Этот молодой, динамичный политик повел избирательную кампанию совершенно по-новому, на американский манер, не чураясь эффектной публичности и привлекая на свою сторону известных представителей творческой интеллигенции. Гюнтер Грасс был одним из тех, кто откликнулся на призыв, прозвучавший на личной встрече Вилли Брандта с писателями, но не ограничился изъявлениями симпатии, а взялся за конкретную работу, помогая спичрайтерам лидера социал-демократов, который на тогдашних выборах еще не сумел одержать победу над Конрадом Аденауэром, однако лишил христианских демократов абсолютного большинства.
Отныне к литературным противникам Грасса добавились политические оппоненты, что превращало жесткую литературную критику в острые политические дебаты и не замедлило сказаться на отношении к новелле «Кошки-мышки».
РЫЦАРСКИЙ КРЕСТ
Уже через несколько мсяцев после выхода в свет новеллы ежемесячный журнал «Ritterkreuzträger», выпускаемый Объединением кавалеров Рыцарского креста, опубликовал статью с требованием, чтобы Федеральное бюро по контролю за изданиями, опасными для молодежи, незамедлительно рассмотрело вопрос о запрете книги. Волнение обладателей высшей воинской награды было вполне понятным, ведь странный герой новеллы был, по их мнению, сугубо отрицательным персонажем, позорившим честь всей корпорации.
Кстати сказать, импульсом для замысла новеллы послужило, видимо, газетное сообщение о состоявшемся в конце октября 1959 года большом сборе кавалеров Рыцарского креста в баварском Регенсбурге, на котором присутствовало около 350 обладателей этой награды. Муниципальные власти устроили им торжественный прием. Различные СМИ уделили событию значительное внимание. Это не могло не вызвать интереса у Гюнтера Грасса, который, проживая на ту пору во Франции, в эти дни тоже оказался в Баварии, где принимал участие во встрече писателей «Группы 47».
Объединение кавалеров Рыцарского креста возникло в 1955 году, что совпало с созданием бундесвера. В Западной Германии были сильны пацифистские настроения, но и те общественные группы, которые поддерживали создание бундесвера были далеко не едины в своих представлениях о том, какой должна быть послевоенная немецкая армия. Реформаторам противостояли традиционалисты. Это проявилось, например, в горячей дискуссии насчет принятого в 1957 году закона о воинских наградах нацистского периода, в том числе о Железном кресте.
Железный крест был возрожден первого сентября 1939 года, то есть в первый день нападения гитлеровской Германии на Польшу. Уже этот символический акт свидетельствовал о том, что начинается не просто польская кампания, а большая война. В постановлении Гитлера прямо указывалось на историческую преемственность и говорилось о «великих войнах» (орден возрождается «в память о героической борьбе сынов Германии в великих войнах за защиту родины»).
Впервые Железный крест был учрежден 10 марта 1813 года как высшая воинская награда Пруссии за личное мужество и героизм, проявленные в Освободительной войне против наполеоновской Франции. Эскиз для новой награды выполнил собственноручно король Пруссии Фридрих Вильгельм III, а окончательную доработку осуществил Карл Фридрих Шинкель, выдающийся немецкий художник, скульптор и архитектор.
Железный крест напоминал по цвету и форме лапчатый крест рыцарей Тевтонского ордена, патронессой которого была Дева Мария. Во времена освободительной войны Тевтонский орден казался немецким патриотам символом национального единения, ведь его рыцари, будучи выходцами из самых разных краев разрозненной Германии, создали своего рода прообраз единого немецкого государства.
Новая награда была подчеркнуто скромна и демократична. Она изготовлялась не из драгоценных металлов, поскольку в Германии шел сбор пожертвований на оборонные нужды, родивший девиз «Железо — за золото!». Немцы добровольно сдавали золотые украшения, даже обручальные кольца, а взамен получали железный дубликат таких колец. К тому же Железного креста удостаивались воины всех чинов и званий, выходцы любых сословий, офицеры, солдаты и простые ополченцы. Это сделало награду общенародной и придало ей большую популярность.
Первоначально предполагалось, что Железный крест будет учрежден только на период Освободительной войны. Однако позднее он был восстановлен для участников Германо-французской войны 1870–1871 годов и Первой мировой войны 1914–1918 годов.
Возрожденный Гитлером Железный крест имел еще одну степень, которой не было раньше. К Железным крестам второй и первой степени добавился Рыцарский крест, которого мог удостоится только обладатель двух других степеней. За период Второй мировой войны Рыцарский крест вручался 7318 раз. После создания бундесвера в 1956 году в его рядах служили 711 кавалеров Рыцарского креста, в том числе на высших должностях (117 генералов и адмиралов).
Закон 1957 года разрешал ношение Железных и Рыцарских крестов. Впрочем, тот же закон устанавливал, что награды не должны иметь на себе нацистской символики. Поэтому изготавливались специальные дубликаты Рыцарского креста без свастики.
Вместе с тем Железный крест стал официальной (государственной) эмблемой бундесвера, символом преемственности немецких воинских традиций при всей сложности и конфликтности того содержания, которое вкладывалось в это понятие реформаторами и традиционалистами. Новелла «Кошки-мышки» послужила сильным детонатором для взрыва общественных страстей, о чем наглядно свидетельствовала публикация в журнале «Ritterkreuzträger». Но это было только начало.
ЦИЗЕЛЬ ПРОТИВ ГРАССА
В июне 1962 года публицист Курт Цизель, издатель крайне консервативного и националистического журнала «Deutschlandmagazin», обратился с иском в суд Кобленца федеральной земли Рейнланд-Пфальц, где на ту пору правительство возглавляли христианские демократы. Цизель требовал запретить распространение новеллы «Кошки-мышки» как порнографического издания. По существу он повторял аттестации, данные Объединением кавалеров Рыцарского креста автору новеллы как страдающему больной фантазией «мастеру порнографии», который «льет ушаты грязи на старый вермахт, бывших солдат и традиционные ценности».
Покуда в Кобленце шло следствие, Федеральное бюро по контролю за изданиями, опасными для молодежи, получило непосредственный запрос, который исходил уже не от частного лица, а от государственной организации — министерства по вопросам труда, социальной политики и здравоохранения федеральной земли Гессен (здесь правили социал-демократы). Письмо предлагало рассмотреть вопрос о занесении новеллы «Кошки-мышки» в перечень запрещенной литературы. Издательство «Лухтерханд», выпускавшее книги Грасса, также находилось в земле Гессен, поэтому местное министерство посчитало необходимым отреагировать на беспокойство общественности. В качестве обоснования письмо указывало на шестнадцать страниц из разных глав новеллы, якобы содержащих эпизоды порнографического характера.
В свою очередь издательство «Лухтерханд» предоставило заключения десяти авторитетных экспертов, среди которых был известный писатель Ганс-Магнус Энценсбергер, опровергавших обвинение. Возмутилась литературная общественность. В результате сам министр отозвал письмо, не желая дальнейших разбирательств. Не дав объяснений по существу, министр ограничился ссылкой на то, что письмо было отправлено нижестоящим чиновником без его ведома.
В марте 1963 года и Курт Цизель получил письмо из прокуратуры Кобленца, которое сообщало о прекращении дела. Прокуратура поясняла, что приведенные в исковом заявлении многочисленные цитаты вырваны из контекста, а утверждение, будто они оскорбляют нравственное чувство «рядового немца», не может служить достаточным основанием, так как, дескать, произведения Грасса сложны, высокохудожественны и тем самым адресованы не «рядовому немцу», а подготовленному читателю.
Курт Цизель на этом не успокоился. Он опубликовал открытое письмо, где привел прокурорский ответ и высказал свой решительный протест премьер-министру земли Рейнланд-Пфальц, потребовав, чтобы тот воспользовался своим влиянием на министра юстиции, а в противном случае грозил обратиться за поддержкой к христианско-демократическим депутатам ландтага.
ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ КАМПАНИИ
С тех пор баталии вокруг Грасса и его новеллы «Кошки-мышки» не прекращались, затихая на время и обостряясь вновь в периоды избирательных кампаний, в которых писатель принимал все более непосредственное и активное участие.
Осенью 1965 года состоялись очередные выборы в бундестаг, на которых Вилли Брандт вновь баллотировался на пост федерального канцлера. Грасс по собственному почину решил устроить два больших тура по ФРГ, чтобы проводить встречи с избирателями в поддержку социал-демократов и Вилли Брандта. В общей сложности состоялось 52 выступления. Разъезжая по стране, Грасс отдавал предпочтение тем регионам и городам, где преобладал электорат христианских демократов, что обещало горячие споры с публикой. Но Грасс сознательно шел пусть даже на такой диалог, поскольку он давал возможность если не переубедить слушателей, то хотя бы познакомить их с другой точкой зрения. Это был самый первый эксперимент такого рода для политической жизни Германии, когда избирательную кампанию вел не представитель политической партии, даже не независимый кандидат, а просто гражданин, отстаивающий собственные политические взгляды, причем нередко расходящиеся с официальной позицией социал-демократов.
