- Все таджикские официантки с георгиевскими ленточками, ходят улыбчивые накануне праздника, а в Одессе нынче убивают за георгиевскую ленточку на груди!
- А я так ни разу и не побывал в Одессе, хотя мне много рассказывали про ваш город.
- И куда же ты ездишь отдыхать?
- В Лондон. Сначала в командировки туда летал, а потом и ради удовольствия начал наведываться.
- В Лондоне моря нет и солнца мало, но зато там нет и украинских неонацистов.
- В Одессу с учетом последних событий я вряд ли поеду в ближайшие годы, - сообщил Алексеев.
- Если есть материальная возможность летать в Лондон, то тебе в Одессе делать нечего. Слишкой убогий сервис, провинциально всё до неприличия.
- Будет и у тебя со временем материальная возможность летать в Лондон, не переживай. Ты парень способный. В нашем деле для успеха нужен конформизм.
- Я понимаю, - произнес Вениамин.
- Все хотят снимать что-нибудь великое как Феллини или Антониони, но рынок диктует свои законы и приходится создавать продукт, востребованный у зрителя. Надо уметь наступать на горло собственным желаниям. Я может тоже в юности мечтал о настоящем творчестве, но приходится заниматься сериалами.
- Я готов начать карьеру сценариста с сериалов, никаких душевный терзаний и угрызений совести по этому поводу. Спрос определяет предложение, - сообщил Небеседин.
- История длится четыре серии. Одна серия сорок пять минут. Главный герой милицейский майор слеплен по образу и подобию комиссара Катани.
- Я смотрел в детстве «Спрут», «Рабыню Изауру», «Просто Марию» и «Богатые тоже плачут», - с улыбкой сказал Вениамин.
- Это хорошо. Первая серия всегда начинается с убийства. У майора есть три версии преступления. Сначала он распутывает две версии, которые оказываются ложными, а потом находит верную и раскрывает преступление.
- Придумаю историю, это не проблема.
- Я работал редактором проекта в пятом и шестом сезонах. Потом ушел, рейтинг упал и меня позвали снова. Сейчас снимают девятый сезон, а ты напишешь для десятого.
- Внесу своё лепту в киноэпос про майора Бакланова! – согласился Небеседин.
- Я Одессу в основном по фильмам знаю, сам понимаешь.
- И какие фильмы тебе больше всего нравятся? «Любимая женщина механика Гаврилова» - мой любимый фильм из снятых в Одессе, - сказал Вениамин.
- «Долгие проводы» Киры Муратовой, - сообщил Алексеев.
- Обожаю этот фильм! Он прекрасен!
- Сценарий к нему написала Наталья Рязанцева.
- Я знаю кто это – первая жена Геннадия Шпаликова. Читал с ней интервью недавно.
- Это мой мастер во ВГИКе, - сказал Саша.
- Тебе повезло!
- Хочешь сегодня вечером пойти к ней в гости вместе со мной? – спросил Алексеев.
- Да ладно?! – удивился Небеседин.
- Я тебе на полном серьёзе говорю, - подтвердил свои слова Саша.
- Конечно хочу! О чём разговор! – радостно выпалил Вениамин.
- Тогда подъезжай в девять вечера на «Алексеевскую». Я буду тебя ждать наверху.
- Хорошо. Алексеев приглашает на «Алексеевскую» - любопытно.
- Тогда до вечера. Я побежал в студию.
- До вечера.
Окрыленный интересными перспективами на вечер Вениамин достал планшет, открыл личные сообщения и обрадовался вдвойне – наконец-то пришел долгожданный месседж от Астафьевой:
- Веничка, я за городом у папы на дне рождения. Давай встретимся завтра днем?
- Отлично! Завтра спишемся! – ответил ей Небеседин.
Вениамин вышел навеселе из «Шоколадницы» и решил скоротать время до вечера на Поклонной горе. Он старался свыкнуться с мыслью, что сегодня ему предстоит познакомиться с одной из самых интересных женщин шестидесятых, а завтра он встречается с самой роскошной девушкой современности. Небеседин любил чудаковатые фильмы Киры Муратовой, которые многие не понимали из-за собственной обывательской ограниченности. Он ощущал особый авторский мир режиссера, хотя он в большинстве моментов не был ему близок. Годом ранее Вениамин даже случайно очутился в квартире Киры Георгиевны в начале Успенской улицы. Серая четырехэтажная сталинка, лестница из белого мрамора, дверные таблички с фамилиями и регалиями жильцов. Он помогал забрать вещи знакомым питерским художникам, случайно остановившимся переночевать у Муратовой по приглашению её внука. Вениамин сначала и не подозревал, куда идет и смекнул лишь тогда, когда увидел в прихожей гигантский постер с изображением Ренаты Литвиновой. Потолки в квартире были высокие, около четырех метров. Всё жилище было забито арт-объектами нынешнего мужа Муратовой. Он мастерил нечто сумасбродное из использованных батареек, поломанных гаечных ключей и порванных велосипедных цепей. Обстановка в квартире напоминала давно заброшенный запылившийся склеп, нежели место обитания всемирно известной киноперсоны.
- Женя, а можно я зайду в комнату твоей бабушки и возьму у неё автограф? – спросил Небеседин у внука Киры Георгиевны.
- Она не любят когда её беспокоят!
- Всё понял! Spiderman is having you for dinner tonight! Spiderman is always hungry! – Вениамин вспомнил строчки из песни «The Cure». Интерьер квартиры походил на их старый видеоклип «Lullaby» и Небеседин сообразил, что если посмеет заглянуть в комнату Муратовой, то она приготовит его тушку на ближайший ужин.
Небеседин лет в двадцать уяснил для себя, что живя в Одессе надо непременно связать свою жизнь с футболом или кино. Увлекательное занятие, внимание девушек, приличные деньги, в конце концов. Профессиональным футболистом ему стать не удалось, и тогда он переключился на изучение кинематографического искусства. Читал книжки Митты и Макки по сценарному мастерству. Пересматривал классические советские фильмы. Делал для себя пометки в блокноте – подмечал, анализировал, обобщал. Актерская стезя его не прельщала, с техникой он особо не дружил и не помышлял об операторской или режиссерской карьере, а вот для того, чтобы стать сценаристом у него были необходимые задатки. От школы «Черноморца» в Отраде до одесской киностудии идти всего десять минут неспешным шагом, и он часто курсировал между этими местами. Сначала посмотрит игру на зимнее первенство города, а потом бегом в зал согреваться чайком и смотреть европейское авторское кино. Или во время летнего кинофестиваля послушает лекцию какого-нибудь выжившего из ума мэтра режиссуры, а потом через легкоатлетический стадион «Динамо» вниз по склонам к футбольному полю, где он играл за свою любительскую команду. Он понимал, что столь славные киношные и футбольные традиции есть только в Москве, Санкт-Петербурге, Киеве и Одессе. Живя в каком-нибудь периферийном Стерлитамаке трудно стать большим футболистом или крупным фильммэйкером.
Однажды Вениамина пригласили сняться в качестве актёра в полнометражном украинском артхаусном фильме. Небеседину предложили сыграть дерзкого гопника, избивающего ногами главного героя – никчемного и невостребованного рокера, чья известность не простиралась дальше пределов его двора. Денег за съёмку не платили, но Вениамин ради любопытства согласился потратить часик собственного времени на творческий процесс. Он надел старый спортивный костюм с тремя полосками и появился в назначенное время на импровизированной съемочной площадке на уже неоднократно упоминавшемся бульваре Жванецкого. В роли режиссера выступала боязливая московская недотыкомка, выгнанная с первого курса операторского факультета ВГИК за прогулы и бесперспективность. Оператором был молодой венгр, ни слова не понимавший по-русски и общавшийся с недотыкомкой с помощью жестов. Английского ни он, ни она не знали. Средств на качественное оборудование естественно не было, и снимал венгр на цифровой фотоаппарат. Исполнитель главной роли был вдребезги пьян и коряво бренчал нечто отдаленно напоминающее песни группы «Ноль» на расстроенной гитаре с четырьмя струнами. Недотыкомка никогда не видела живьем мужскую драку и весьма абстрактно разъяснила Небеседину как он должен избивать главного героя. Вениамин плевать хотел на её нелепые рекомендации и во время первого дубля засандалил рокеру по харе с такой силой, что выбил у него два передних зуба.
- Что ты делаешь, парень? – спросил его рокер, отхаркиваясь кровью.
- Ненавижу я вас говнарей проклятых! – ответил ему Вениамин.
Недотыкомка пересмотрела на фотоаппарате видеозапись удара Небеседина и решила, что можно ограничиться и одним дублем. Она попросту побоялась, что рокер не выдержит второго удара Вениамина и потеряет сознание. Недотыкомка целый год монтировала свой шедевр и все-таки позвала Небеседина на официальную премьеру фильма. Пригласительный был на две персоны и Вениамин ради прикола позвал с собой мать. Полтора часа главный герой шатался по улицам и везде его шпыняли, гнобили и посылали куда подальше. Завидев кадр с Вениамином, мать сморщилась. Она еле смогла высидеть пятнадцать минут и вышла из зала с недовольным лицом:
