— Спасибо, — сказал я водителю, забираясь по лестнице.
— Да не за что, — ответил водитель. — Я всегда подбираю голосующих.
Ах, да, точно, я же голосовал. Я пробрался поглубже в салон и нашел свободное место. Почему-то захотелось сесть. Но я решил держать себя в руках, благо, они еще не устали.
— Свежие билетики берем, берем свежие билетики, — прошла между рядами тетка с огромной сумкой на животе.
— О! — встрепенулся мужик, сидевший на присмотренном мной свободном месте. Он проснулся, и, похоже, был этому очень рад. — Дайте мне пару свежих!
Тетка засунула обе руки в сумку, позвенела там чем-то; похоже, того, что надо, нашарить она не смогла и засунула в сумку голову. Вернувшись и выключив фонарик, она протянула мужику два предмета, завернутых в белую бумагу, и повернулась ко мне.
— Чего стоим? Вам сходить на следующей станции!
— Да? — удивился я. — Почему станции?
— Молодой человек, — терпеливо сказала тетка. — Вам сходить на следующей станции. Пожалуйте к выходу.
— Хорошо, — решил я на всякий случай поверить ей. И пошел к выходу.
Выйдя в тамбур, я прислонился к двери. Надпись «не прислоняться» на ней была стерта до состояния «слон», и поэтому слушаться ее смысла не было: слона поблизости не наблюдалось. Голова опять начала болеть. Я извлек из недр одежды бутылку и сделал пару глотков. Немного полегчало. Сделал еще пару.
Недавняя тетка с сумкой вышла в тамбур за мной и спросила:
— Почему курите? Здесь нельзя!
— Извините, — сказал я, и потушил невесть откуда взявшуюся у меня в руке сигарету.
— Не извиню! — сообщила она, протыкая меня взглядом. Я потупился. Мне стало как-то неловко. Я достал бутылку газировки и сделал несколько глотков.
Тетка вышла в тамбур, бросила на меня взгляд и удалилась в другой вагон.
Транспортное средство остановилось, дверь с надписью «слон» уехала из-под моей спины. Я встал, стряхнул со штанин камушки и направился в проходной двор. Позади, погудев на прощание, электричка отправилась дальше по улице. Утонув в болоте дворов, я присматривался к цифрам на домах, и никак не мог найти нужные мне. Постоянно забредая невесть куда, я возвращался туда, откуда начал.
Слава богу, не бывает бесконечных путей, и, в конце концов, я узнал нужный мне подъезд. Надо было подняться на третий этаж. Это не составило большого труда.
На темной деревянной двери кто-то прибил крупные медные буквы: «ты — ничтожество». Я остановился.
— Ты — ничтожество, — повторил я надпись. И постучал. Дверь оказалась открытой, и я толкнул ее чуть сильнее. Зашел в полутемную прихожую.
— Кхм-кхм, — сказал я громко.
— О, вы пришли! — донеслось из глубин квартиры. — Проходите в комнату прямо!
Я последовал инструкции. Комната оказалась маленькая, со столом, на котором светилась настольная лампа, стулом и диваном. Больше ничего в комнате не было. Окна тоже. Я уселся на диван — и он нехотя принял мой вес, скрипнув пружиной. Через минуту в комнату вошел человек.
В полумраке он был похож на демона.
— На что жалуемся? — спросил он.
— На личность, — честно ответил я.
— А что вам в ней не нравится?
— Все, совершенно все без исключений.
— Продолжайте.
— Ну, во-первых, я не люблю свою работу. Ненавижу ее. Терпеть не могу! А приходится терпеть, потому что завишу от нее. Не будь я личностью — я бы принял ее как данность. Во-вторых, я не могу воспринимать легко то, что у меня часто болит голова. Я, как личность, знаю, что бывают люди, у которых такого нет. А голова меня сводит с ума, как заболит — хоть бы умереть, думаю я. В-третьих, меня замучила одышка. Я, пока дошел до вашей квартиры — чуть не помер! И сейчас еще до конца не пришел в себя. В-четвертых, я устал от соседей, не дающих мне слушать музыку после десяти вечера. Они долбят в стену, приходят, орут на меня… А не будь я личностью — я бы даже не подумал слушать музыку в такое время!
— Ясно, — перебил он меня. — Я вам пропишу одно чудодейственное средство, поможет быстро.
— Да?
— Да.
— Спасибо! Вы даже не представляете, как поможете мне…
Он тем временем достал из кармана пиджака пистолет и выстрелил мне в голову. Я начал медленный путь во мрак, как будто проваливаясь сквозь пол…
Слава богу, не бывает бесконечных путей, и, в конце концов, я узнал нужный мне подъезд. Надо было подняться на третий этаж. Это не составило большого труда. Протянув руку, я нажал на кнопку звонка.
В квартире что-то грохнуло, послышались шаги, и открылась дверь. Яркий свет хлынул на лестничную площадку. В нем нереально черным пятном застыл человеческий силуэт, пахнущий смесью пива и водки.
— Шурик пришел! — крикнул силуэт вглубь квартиры. Я пожал силуэту руку.
— Штрафняк! — донеслось из глубины хором мужских и женских голосов.
— Коля, — сказал я силуэту. — Мне кажется, что я схожу с ума.
— Ой, не говори. Ты с самого рождения шизанутый, — ответил он и захохотал. Мне тоже стало смешно.
Штрафная, тост, тост, тост, тост, тост…
Я не личность.
Болит голова.
