Потом прошло шесть или семь лет, я развелся со второй женой, а с третьей решил эмигрировать. Как все, я купил через посредников стандартный набор джентльмена: самовары, матрешки, бинокли, костюмы, икра черная. Все это покупали люди, когда уезжали. Сейчас смешно говорить про эти жалкие самовары, про те дешевые костюмы… Перед самым отъездом я решил навестить Лиду. Пытаюсь ее найти, звоню, ее нигде нет, мне говорят, что она уехала в Дагомыс и неизвестно когда вернется. Когда я приезжаю в Италию, меня там находит Лида, она звонит и говорит:
– Ты, пидорас, куда пропал?
– А ты что, из Дагомыса звонишь?
– Какой Дагомыс, это я своим тупым родителям так наврала… Я уже в Италии живу, – она эмигрировала уже, выехала за полгода до меня. – Я ж специалист по всему итальянскому. Ха-ха. А ты, скотина, приехал в Италию и даже не позвонил Жанетт!
У меня, конечно, был ее телефон. Но со времени нашей встречи с Жанетт ситуация кардинально поменялась, потому что в то время я был счастливо женат. Что это такое, мне вам сложно объяснить. И все-таки я решил позвонить Жанетт – спустя семь лет. Я стал ей что-то рассказывать на своем очень плохом английском. Она сказала:
– О, так ты в Италии! – В ее голосе было столько радости. – Немедленно приезжай!
– Жанетт, ситуация в корне поменялась. У меня охуен-ная жена, – и все такое прочее.
– Это очень хорошо. Но послушай: как только ты захочешь меня повидать, звони и приезжай, я буду рада тебя видеть.
– Хорошо, – сказал я с твердым намерением ей больше никогда не звонить.
И таки я долго не звонил. Прошел месяц… Мне снова позвонила Лида:
– Ты же конченый пидорас (не понимаю, почему она все время называла меня пидорасом). Я тебе еще когда говорила: женись на Жанетт! А сейчас ситуация улучшилась: у нее умер муж-миллионер. Я поговорила с Жанетт. Она зовет тебя в гости. Но сначала ты пойди скупи у всех этих евреев платки, икру, самовары, бинокли – ну, всю эту ерунду, что они понавезли из Совка, – это мне нужно.
– Зачем это тебе? – Я ничего не мог понять.
– На продажу! Это я тут так фарцую. Значит, заедешь сперва к Жанетт, а потом с ней и с этим барахлом – ко мне в Милан.
– Скупить? Но у меня ж денег нет! Не то что на товар, но даже и на билет…
– Я знала, что ты козел был всегда. Найди деньги где хочешь!
Я пошел и под свое слово набрал у наших жидов товара; за меня поручилась пара одесских евреев. Набрал тысячи на три долларов – по тем временам сумасшедшие деньги – и с двумя здоровенными чемоданами сел в поезд. В дороге я столкнулся с ужасной проблемой: геморрой вдруг у меня образовался, впервые, я раньше вообще не знал, что это такое. Это был просто Страшный суд. Я зашел в туалет в итальянском поезде, намылил палец и засунул вену обратно себе в жопу. Это страшные моменты, боль дикая, до слез… С таким вот геморроем добрался я до Турина, а через час был в городе Иврия, где Жанетт меня встретила на вокзале и привезла к себе домой. У нее была замечательная совершенно квартира, для меня это был шок, я таких квартир еще не видел. Я начал ей снова рассказывать:
– Я счастливо женат, я вообще счастлив.
– Ну и очень хорошо. Замечательно! Нет вопросов.
Но когда мы вечером выпили, естественно, потянула меня в койку. Я сказал себе: «Ну, хуй с ним, надо быть честным с самим собой. Раз я к ней приехал, значит, я внутренне был готов с ней ебаться».
Но в койке оказалось, что у моей подруги месячные.
Ну, думаю, пронесло. Хорошо-то как. Но она подставила мне зад и пыталась меня раскрутить. Снова шок, уже второй раз с ней, после той встречи в ванной семь лет назад! Страшный психологический барьер. Я снова растерялся – советский же человек. Мне было уже под 40, я перепробовал 300 баб, но такое – впервые. Я ни в какую: а то подумает хрен знает что про меня… И заодно уж про Советский Союз. Для нее это было полное разочарование… На другой день мы старались не смотреть друг на друга.
Она была богатая вдова, я приехал к ней, и вот мы сидим молчим – как-то глупо все.
– Ну, что будем делать? – спрашиваю.
– Пойдем в ресторан.
Она водила меня, как я сейчас понимаю, в очень дорогие рестораны. А для статуса, для приличий она пригласила своего любовника и свою дочку с ее любовником. Мы пообедали, потом съездили на Монте-Бьянко, что на границе Италии, Швейцарии и Франции, потом вернулись, и она говорит:
– Можешь побыть тут еще пару дней?
– Нет-нет, мне нужно в Милан.
– Зачем?
– Дело в том, что Лида заказала кучу товара, я занял денег у людей, мне надо вернуть.
– Тебе не нужно торопиться, я с Лидой решу все вопросы.
– Ну что ты решишь? Лида же ждет товар!
– А какой товар у тебя?
– Ну, вот часы командирские, матрешки…
– Не может быть! Ты знаешь, в нашем маленьком городе такая нужда на эти товары! А на сколько у тебя?
– На пять тыщ. – При том что я за три все купил.
– Считай, что это все куплено. Мне ужасно нужны эти товары! Эти я заберу, а ты мне потом еще привезешь. Зачем же тебе в Милан мотаться, я все буду покупать.
Я понял, что мне страшно повезло, что надо этот бизнес развивать. Мне казалось, что в бизнесе я не новичок на том основании, что в Одессе у меня был кооператив. Я усиленно над этим принялся рассуждать, а она говорит:
– Так, значит, ты можешь тут еще два дня пробыть!
И мы провели с ней два дня, причем без всякого секса: просто гуляли по городку и окрестностям.
Потом я уехал. Денег она мне дала где-то половину, у нее больше под рукой не было, но потом телеграфом прислала остальное. Когда я их получил, почувствовал себя крутым бизнесменом. Я заходил на рынок, где стояли одни только русские продавцы – крученые евреи, у которых никто ничего не покупал, и они орали: «Егор, иди сюда, у меня лучший товар!» И опять я набрал два чемодана товара и поехал к Жанетт.
Дальше история кончается быстро… Мне вдруг дали разрешение поехать в Америку, и я передал свой бизнес своему приятелю Мише, из Чикаго; то есть он тогда был из Риги, в Чикаго он попал позже. Я с ним познакомился странно, в супермаркете, когда он воровал сосиски… Забавно, что и в Риге он занимался ровно тем же – воровал сосиски, но не из супермаркета, а прямо с мясокомбината. Я выбрал его потому, что он был симпатичный человек. Потом жизнь у него не сладилась, у него открылся рак, но он не шел на инвалидность, с ней же потом на работу не устроишься, ну и чтобы жене не слали счета. В 40 он умер, это была моя первая встреча с такой смертью. Но это все потом было.
– Миша, – сказал я ему тогда, в Италии, – бери товар и дуй к Жанетт, ей страшно нужны командирские часы.
Я улетел, а он остался, он набрал товара и позвонил ей… Она берет трубку:
– Это кто? Какой Миша? Не понимаю. Зачем вы мне позвонили?
– Ну как же, Егор оставил мне все дела.
– А Егор, где Егор? Почему же он сам не звонит? С ним что-то случилось?
– Нет, просто он уехал. В Америку, жить. И все…
– Да-а-а?
– Так что с командирскими часами? Я их уже везу, потерпите немного…
– Нет, часы не нужны. Ничего мне не нужно…
Потом только, через четыре года, она мне рассказала – я с ней стал созваниваться, – что товар мой она складывала в чулан и после на Рождество раздаривала всему маленькому городу Иврия… Жанетт сейчас хорошо за 60, так что эта история была актуальна, могла быть актуальной, еще лет десять назад. Но не сейчас.
