- Как я вас узнаю? - поинтересовалась она.
Я описал себя, она рассказала в двух словах о себе, на том и расстались до вечера.
При встрече с Тамарой выяснилось, что в своих предположениях относительно ее характера я не ошибся. Эта конспираторша умудрилась вынести пакеты, обмотав их вокруг талии, в результате этого значительно увеличившейся. Впрочем, предприимчивая 'несунья', словно зная заранее, одела сегодня расклешенный сарафан, причем клеш начинался уже от линии груди, потому и судить о стройности ее талии было затруднительно.
- Деньги принесли? - сразу взяла Тамара быка за рога, едва мы оказались с ней наедине в подъезде ближайшего дома.
Я молча протянул ей десятку и четыре рублевых купюры. Она посмотрела червонец на свет, удовлетворенно угукнула, и ловким движением спрятала деньги в бюстгальтер.
- Как понадоблюсь - звоните, телефон мой теперь знаете.
На этом с ней и распрощались, каждый, как говорится, при своем. Я с пакетами, а она с деньгами.
- Ты куда в такую рань?
Валя задала вопрос, даже не открывая глаз, словно видела сквозь опущенные веки, как я тихо одеваюсь в спортивный костюм и натягиваю кеды, купленные накануне в 'Спорттоварах'. Ассортимент магазина вызывал грустную улыбку, особенно зимняя экипировка: деревянные лыжи 'Быстрица', алюминиевые палки к ним, хоккейные клюшки с прямыми крюками, коньки-канадки и 'дудочки'... Да летний не особо впечатлял. Пользуясь случаем, приобрел в магазине и пару 6-килограммовых гантелей. С ними я решил заниматься после пробежки.
- Бегать иду на набережную, - негромко, чтобы не разбудить тихо сопящую Ленку, ответил я. - Спи, еще только шесть утра.
- Ага...
Валя снова уткнулась лицом в подушку и, похоже, сразу же отрубилась.
Неслышно прикрыв за собой дверь, я миновал общую кухню, сбежал по лестнице и оказался во дворе. В такую рань было пустынно, только дворничиха мела асфальт в соседнем дворе, и до меня доносились звуки равномерно шваркающей метлы.
Я прищурился на солнце, от души потянулся, и трусцой отправил свое тело к набережной Суры. Бежать было одно удовольствие, к тому же с реки тянуло свежим бризом. Заметил вдалеке старичка, также совершавшего пробежку, больше похожую на быстрый шаг. Молодец дедуля, глядишь, протянет на этом свете еще пяток лишних лет.
Я миновал недлинный мост с колоннами, оказавшись на острове Пески. Добежал до пляжа, и тут у меня созрела мысль окунуться в прохладную утреннюю водичку. В 1975-м пляж на Песках выглядел не в пример презентабельнее самого себя в будущем. Если уж говорить честно, в 2015-м на этом месте будет заросший пустырь с консервными банками, бутылками и прочим мусором. Сейчас же тут вполне приличный песок, и даже имелась пара кабинок для переодевания.
Плавок я не взял, да у меня их еще и не было, если говоришь откровенно, как-то не озаботились мы с Валей этим вопросом. Впрочем, в округе живых существ не наблюдалось, поэтому ничтоже сумняшеся я решил окунуться в семейных трусах однотонного темно-синего цвета.
Водичка с утра казалась и впрямь бодрящей, и была даже вполне прозрачной. Зайдя по грудь, я еще мог различить свои ступни на придонном песке. Кролем отмахал метров пятьдесят, затем неторопясь возвращался, лениво перебирая руками по-собачьи.
Пока бежал трусцой назад, практически полностью обсох. Валя была уже на ногах, хлопотала на кухне, а Ленка, одетая в ночнушку в горошек, еще дрыхла, по-детски скомкав простыню между ног.
'Хороша девка', - невольно закралась мысль, которую я тут же попытался прогнать поганой метлой. Нечего на дочку своей без пяти минут жены заглядываться, это вообще-то инцестом попахивает. Потому я постарался сосредоточиться на упражнениях с гантелями, доведя себя до изнеможения. Только после этого почувствовал, что напряжение внизу живота наконец-то спало. Блин, хоть бы Ленка уехала что ли поскорее, а то как-то не себе. Сколько ей еще осталось? Два дня? Ну ничего, как-нибудь да вытерпим.
Днем в овощном появился Костя в неизменных темных очках. Принес сто сорок рублей за проданные пакеты и взамен забрал готовую партию. На этот раз я отдал ему восемь пакетов, все, что успел состряпать к сегодняшнему дню. До выходных планировал добить еще двенадцать, учитывая количество оставшихся мешков, которые мне продала Тамара.
Стараясь ничем не демонстрировать обуревавшую меня гордость, вручил Валентине деньги.
- Добытчик ты наш, - улыбнулась она, пряча купюры в кошелек. - Кстати, куда ты убегал полчаса назад? По нужде? А то из Москвы звонили, я только сейчас и вспомнила.
- Из Москвы? По какому поводу? - внутренне ликуя, поинтересовался я.
- Из журнала 'Юность', они твою книгу напечатали. Первую часть вроде бы. И выслали тебе несколько... как их... авторских экземпляров. В общем, скоро придет извещение с почты. Сказали, что насчет гонорара хотят с тобой лично пообщаться. Оставили номер, нужно будет спросить какую-то Елизавету Васильевну.
Я не стал откладывать финансовый вопрос в долгий ящик и тут же набрал номер редакции. Мило пообщались с той самой Елизаветой Васильевной, выяснили, как мне удобнее получить почти что честно заработанный гонорар: подъехать в Москву самому или почтовым переводом.
- А много начислили, если не секрет? - не смог я удержаться от шкурного вопроса.
- Одну секунду... Так, Губернский... Ага, вот: чистыми одна тысяча двести шестьдесят рублей.
- Ого, неплохо так за повесть получилось!
- Это вообще-то только за первую часть. После публикации второй части получите столько же.
Ничего себе! Ха, а неплохо жилось в советское время писателям. И ведь сколько из них потом кляло советскую власть, мол, перекрывали кислород своей цензурой. Не знаю как насчет цензуры, а то, что многие из них обзаводились квартирами и машинами, да еще дети и внуки на заработанное ими безбедно жили - это факт. Глядишь, еще и мне повезет протиснуться в эту кормушку.
Но в любом случае, как пояснила собеседница, деньги появятся не раньше, чем после 8 июля. Пока я еще не знал, когда окажусь в столице, поэтому выбрал перевод, о чем и уведомил собеседницу. На прощание пообещал, как только еще что-то стоящее напишу, сразу же привезу в редакцию 'Юности'.
'Пожалуй, пора браться за перепечатывание очередного опуса', - подумал я, положив трубку.
Кажется, в моем 'ридере' среди прочего был закачан роман Умберто Эко 'Имя Розы', который я оставил после читки для коллекции. Нужно глянуть, в каком году книга издана. Этакий средневековый детектив, написанный, на мой взгляд, вполне приличным языком, но отнюдь не таящий в себе каких-то потрясающих откровений, тем не менее, в свое время стал литературной сенсацией. Что ж, если в 1975-м и в пару ближайших лет роман еще не написан, то я вполне могу его перепечатать и выдать за свое творение.
Ну а моя 'Крепость на Суре' никуда не денется. Первая глава уже написана, а вот дальше не мешало бы воспользоваться вспомогательной исторической литературой. Кстати, мне удалось найти координаты Александра Тюстина, и я намеревался навестить его в ближайшие дни в краеведческом музее, где он, будучи преподавателем истории в торговом училище, с началом каникул штудировал архивы.
При первой возможности я заглянул в электронную книгу, чтобы обновить воспоминания о романе. 'Имя Розы' была написана и издана в 1980-м, а вот судя по записям 'от автора', Эко занялся разработкой темы еще за десятилетие до публикации. Причем отдал этому немало времени и сил. Это меня изрядно огорчило, просто рука не поднималась украсть у итальянского профессора целых десять лет его жизни. С авторскими правами могло и прокатить, Советский Союз, как я читал где-то, мог наплевательски относиться к притязаниям зарубежных авторов. Но в этот раз моя совесть все же встала на дыбы, и я ничего не мог с этим поделать.
О, вот же 'Евангелие от Иисуса' Сарамаго! И кстати, до сих пор мною не прочитано. Между прочим, роман удостоен Нобелевской премии за 1998 год. По-любому автор еще не садился за работу над ним. Ну-ка, прочитаем аннотацию получше...
'В романе раскрываются прежде всего человеческие качества Иисуса, его 'земная' сторона. Произведение критиковалось Ватиканом и католическим населением Португалии...' Но, тем не менее, книга была удостоено 'нобелевки'. Интересно, у нас вообще прокатит? Если сомнительный текст, попробую его как раз в 'Юность' и пристроить, там вроде бы подемократичнее нравы. Или сразу сунуться в 'Новый мир'? Хотя в 'Новом мире' после отстранения с поста главреда Твардовского году эдак в 70-м, насколько я помню, наступило реально 'застойное' время. Вплоть до 'перестройки', когда косяком пошли Солженицыны и прочие.
Блин, нет, не прокатит и этот вариант. Если я хочу приблизиться к власть предержащим через литературу, то нужно все же делать упор на патриотическую тематику. Например, книги о войне, как-никак страна только что отметила 30-летие Победы. А военных книг в моем 'ридере' не так уж и много. Все больше Пикуль да Семенов со своим Штирлицем.
