Ознакомительная версия.
– Что за цифры на руке?
– Телефонный номер.
– Из трех цифр? – не поверил бритый.
– Помада, наверное, нестойкая, – хмыкнул Семин, с некоторым сожалением глянув на цифры. – Смыло.
– А зачем помадой писать?
– Карандаша под рукой не оказалось.
– У нас бы попросили.
– Да вы, кроме гондонов, ничего с собой не носите.
– И то верно, – засмеялся бритый. – Смысл жизни в экспансии. Как юрист говорю, – зачем-то подтвердил он. – Гондон в кармане – дело нужное. Рождается живое существо, с ним рождается смысл жизни. Понимаешь, зачем гондон? Появился на свет – сучи ножками, требуй жратвы, не стесняйся, стремись к воспроизводству. Жизнь покажет, что к чему. Вот и надо пресекать излишне наглых.
Все же на профессионального игрока бритый не походил, а спрашивать о тех двоих в люксе Семину не хотелось. Маленькими глотками потреблял коньяк, молча смотрел, как бритый вытащил из кармана сотовый. Интересно, кому это он? Другу? Жене? Любовнице? Правда, и у Семина в кармане затренькал сотовый.
– Да? – изумленно уставился на бритого: – Это ты звонишь?
– А то!
И протянул руку:
– Золотаревский. Элим. Но ты можешь звать Лимой.
Наглость в юристе соседствовала с широкой душой. Он со вчерашнего дня жил как под напряжением. До встречи с Семиным успел хорошенько порыться в его данных. Рэкет, подозрительные аферы, но все это в прошлом. Кому интересно прошлое, кроме следователей? Теперь Семин ходил при больших людях. Да и Петр Анатольевич позвонил, не поскупился на доброе слово: «Семина встретишь в речной гостинице. С ним работать легко». И пояснил: «Энергетики жалуются, что ребята из мингосимущества совсем потеряли совесть. Помогают коммерческим структурам, подминают под себя управление крупного акционерного общества».
«Это вы о „Бассейне“?»
«Ты, я вижу, уже в теме?»
«А то!»
Элим сильно надеялся, что до встречи с Семиным успеет разыскать в гостинице старого приятеля – томского предпринимателя Колотовкина. А где его искать? Заказал ужин в свой номер, с наслаждением выкурил кубинскую сигареллу. Все кипело в Элиме, но не торопился. Понятно, что лучше бы полистать умную книжку, позвонить старушке-маме или включить телевизор на народном фольклоре, но Элима это не заводило. Как отсутствие судимости вовсе не заслуга какого-то конкретного человека, ухмыльнулся он про себя, так и торопливость не главное. В первом случае – недоработка системы, во втором…
Плевать, что там во втором!
Уверенно спустился в бильярдную.
Там вокруг зеленого стола ходил собственной персоной Виталий Колотовкин. Его пронзительно голубые глаза смеялись. Роста небольшого, но зря, зря говорят, что человек ростом с собаку не может надеяться на крупный успех. Предпринимателю Колотовкину всегда везло. Он и в Энск прибыл на собственном катере.
Прежде, чем вступить в контакт с приятелем, поддатый Элим одернул костюм и нагло направился к стойке. Там на высоких табуретах разместили тяжелые ягодицы две роскошные кудрявые девицы, вполне гулящие по виду, но на самом деле оказавшиеся всего лишь сотрудницами обладминистрации, ожидавшими задержавшихся на пресс-конференции коллег.
– Привет, бабки!
Девицы сомлели.
Та, что была кудрявее овечки Долли (зав отделом социальной защиты), выплеснула в глаза наглого юриста липкий коктейль (слишком много вермута), а другая (из отдела страхования) подло взвизгнула:
– Виталик!
К разочарованию Золотаревского звала она не Колотовкина.
С предпринимателем всегда можно договориться, а тут подступил к стойке тучный человек почти двух метров ростом. Такому драться не надо. Просто прижмет животом к стене и раздавит.
– Отвянь, – не растерялся Элим. И оглядел рассвирепевших овечек: – Слышь, бабки! Каким это надо быть, чтобы попасть в рай?
– Мертвым, – издали подсказал томский предприниматель Виталий Колотовкин.
Все видел, все слышал, гад, но не торопился помочь. Оглядываясь на него, Элим выхватил из распорки кий. Он даже успел натереть кончик мелом и упереть кий толстым концом в стойку. Вот на этот кий тучный вышибала, позванный бабками, и напоролся.
– Обоссум! – пожалел толстяка Элим. – Слышали о таком зверьке, бабки?
– Ты кто? – свирепо прохрипел тучный, одним ударом перешибив кий.
– Интересуешься субъектом будущего преступления?
– Да ты кто? – совсем обалдел тучный.
– Я – тысячник.
– Как это?
– Из тысячи евреев один всегда идиот.
– Ты из таких?
– Ну да.
– Совпадает, – кивнул толстяк и слишком уж зло примерился. По натуре, может, и не был злым человеком, но работал честно. – Это вы, евреи, умную бомбу придумали?
– Ага! – обрадовался Золотаревский. – На испытаниях три сержанта не смогли ее выпихнуть из самолета.
И скользнул к боковой двери.
Первым ударом переломленного надвое кия тучный толстяк смел с высоких табуретов клонированных овечек. Вторым дотянулся до юриста, но Элим успел вывалиться в коридор. Отряхнув пыль с дорогого костюма, смиренно отправился в верхний бар. Играла в голове дерзкая мыслишка поинтересоваться у бабок: не понадобится ли им опытный адвокат? – но подавил, подавил желание.
– Остальное сам знаешь.
Элим надул небритые щеки.
– У меня приятель есть, – судя по ухмылке, он говорил о себе. Врожденная скромность сказывалась. – Дает консультации предпринимателям. Из-за него два лучших ювелира свалили из Томска в Израиль. – Коньяк действовал на Элима самым благотворным образом. – Дело так был. Скинулись на баржу. Большая, многотоннажная. Щебень и песок выгодно перевозить на такой. Пять-шесть рейсов и ювелиры с лихвой окупили бы вложенные в баржу деньги, но тут появился наш Виталик Колотовкин. Глаз дикий, волос русый, как сноп с ВДНХ. А при нем Мишка Шишкин, бывший капитан. Да ты и того, и другого видел в гостинице. Мишка чуть девку твою не трахнул. Ну так вот, этот Виталик решил приобрести заправку для пароходов, а принадлежала заправка тем самым томским ювелирам. Они как раз привели баржу к благушинской заправке, чтобы загрузить топливом. А эта баржа… – Элим изумленно уставился на Семина. – А эта баржа возьми, да и затони. А там мель, отбивное течение. Теперь все суда должны особенным образом разворачиваться, чтобы подойти к заправке. А крупные вообще стали проходить мимо, не хотят рисковать. Зато местные мужики подрабатывают бурлачеством. Видишь, что получается? Вроде есть у ювелиров заправка, а толку? Вроде есть у них мощная баржа, а лежит на дне. Я советовал им перебросить через затонувшую баржу шланг или трубу, но там столько понаехало комиссий! Дескать, сволочи, удар по экологии, реку губите! Известное дело, гуманисты. Даже свидетель нашелся бесчестия этих ювелиров. Не пьет, ни в одном глазу. Но сам видел, как ночью на той барже с бабками плясали и на барже ювелиры. Вот и пришлось им свалить в Израиль.
– Ты сумасшедший? – спросил Семин.
– Нет, тысячник.
– А еще имел я дело с одним умным янки, – похвастался юрист.
– Звали умного янки Дейв Дэнис. Дружба между американцем и евреем всегда легко складывается, потому что каждый второй американец – еврей, а каждый второй еврей хочет быть американцем. Главное – работа, а все остальное потом, согласен? Этот Дэнис, – пояснил Элим, закусывая коньяк лимоном, – очень интересовался святым старцем Федором Козьмичом. Ну, тем, который сперва был российским императором Александром I, победителем Наполеона, а потом святым. Разгонишь ты невежеств мраки, исчезнут вредные призраки учений ложных и сует. Олтарь ты истине поставишь, научишь россов и прославишь, прольешь на них любовь и свет. Вот как писали о старце в масонском песеннике!
– Ну, пообщался с Дэнисом, гляжу, клинит американца на старца Федора Козьмича. Решил: так и быть, помогу американцу, продам ему старинные документы. Американцы, они, известно, прагматики. Говорю, имеются некоторые старинные документы. А в тех документах, говорю, сказано: выиграв войну с императором Наполеоном Бонапартом, русский император впал в сильную депрессию. Не знаю, почему. И решил уйти не в запой, как водится на Руси, а в народ. Янки, само собой, возбудился: «Где такие документы?»
Американцы, он ж как дети, заржал Элим. Объясняю ему: «Хранятся документы у одного интересного человека». – «А что в тех документах?» – спрашивает. Отвечаю: «Собственноручные записки одного неграмотного русского солдата, двадцать пять лет верой и правдой служившего русскому императору. И личные записки одной темной бабки, прислуживавшей святому старцу Федору Козьмичу». Американец еще больше возбудился: «Купить, купить!» У них же там в Америке все продается и покупается, на всякий случай пояснил Семину Элим. Кажется, присматривался: с кем придется работать? «Ну я и намекнул американцу: купить это не проблема, купить можно, только цена велика!» – «А как велика?» – «Триста тысяч. Зелеными». – «Так много?» – «А по товару. Как юрист говорю. Издашь под своим именем книгу про святого русского старца, весь миллион вернешь». – Американец страшно заинтересовался: «Как это под своим именем?» – Объясняю: «Мы тебе документы продадим в полную собственность. Вот и поразишь Америку. У вас ведь любят удивляться».
Ознакомительная версия.
