Я добирался к Нику окружными путями, выходя за остановку до либо на остановку после, выбирая сложный маршрут – почти лабиринт, который я с удовольствием составлял из соседних улиц, выигрывая в этом изнурительном поединке – мысленно, я хочу сказать, – кажущуюся отсрочку, иллюзорную безопасность, ложную страховку, решетка которой защищала меня от будущих атак.
Но заканчивать все равно приходилось Ником, нужно было входить к нему естественно, без особых мер предосторожности и, по возможности, не оборачиваясь. Именно все это я и проделал в тот день, похожий в этом смысле на все другие.
Джим рассеянно читал вечернюю газету, разложенную на стойке. Когда я вошел, он поднял глаза.
– Привет.
– Привет.
– К тебе приходил какой-то тип.
Я замер. Я вспомнил, что в зале были клиенты, я прошел за стойку перед тем, как идти переодеваться.
– Что за тип?
– Не знаю. Он хотел тебя видеть.
– Зачем?
– Не знаю.
– Обычный тип?
– Ну да. Обычный тип. А что такое?
– Ничего.
– А… Ну ладно, – сказал Джим.
Он вновь погрузился в свое чтение, но почти тотчас же вынырнул.
– Он вернется через час.
– Сюда?
– Да. Сюда. Я сказал, что ты будешь здесь.
– Хорошо.
– А что, он тебя достает?
В голосе ни капли заинтересованности. Просто чистое любопытство.
– С чего ты взял, что он меня достает? Я его даже не знаю.
– Ты никого не ждал?
– Никого!
– А… – протянул Джим.
Я прошел в гардероб и начал раздеваться. Значит, через час.
Это не мог быть Ричард: Джим сказал бы, если бы речь шла о негре.
Тогда кто?
Целый час просто ждать. Я закончил приводить себя в порядок и вернулся в бар.
– Джим, налей мне виски с водой.
– Чуть-чуть виски?
– Чуть-чуть воды.
Он посмотрел на меня и молча наполнил мою рюмку. Я залпом выпил холодную и терпкую жидкость и попросил еще. Я не любил алкоголь. Я чувствовал, как он вливается в мой желудок, но оставался спокойным, совершенно спокойным и собранным.
Я уселся за стойку, с самого края, откуда легко было следить за входящими и выходящими.
Я ждал.
Вошли две девицы. Постоянные клиентки. Проходя мимо, они мне улыбнулись. А я им погладил бедра, затянутые в узкие платья, которые выгодно подчеркивали их точеные формы. Они сели за столик недалеко от бара. Хорошие клиентки. Именно в них Ник вкладывал свое богатство… обычно после обеда.
Было забавно на них смотреть. Аккуратно раскрашенные, чистенькие и такие аппетитные. Красивые. Белые заводные лялечки.
Я снова подумал о Ричарде, представил его так отчетливо, что невольно дернулся, как бы защищаясь; движение было настолько нелепым, что пришлось сделать еще несколько других, похожих, но объяснимых, дабы придать всей сцене естественный, непринужденный вид.
Я вдруг заметил, что Джим, управляясь со своей кассой-автоматом, с любопытством за мной наблюдает. Как только наши взгляды встретились, он отвел глаза в сторону.
Подобные ожидания – для меня настоящий ужас. Я старался найти себе развлечение, рассматривал пол, стены, потолок, люминесцентные лампы, бутылки в хромированных металлических ячейках и в какой уже раз клиентов и клиенток. Со своего насеста я не мог пробраться взглядом глубоко под юбку брюнетке. Пришлось спуститься со своих высот и устроиться прямо напротив нее. Она прекрасно понимала, зачем я это делаю, и еще шире раздвинула ноги, чтобы я мог усладить свой взор. Как мне показалось, никаких препятствий на своем пути он не встретил, хотя света было маловато. Цель выглядела приятной и легко достижимой.
Она подала мне знак, встала и направилась к туалету.
Я потянулся. Ну чем не способ убить время до прихода того типа.
За ней я не пошел; я воспользовался лестницей, которая вела в игорный зал. За плюшевой занавеской был выход в коридор, наружу, и оттуда можно было спуститься к туалетам с другой стороны.
Результатом замысловатой планировки Ника явились телефонные кабинки, переделанные в комфортабельные комнатенки. Узковатые, конечно, но обычно никто не жаловался.
Она меня ждала в первой. Она знала, чего мне хотелось. Я тоже знал и сразу же приступил. Она невозмутимо курила, что меня слегка разозлило, но есть же все-таки средства, чтобы заставить их что-то почувствовать. Не только же ради моего удовольствия она здесь оказалась.
В этот момент ее сочные, пухлые губы, оставив сигарету, прилипли к моим. Я слабо покусывал нежную и надушенную плоть. Я был счастлив. Белая мутная радость переполняла меня, туманно клубилась и пенилась. Ее шелковая кожа с вьющимися волосками тянулась к моей руке, она помогла мне сама, и я быстро овладел ею стоя. Глаза ее были закрыты. Она вздрогнула, потом стала мало-помалу расслабляться. Не выходя из моих объятий, она закурвла следующую сигарету. Я держал ее за ляжки, и руки мои проходили под изгибами ее тела. Мне было хорошо.
Мы безмолвно отстранились друг от друга, и я привел себя в порядок, хотя, по правде говоря, беспорядок был очень незначительный. Она открыла сумку и достала помаду. Я бесшумно закрыл дверь кабинки и вышел на лестницу.
Я быстро поднялся наверх. Страх, развеянный минуту назад, снова охватил меня.
Джим не покидал своего поста. Никто больше не входил. Я жадно оглядел бар, столики.
– Джим, налей-ка мне виски.
Он налил. Я выпил, поставил рюмку и замер.
Какой-то тип толкнулся в дверь. Он был один. Тип как тип.
Джим кивнул в его сторону.
– Это твой клиент, – сказал он.
– Хорошо, – сказал я.
Я остался на своем месте.
Похоже, что он не знал меня в лицо.
Он подошел к Джиму.
– Дэн здесь? – спросил он.
– Вот он, – сказал Джим, указывая на меня.
– Здравствуйте, – сказал тип. Он внимательно посмотрел на меня. – Вы выпьете чего-нибудь?
– Виски, – сказал я.
Он заказал два виски. Он был не очень высок, но страшно широк.
– Вы хотели меня видеть?
– Да, – сказал он. – По поводу вашего брата Ричарда.
– Вы его друг?
– Нет, – сказал тип. – Я с черномазыми не дружу.
Говоря это, он смотрел на меня. Я не двигался.
– Я тоже не дружу, – сказал я.
– Ричард действительно ваш брат?
– У нас были разные отцы.
– А черным был его отец?
Я не ответил. Он ждал и пил виски маленькими глотками. Джим стоял за стойкой на другом конце.
– Пойдемте, – предложил я. – Найдем место поспокойнее.
Я взял наши рюмки и направился к одному из столиков. Брюнетка, которую я до этого поимел в кабине, в этот момент только выходила из туалета.
Усаживаясь, она одарила меня улыбочкой. Не задумываясь, я ответил ей гримасочкой.
Мы сели.
– Давайте, – сказал я. – Начистоту.
– Сюда Ричард прийти не может, – сказал он. – Мне он предложил пятьдесят долларов, вот я и пришел.
– Пятьдесят долларов? А где он их возьмет?
– Из тех ста, которые вы мне дадите для него.
Я глубоко вздохнул. Я держался обеими руками за край стола и видел, как белели костяшки.
– А если у меня нет ста долларов?
– Возможно, хозяин бара захочет узнать, какой цвет кожи у вашего брата.
– Ник? Да ему сто раз на это наплевать, – заверил его я.
Мужчина казался растерянным. Он посмотрел на меня. Пускай смотрит. У остальных за пять лет было достаточно времени, чтобы насмотреться.
– Откуда вы знаете Ричарда? – спросил я.
– Познакомился в одном баре.
– Вы – метис, – выпалил я. – Покажите свои ногти.
Он встал.
– Сожалею, но мне так необходимы эти сто долларов. Я буду вынужден попросить их у кого-нибудь другого. У кого-нибудь из ваших знакомых, например.
Встал и я. И положение было не очень удобным, и мало места для разворота, но я так прочувствовал этот удар, что моя левая рука сработала сама по себе. Его челюсть хрустнула; правой рукой я подхватил его за отворот пиджака в тот момент, когда он собирался сердечно рухнуть на пол.
Пальцы левой руки сжались в кулак, разжались, и так два или три раза; я чувствовал себя хорошо. Шлюха да оплеуха – вот она, жизнь-то… С чего я взял, что в ней может быть что-то другое? Господи! Сделай так, чтобы я успевал давить и размазывать их жизни, пока они не раздавили мою; и я клянусь, что в моей никогда больше не будет тоскливых дней.
Разумеется, нашей маленькой разборки никто не заметил.
Джим смотрел на меня. Встретившись со мной взглядом, он отвел глаза в сторону. Тип продолжал стоять; я даже не знаю, как он держался на ногах, в полном отрубе, но стоя. Я посадил его на стул и стал ждать. Он с трудом открыл глаза и справился с приличным комом в горле. Его рука бережно ощупывала подбородок, как что-то очень ценное.
– Поднимайся, – сказал я.
– Зачем? – прошептал он.
– С Ричардом повидаться.
– Нет.
Я сжал кулак и начал легкомысленно постукивать по краю стола.
– Я не знаю, где он находится, – добавил он.
– Когда вы должны встретиться?
– Сегодня вечером.
– Сегодня вечером – это уже сейчас. Пошли, я тебя провожу.
