До следующего романа (автор).
Я говорю Ярославу: может поженимся? Влад вон женился, и без понтов. Квартиру мне предки купят… куда они денутся. Стал надо мной подшучивать: жениться? может, на Злате? у Златы уже квартира. Я дала ему по уху, и больше мы не встречались.
Ну, началось. Я сразу воткнул: девчонки теперь нас достанут (Артём).
Ане пришлось довольно много помогать деньгами. У Людмилы единственный сын в Америке – у Ани здесь дочь, неудачная и неудачливая. Анины маленькие говорящие глаза постоянно выражают просьбу.
Юрий говорит всё интеллигентнее. Вообще он адаптирующийся человек. Начинаю им слегка гордиться (автор).
Литературные дела Ани неплохи. Она не стесняется заучить, кого из живых, а чаще мертвых писателей не любят влиятельные переделкинские старики. Подходит к ним в подходящий момент с очередной гадостью в адрес ненавидимого покойника.
Черт возьми, Юра и обтесывается, и умнеет. Только таланта не прибавляется. Этого не отрастишь (автор).
При таком положении вещей Аня успела еще летом воткнуть мои стихи в «Новый мир».
Не цепляйся к слову, читатель… всё фантазии. Еше: воткнуть здесь не в смысле понять, а в смысле впарить (автор).
И в декабре они вышли. Этакая гребенка из стихов о сыне и о Нине.
Ну что ж… с Богом (автор).
К черту! (Аня)
К новому две тыщи четвертому году я послал Витьке еще письмо и посылку. Посылка где-то затерялась, а письмо вернулось нераспечатанным за смертью адресата. Позвонил с напрягом его матери. Та сказала: убит в тюремной разборке. Видно, нашелся крысиный самец посильней… там место такое. А Витька, блин, не прогнулся, и вышла сплошная байда.
Ну, теперь можно вздохнуть свободно… точняк. Витька был волк, а кореши его – так, шакалы… шестерки (Артём).
Новый год мы с Тёмой праздновали у Влада (Вика).
Я решил, что на Ане дешевле жениться. Она успокоится, перестанет так сильно тратиться на косметику. Аня моложе Людмилы на шесть лет.
Абсолютный возраст обеих дам – военная тайна (автор).
Моими делами она занимается даже успешнее. Достала мне переводы с подстрочника из туркменских поэтов – не членов правительства, но всё же сравнительно близких к власти.
Надо же, кто-то еще в этом заинтересован. Грустно комментировать Юрия – это была Нинина добровольно взятая на себя обязанность. Как там у нее дела? (автор)
Паршиво (Влад).
Он ходит платит нянечкам (Таня).
Угу (Влад).
Разучилась пользоваться мобильником (Таня).
Влад молчит.
Нет, я не разучилась – просто ушла вовнутрь. Вижу во сне рынок, натянутую сверху маскировочную листву. Махровые полтенца с тиграми и дельфинами. Ломкие вешалки, голые манекены. Столик и кошельки с шариками-застежками. А дальше всё обрывается, и я не знаю, где что.
Зачем мы уходим из юности? Я поехал в Андору без Влада. Февральское солнце, и скорость, и снега полно. Но люди другие – не брат мой Влад, и фиг ли мне в этой Андоре.
Я подарил себя Ане к восьмому марта – свадьба состоялась шестого. И начал писать цикл «Стихи об Ане».
Читай на диване... эк сел на своего конька (автор).
Писал о прекрасной женщине, которая понимает своего возлюбленного и вдохновляет его на возвышенный труд. За переводы из современных туркменских поэтов получил вполне ощутимый гонорар.
Это тебе не с Киплингом печататься (автор).
Мать умерла в начале апреля – сказали, что от инсульта. Перед смертью казалась совсем здоровой, хотели выписать – не успели.
Влад сказал, что пойдет на майские с нами, только просил взять Таню. Для нас ЧП, но мы взяли. Пусть тащится.
Не в смысле восхищается, а в смысле плывет потихоньку (автор).
В июне я получил золотую есенинскую медаль.
Золоченую бляху от КПРФ – их выдали сто пятьдесят штук (автор).
В Переделкине в честь этого знаменательного события мне устроили персональный вечер с фуршетом на открытой веранде и морем букетов.
Через два дня явилась молодая подмосковная поэтесса с точно такой же бляхой на сиреневой блузке, но все предпочли не заметить (автор).
Есенинские медали давали на три года позднее. Эта авторша соврет – не дорого возьмет (призрак Нины).
Колдунья! куда ушла, откуда следишь, каким образом прозреваешь? Не верю я в твои инсульты (автор).
И я не верю (Павел).
Да, я совру – не дорого возьму. И что мне теперь – идти по кругу? рассказывать, как у Тани в ноябре две тыщи четвертого родился сын Михаил? ну, это, положим, правда. Как сейчас, в октябре две тыщи седьмого, Влад стоит в дверях на Уральской, держа на весу ядовито-зеленый пластиковый велосипедик с электронной шарманкой? как Таня натягивает комбинезон на вырывающегося Мишку, приговаривая с укором: папа вчера пришел поздно… нехороший какой. Как растет подобно снежной лавине отчужденье, начавшись много раньше, чем в предшествующем поколенье? как дерзки девушки за компьютером в фирме? это вы сами знаете. Не стану врать. Они – другие, иначе распорядятся собой. Как бы то ни было – выгуливайте Мишек. Это имеет абсолютную ценность: жить в будущем им, а не нам.
Я прозевал рождение внука Мишки – не видел Таню с экзотической конной свадьбы. Пошел с подарком, когда исполнился месяц. Он так похож был на Влада в младенчестве, что сделалось неуютно: не то состоялось клонирование, не то возвратилось время. Скорей второе – я решил про себя.
Культурно стал говорить, однако (автор).
Все младенцы одинаковы. Что твой внук, что моя внучка (Аня).
Вот как? есть и такая? (автор)
С тех пор как я здесь, для меня это не проблема. И время может вернуться, и человек еще раз придти. В ту же самую оболочку или в иную. После того, как тот ушел или может быть, раньше (Нина, витающая в воздухе).
А где находится твое «здесь»? (автор)
Ответа не воспоследовало.
Как говорят в крутых сериалах – у натуралов такая трудная жизнь. Влад приходит к нам на Речной отдохнуть. Вика клеит его по-черному. На Уральской ночует теща – мне это было бы за падло. Танька сдала почти все зачеты – она молодая, и ей не в лом. Клёво я от нее увернулся, а то все подгузники были б мои. Фишка в том, что неизвестно, кто вырастет. Чтоб вышло кудряво, надо ботанить вот так. Чуть-чуть до результата не дотянул – вышла форменная байда. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Бедные натуралы.
А ты-то кто? (Вика)
Я пограничный. Я сдвинутый натурал. Маргинал (Артём).
Ты, Тёма, верно воткнул. Я в это во всё не полезу. Вырастут, блин, мутанты. Стрёмно подумать, блин (Вика).
Ты их лепишь плоховато,
Ты их любишь маловато,
Ты сама в том виновата,
А никто не виноват. (поет Нина, порхающая за окном).
Вика крестится не в ту сторону.
Я начал цикл «Стихи о Мишке». Выйдут отдельной детской книжкой. Аня договорилась с издательством за полгода вперед. В честь договора отнес на Уральскую олимпийского медвежонка – ровесника Влада. Мишка пялил глаза на елку и пускал пузыри.
Снова Новый год у Влада – на этот раз две тыщи пятый. Танька глазеет на Викин прикид, мы с Владом пьем от души, поминаем студенческое веселье и зеваем, как бегемоты. Я улетаю завтра в Андору с новой компанией – из фирмы, и наша с Владом прежняя жизнь уходит за горизонт.
Не хожу не смотрю, как Мишка растет. Сижу пишу, вспоминаю Влада. Аня всё-таки правит мои стихи, а я не мешаю: женщина, ей видней. Тоже окончила литинститут имени Горького.
Тоже? как кто? (Аня)
Можно бы всё же мне жену помоложе, но помогает довольно толково. Всё мне печатает на компьютере… и печет пироги.
Восьмое марта, иду несу Тане мимозу-духи. Что-то свободное в воздухе, но не въезжаю что. Будто еще не всё случилось, что-то еще случится. Фирма по фигу, и кварнтира, и тещины мощи по фигу.
Мои «Стихи об Ане» вышли в «Москве» еще в декабре две тыщи четвертого.
Не спи, читатель, не верь (автор).
А в апреле вышла рецензия на них в «Знамени».
Бди! (автор)
Аня сама ее написала, подчеркнув помимо достоинств стиха собственные достоинства. Отвезла на подпись влиятельному лицу, которое и получит за рецензию гонорар. Подготовила также разбор будущей книжки – «Стихи о Мишке».
Поскольку я ее фактически пишу, то мне и знать, чем сердце успокоится. Могу не ждать окончания Юриного великого сидения за столом. Дам на подпись подруге – гонорар пополам (Аня).
Апрель. Два года сегодня исполнилось, как Таня во дворе института мне вернула платок. Облом: я не вспомнил. А Таня воткнула и положила мне утром в карман этот самый платок. Почему они любят нас больше, в чем фишка? Просто их молодая жизнь стопудово кончается с первым ребенком – им ничего и не остается, кроме как нас любить.
В апреле две тыщи пятого я стал председателем приемной комиссии нашей писательской организации.
