Ознакомительная версия.
А неприметный полковник зашел за спину очкастого товарища Андропова и оттуда директору этак одобрительно кивнул. Многие там были в очках, директор даже вспомнил, страшась, подброшенную недавно в его почтовый ящик злобную антисоветскую книжку «Как избавиться от очкастых».
А сам добрый.
Сам полистал книжку, ничего в ней не понял, отложил и трогательно заговорил о чем-то вечном и нужном. И наклонились к нему зачарованно товарищи Громыко и Горбачев. И товарищ Суслов деликатно покашлял. Даже товарищ Черненко немножечко наклонился. А Ильич поговорил, порадовался, опять полистал книгу. Не поняв ничего, поднял добрые глаза и снова вычислил стоящего перед ним незнакомого человека.
«Ты хто?»
«Я директор главного партийного издательства, – еще четче отрапортовал директор. – Вот издали любимую книгу народа – „Малую землю“ в подарочном варианте. Переплет в дорогих мехах, обсыпан бриллиантами, гравюры на платиновых пластинках. Чтобы видел трудовой народ, какой бесценной деятельностью заняты наши вожди и руководители».
Ильич сильно удивился, но на этот раз открыл книжку удачно, наткнулся на знакомые фотографии. Кого-то узнал, расчувствовался. По этому поводу немедленно выпили. Ильич плачет, водит рукой по фотографиям. Взволнованно пригнулись к нему соратники по партии, даже товарищ Черненко немного пригнулся. «Малая земля… – перешептываются взволнованно. – Это же решающая битва… Там фашизму хребет сломали… – И взволнованно: – А кто командовал? Кто поддерживал боевой дух? С кем товарищ Сталин советовался?»
Поплакав и отдышавшись, сам поднял взгляд и снова вычислил стоящего перед ним незнакомого человека.
«Ты хто?»
«Я директор главного партийного издательства, – совсем уже четко отрапортовал директор. – Издали любимую книгу народа – „Малую землю“ в подарочном варианте. Переплет в дорогих мехах, обсыпан бриллиантами, гравюры на платиновых пластинках. Чтобы видел трудовой народ, какой бесценной деятельностью заняты наши вожди и руководители». И вдруг пришло ему в голову… А что такого? Кто тут ему помешает сказать правду? Товарищ Горбачев, что ли? Ведь крыша издательства течет, и с фондами трудно, и с бумагой вечный напряг. Все сейчас выложу, как на духу…
Но только так подумал, как настиг его ледяной взгляд неприметного кэгэбэшного полковника, устроившегося за плечом очкастого товарища Андропова. И по ледяному этому взгляду понял директор, что десять лет ему уже обеспечены, а грозный прокурор готовится добавить очередные пять, а личное имущество конфисковано, а рыдающую семью грузят в телячий вагон, отправляющийся на Север…
И ничего не сказал.
Зато Ильич, порадовавшись, поплакав над фотографиями, снова вычислил перед собой незнакомого человека.
«Ты хто?»
«Я директор главного партийного издательства, – все еще четко отрапортовал директор. – Вот издали любимую книгу народа – „Малую землю“ в подарочном варианте. Переплет в дорогих мехах, обсыпан бриллиантами, гравюры на платиновых пластинках».
И тогда до Ильича что-то дошло. «А-а-а, “Муму”… Галка читала…»
И сразу выпили еще раз. А прощаясь на пустой лестнице, кэгэбэшный полковник выловил из кармана директора плотный пакет с деньгами. Спасибо, мол, товарищ директор за правильное партийное поведение. Мы это запомним. Даже пообещал: в нужный день зачтется.
– А у нас? – взволнованно заговорил внизу бывший партийный секретарь товарищ Ложкин. – Ни власти, ни совести!
Разгорячился:
– Всю страну, весь народ надо посадить в лагеря! Отсидит народ – выйдет честный!
Даже погрозил кулаком в сторону невидимого в темноте обрыва (а значит, как бы в сторону прячущегося в темноте Колотовкина):
– Покажем, как кенгуру размножаются!
Революция, потрясенно понял Виталий.
Вот собрались у костра глашатаи революции, буревестники, как и предсказывал бывший капитан Мишка Шишкин. Вот куда привела перестройка, вот откуда гнильца в селе.
…Старков был большим мастером по части вокального искусства и немало усилий приложил к организации хора из членов нашей ссыльной колонии, – вновь завел шарманку дед Егор Чистяков. – Особую страстность вносил в наши вокальные увлечения Владимир Ильич. Как-то Старков возился со своим хором, разучивавшим его любимую мелодическую, но тягучую и печальную украинскую песню «Така же ии доля, о боже ж мий милий». Вдруг пришел Ильич. Услышав меланхолическое завывание нашего хора, он вскричал: «К черту „Таку ж ии долю!“ Давайте грянем „Смело, товарищи, в ногу“. И не дождавшись могущих возникнуть возражений против нарушения им хоровой программы, Ильич, слегка детонируя, с увлечением и страстью запел своим высоким, несколько хрипловатым голосом: „Смело, товарищи, в ногу. Духом окрепнем в борьбе“. Все сразу подтянули. Полились боевые звуки рабочего марша, и когда Ильичу казалось, что наиболее темпераментные слова песни поются недостаточно выразительно, он начинал энергично, в такт размахивать кулаками и притопывать ногой, напрягая свой голос при исполнении особенно боевых слов песни, иногда в ущерб правилам гармонии, и к ужасу нашего завзятого вокалиста Старкова повышал подчас какую-нибудь ответственную ноту на целых полтона…
Вдруг все обернулись, а дед Егор замолчал.
Вынырнула из колеблющейся темноты запыхавшаяся фигура.
Вроде как Колька Дрожжин – рыжий молодой скотник, болезненно много пьющий. Но ведь добежал, добежал! Не пал по пути, слава Богу! Крикнул задохнувшись: «Немцы в селе!» И страстно перекрестился в ответ на эти слова бывший партийный секретарь товарищ Ложкин: «Начинается!»
Глава V
Мертвяки
Июль, 1999
Ответы Липецкого журналистку Иванову действительно не интересовали. Писала она только то, что подсказали заказчики.
…Сегодняшний конфликт вокруг ОАО «Бассейн» выглядит так, будто его заранее расписали по сценарию. Консорциум КАСЕ смело и прямо выступает против консервативного и неэффективного управления обществом, а перепуганный менеджмент «Бассейна» конвульсивно блокирует все попытки провести внеочередное собрание акционеров.
Менеджмент «Бассейна» можно понять. Ведь господину Липецкому и послушному ему директорату удобно сидеть на теплом местечке, разбазаривая акции Общества и абсолютно ничего не делая для тех, кто в отчетах дирекции гордо именуется «наши акционеры».
…Встреча вашего собкора с генеральным директором «Бассейна», – сообщала читателям Полина Иванова, – состоялась в присутствии какого-то адвоката, стыдливо названного господином Липецким «обыкновенным акционером». Правда, известно, что без адвоката в последнее время Николай Иванович ни с кем не разговаривает, даже с женой. Это становится еще понятнее, когда вчитываешься в документы, предоставленные газете сотрудниками аналитического отдела КАСЕ. С одной стороны – резкое падение прибылей «Бассейна», с другой – резкий рост доходов начальствующего состава. Роскошные коттеджи растут как грибы на живописных берегах речки Лиственничной, бывшем райском уголке советских и партийных властей. Если это впрямь коттеджи «самых обыкновенных акционеров», то я и не знаю, что сказать.
Зато знаю, что надо спросить.
Куда уходят миллионы рублей со счетов «Бассейна»?
Не пора ли прояснить позицию губернатора, который столь терпеливо взирает на перипетии борьбы, развернувшейся между консорциумом КАСЕ, кровно заинтересованным в дальнейшем развитии пароходства, и нынешней одряхлевшей, закостеневшей в своем бездействии дирекцией «Бассейна», плывущей в будущее, не имея лоции, не зная фарватера?
Впрочем, дальше окрестностей Лиственничной этим господам плыть не надо. Вот почему важно и нужно заставить господина Липецкого представить специальной комиссии читаемые, достоверные, полные, надлежащим образом оформленные и заверенные копии всех официальных документов, проливающих свет на деятельность дирекции акционерного общества…
Злая баба.
Усмехнувшись, Семин тронул диктофон, работавший в его кармане при встрече журналистки с генеральным директором «Бассейна». Не позвонить ли ей? Позвонить и улыбнуться, что вот мол, госпожа Ив а нова, существует абсолютно точная запись вашего разговора с гендиром «Бассейна». Если авторитетные газеты опубликуют сразу оба варианта, да с соответствующими комментариями, читатели, несомненно, сильно удивятся. Понятно, что при этом тень упадет и на и без того не безупречную репутацию консорциума КАСЕ.
…Ходят слухи, что хозяином заправочного пункта в селе Благушино на самом деле является все же генеральный директор «Бассейна» господин Липецкий. – (Неважно, что это вранье. Главное, намекнуть. Главное, посеять подозрение.) – Процессы приватизации в нашей часто затемнены. Можно даже сказать, что прозрачностью они нигде у нас не отличаются. Если даже заправкой владеет не сам господин Липецкий, а один из его «обыкновенных акционеров», надо бы поинтересоваться деталями сделки. На чье имя она оформлялась? Кем?…
Ознакомительная версия.
