтякову премию выдали. Не только за работу, а за то, что пить и курить бросил. И с женой не лается. Чудеса!
Мурзин ничуть не поразился:
– Никаких чудес, в Японии это давно освоили: некурящие у них получают больше. И сколько дали?
