— Двухстволку не надо! С нею сама возиться станешь! Нам мужика подавай! Девок в городе перегруз, одна морока с вами! За внука тебе хороший подарок куплю. А за девку ни хрена! Так и знай! — предупредил заранее.
Шурка поняла, ей придется подчиниться свекру несмотря ни на что. Он был хозяином и главой семьи. Димка безропотно подчинялся ему во всем. Баба со своей стороны пыталась во всем угодить Лене. Тот скоро привык к порядку в доме, вкусной еде, к чистой одежде, к глаженым носкам и сверкающей обуви, в какую можно смотреться как в зеркало. Он даже брился теперь каждый день, регулярно стриг ногти и чистил зубы. Невестка понемногу приучила ко всему. Он уже не ходил в ботинках по комнатам, а только в домашних тапках. Глядя на него, выравнивался Димка. Он едва защитил диплом, ему тут же предложили работу на фирме. Шурка сдержала слово и подключила дядю. Сама баба, получив диплом, уже подумывала о работе. Ходила, узнавала, изучала, где можно устроиться, но, глянув на громадный живот, ей отказывали.
Скоро рожать. Шурка это понимала и боялась предстоящих родов. Димка теперь спал отдельно и к постели жены не подходил. Домой он не спешил, возвращался поздно, а иногда не ночевал, оставался у друзей, как говорил жене, уезжал с ними на природу. Свекор, слушая эти басни, понятливо ухмылялся.
Шурка, зная адреса друзей Димки, врывалась к ним, случалось, заставала там подружек. Скандалила, вытаскивала мужа за шиворот от Ивана и Степки, гнала Димку домой, колотя кулаками по спине. Свекор не вступался за сына.
— Попался, получай, чтоб впредь умнее был. Хорошо, что только тумаки получил. Не зли бабу. Она беременная. Ей все по барабану. Достанешь, так и яйцы откусит! — хохотал Леня, когда Шурка, пригнав Димку домой, загоняла мужа в угол и дубасила там его от души. Тот не мог устоять перед женщинами, жена не могла сдерживать себя.
Он даже в роддом привез ее с каталкой в руке. Гнала мужика из парикмахерской, где он просидел почти три часа и уже назначил свиданку. Но Шурка влетела, помешала, погнала домой, а на лестнице согнулась в коромысло, внезапно прокололо спину, тут же отошли воды, баба беспомощно огляделась. Поняла, время пришло. А вокруг никого, только Димка, но какая на него надежда?
Шурка вскрикнула от боли, начались схватки, а она сидела на бетонной ступени лестницы, не рискуя встать, пошевелиться.
Димка быстро влетел в квартиру, позвал отца. Тот, выскочив из дверей, все понял. Схватил Шурку на руки, бегом выскочил во двор. Вскоре он сам доставил невестку в роддом. Та не заставила долго ждать и через полчаса родила сына.
Врачи роддома долго смеялись, видя, как Леня плясал от радости, прихватив медсестру, он крутил ее как куклу, на радостях целовал всех попавшихся под руку, а сам чуть ни на ушах плясал.
— Ну, шмакодявка! Ну, угодила! — подпрыгивал чуть ли не до потолка.
— Кто из вас отец? — вышла в коридор врач, принимавшая роды. Она увидела пляшущего Леню и стоявшего у стены Димку. Врач назвала вес и рост ребенка, сказала, что малыш нормальный, здоровый, что такие теперь не часто рождаются.
Вскоре оба мужика вернулись в роддом с полным багажником продуктов.
— Весь базар скупили! Куда ей столько? Везите все домой. Ей нельзя переедать! И вообще она должна питаться по предписанию врача!
— Послушай, бабулечка! Я уже стрелку забил на себя и внука. Завтра нас девки ждут, а ты жрать не даешь мужику! А ну, пусти меня! Дай с внуком свидеться! Я с ним на брудершафт выпью, за встречу! — отодвинул в сторону пожилую акушерку.
— Нельзя в палату! Слышите? Вернитесь сию минуту, — кричала вслед Лене, но тот не слышал. Он, конечно, разыскал всех. Увидел Шурку и малыша. Удивился, что тот совсем маленький.
— Ну, привет, кентыш! Как тебе белый свет? По кайфу? Иль пока не врубился, не поймешь, где оказался? Осваивайся! И скорее домой! Мы тебя очень ждем, понял меня? — был уверен, что внук не только слышит, а и понимает его.
Димка боялся заглянуть в палату, знал заранее, что Шурка еще не простила парикмахерскую. Но отец втащил его:
— Гля! Малец твоя капля! Сущий портрет! Ну, хоть теперь бери к девкам, — заметив нахмурившееся лицо Шурки, понял, при ней сейчас вот так шутить не стоит.
Мальчишку еще не выписали из роддома, а дед уже зарегистрировал, вместе с Димкой получили свидетельство о рождении и возили из магазинов все, что было нужно малышу.
Леня сдержал слово и через неделю купил молодым в подарок новую импортную машину. Шурку завалили обновками. Она никогда не получала столько подарков сразу. Женщине показалось, что ее любят все. Но уже через неделю Димка снова стал уходить к друзьям. И опять с ночевкой. Возвращался помятый, бледный, небритый и невыспавшийся. Шурка сразу поняла, где и с кем проводит ночи муж. Но поймать его не могла. Малыша без присмотра не оставишь. И тогда решилась, пожаловалась свекру. Тот выслушал насупясь и ответил:
— По-твоему, коль родила, верх над ним заимела? Не много ль намечтала? Ишь, деловая! Хочешь Димку за яйцы к себе привязать? Не бывать тому! Мой сын мужик! Под твоей юбкой дышать не станет. Ни одна баба мужику не указ. Как хочет, так дышит. От хорошей бабы мужик не убегит. В себе говно ищи. А сына не порочь. Он у меня хороший! Еще услышу про него дурное, саму выкину, ни на что не гляну.
Шурка поняла, что для свекра как ни старайся, чужой останешься, и с мужем ей предстоит разбираться самой.
Шурка злилась на мужа всякий день. Он редко занимался сыном. Уходил, когда тот спал, возвращался, когда малыш уже уснул. Первое слово, первые зубки, первые шаги, все это прошло мимо внимания Димки. Он не переживал за своих. Был всегда уверен, что в семье его ждут и любят.
Как только сын уверенно встал на ноги, Шурка устроила его в детский сад, а сама пошла на работу. Роды не испортили бабу. Она быстро вернула прежнюю форму, снова стала подвижной и привлекательной, но дома, в своей семье, этих перемен никто не замечал. У свекра теперь появилась женщина, и Леня крайне редко ночевал дома. Димка тоже искал повод удрать к друзьям и подругам. Шурка целыми вечерами оставалась вдвоем с сыном. Тот рос спокойным, послушным мальчишкой, рано научился читать, писать. Он не любил шум и громкие голоса. Любил тихие песни и сказки. И все спрашивал:
— Мам! А кто включает на небе звездочки?
— Кто вырезает наверху снежинки?
— Кто у домового мама? Баба-яга или Дюймовочка?
— Откуда берется дождь и как небо удерживает столько воды?
— Почему папка и дед дружат с чужими, а своих совсем забыли?
Димка, приходя домой, старался не смотреть на Шурку. Брал сына на руки, уходил с ним в спальню, там играли, пока ни засыпали оба в одной постели.
Когда мальчонка пошел в школу, дед купил ему настоящий автомобиль, только детский. Пацан приезжал на нем, вызывая зависть ровесников, и гордо шел на занятия. Учился неплохо. Учителя не жаловались на него Димке. И только Шурку в школе не признавали. С нею никто из учителей не разговаривал. Все отворачивались, будто не слышали вопросов. Димка не приходил в школу после конфуза, устроенного Шуркой. И теперь сюда появлялся только дед. Его учителя признали сразу. Еще бы! Леня приносил сразу несколько коробок конфет. Их хватало на всех учителей. А куда их девать, если внук золотушный, Шурка сидит на диете, а у Димки от конфет болели зубы. Зато к внуку никаких претензий не было. Получив конфеты, учителя только хвалили мальчишку. И Леня, работавший теперь механиком на кондитерской фабрике, возвращался домой после родительского собрания счастливый и улыбающийся. Он гладил внука по голове и обещал отвезти его в выходной на аттракционы. Так было и в этот раз. Шурка увязалась вместе со всеми. Ей тоже захотелось отдохнуть и развлечься.
Мальчонка сразу сел на деревянного коня. Дед хотел устроиться рядом, но его не пустили.
— Эти кони не рассчитаны на ваш вес. Вы сломаете. Подождите внука на скамейке.
Леня повернул обратно и увидел, как Димка, воспользовавшийся минутой, уже нырнул в кусты с какою-то бабенкой. Шурка ела мороженое, и ничего не приметила.
Леня решил выгородить сына и не пустить невестку на поиски мужа. Он разрешил внуку кататься сколько захочет. Опомнившуюся Шурку успокоил, сказав, что Димка пошел в туалет. Та оглядывалась поминутно и наконец не выдержала:
— Сколько можно? Или он там вовсе на говно изошел? — рванулась к кустам и нарвалась…
Шурка исступленно пинала обоих ногами, совала кулаками в бока, в лица, орала до хрипоты, обзывая обоих грязными словами и, вдруг получила удар в лицо, потом в ухо, по голове. Кто-то резко толкнул в плечо. Баба не увидела лица. В глазах потемнело от удара в затылок. Шурка не удержавшись, упала лицом в куст и больше ничего не помнила. Ее еще долго пинали ногами. Она не чувствовала, материли, она не слышала. Кто вытащил бабу и привез домой, занес на этаж и, положив на диван, умыл и почистил всю, баба не знала. Димки дома не было. Лишь испуганный сын и свекор не отошли от Шурки ни на секунду. Она стонала от боли. Она распухла до неузнаваемости. Все лицо и тело запеклось в ссадинах и кровоподтеках. На нее страшно было смотреть. Глянув на себя в зеркало, Шурка отмахнулась:
