– Спасибо, Гриффин, – сказала она. – Я мало с вами знакома, но мне кажется, вы один из самых лучших людей, которых я встречала. Вы действительно хотите поехать со мной в Мексику?
– Конечно.
– Мне это очень нужно. Вы не представляете, как мне нужно поменять обстановку.
– Нам будет хорошо. – Он поцеловал ее в лоб, почувствовав губами тепло ее кожи.
Он вызвал такси и вышел на улицу. Мимо проехало несколько машин, но ни одна не замедлила ход. Полицейские разошлись по домам, озадаченные его странной речью. Он обратил внимание на одну интересную деталь. Оказывается, за убийцами следят не так строго, как за ворами. Но что он знал о ворах? Он подумал, не украсть ли ему что-нибудь. Приехало такси, и через час он лежал в собственной постели.
В четыре утра он проснулся от кошмара, первого после убийства. Это был ужасный сон, в котором перемешались пляжи, самолеты и лошади. Он знал причину своей тревоги. Он обещал Джун Меркатор поехать с ней в Мексику. Конечно, за ними будет следить полиция, и в аэропорту его остановят, а может быть, и арестуют прямо в самолете.
Можно было даже не пытаться снова уснуть. Он пошел на кухню, подогрел молока и добавил в него немного рома. Ему не нравилось пить в моменты кризиса, но он не мог придумать ничего лучше. Нужно было отменить поездку, сославшись на работу. Но если он отменит поездку, как залучить в постель Джун Меркатор? А разве не этого он хотел? Почему он хотел разбить жизнь этой женщины? Может быть, он убил ее любовника, потому что почувствовал влечение, когда говорил с ней по телефону в ночь убийства? Стал бы он убивать Дэвида Кахане, если бы Джун Меркатор была неинтересной?
Он не хотел отменять поездку. Он мог бы предложить Сан-Франциско, но кого соблазнят прекрасные рестораны и поцелуи в тумане? Что они будут делать в Сан-Франциско? Пить мерло и покупать кашемировые свитера? Им нужна жара и все ее приятные атрибуты: песок, соленая вода, лосьон для загара, текила, белые хлопковые брюки и розовые рубашки, высокие тротуары и вымощенные булыжником улицы, нищие и пожары рядом с аэропортом. В Мексике постоянно случаются пожары рядом с аэропортами, горит мусор в недостроенных домах. В стране, где так много бедных людей, он мог бы заняться любовью с Джун Меркатор, женщиной, чей любовник был убит по непонятным причинам. Непонятным для присяжных, вполне понятным для него самого. Куда еще можно было поехать? Трахаться на каком-нибудь курорте в пустыне, типа Палм-Спрингз, недостойно их обоих. Это было бы противно. Если бы душа Кахане увидела, что они трахаются там, где порок так безвкусен и предсказуем, она бы доказала Господу необходимость вернуться на землю и мучить их своим присутствием. И Мексика, и Джун были печальны, и он не сомневался, что в этой грустной стране ее печаль смягчится. В Мексике он мог бы купить ей что-нибудь милое, серебряное кольцо или старинную маску. Они должны были ехать именно в Мексику.
Сидя за столиком в «Поло-Лаунж», он все еще чувствовал вкус рома у себя во рту и пытался выполоскать его вторым стаканом апельсинового сока. Левисон говорил о том, что ему понравилась Джун.
– Вы хорошо смотрелись вместе, – сказал он.
– Она милая, – сказал Гриффин.
– Как вам удалось познакомиться с милой девушкой, которая не работает в киноиндустрии?
– Она подруга одного моего друга.
– Так вы отбили ее у жениха?
– С чего вы взяли? Конечно нет.
– Вы покраснели.
– И что я должен сказать? Она мне нравится. Мы едем с ней в Пуэрто-Вальярта на выходные.
– Я разрешил вам взять отпуск?
– Нет.
– Ладно, вам полезно развеяться.
Гриффин стал говорить о деловых привычках, потом перевел разговор на Ларри Леви, а потом на сценарии и сюжеты. Он надеялся, что Левисон не вспомнит больше о Джун.
Когда он пришел в офис, Джан дала ему список звонков. Звонили Джун и Сьюзен Эйвери, а также Уолтер Стакел и Ларри Леви, несколько агентов и продюсер. Было странно видеть среди обычных имен, связанных с рутинными делами, знаки убийства. Имена Джун, Эйвери и Стакел сразу бросались в глаза посвященному, но он был единственным человеком, который понимал тайную связь между ними.
Сначала он позвонил Джун. Она была на работе. Может быть, она решила отказаться от поездки? Он этого не хотел. Он подвергал ее риску ареста, но это его не заботило, ему нужно было переспать с ней в мексиканском отеле. Она сняла трубку.
– Что ты думаешь о Пуэрто-Вальярта? – спросил он ее.
– Не знаю. А как там?
– Давай посмотрим. Ты можешь уехать в пятницу утром? И вернуться в понедельник, может быть во вторник?
– Ты что, сумеешь тотчас же забронировать билеты и номер в отеле?
– Да.
Он мог бы пошутить насчет своего всемогущества, но начиналось обольщение, а это требовало сдержанности и твердости. Если бы он был уверен, что мог покорить ее с помощью шутки, тогда другое дело. Но поскольку уверенности не было, лучше избегать опрометчивых шагов. Он сказал, что Джан позвонит и расскажет о деталях.
– Мне было хорошо вчера вечером, – сказала она.
– Мне тоже.
Потом он попросил Джан забронировать номер в небольшом отеле в Пуэрто-Вальярта и два билета первым классом в оба конца. Она спросила, деловая ли это поездка. Он сказал, что личная.
Сьюзен Эйвери не было на месте. Он попросил передать, что звонил Гриффин, и пожалел об этом. Он не мог позвонить снова и сказать: «Отмените сообщение». Ни один полицейский, отвечающий на звонки, никогда не выбросит записку с сообщением. Потом он решил, что правильно сделал, что позвонил. Если Эйвери установила за ним слежку, если у нее были доказательства, если нашелся свидетель, Гриффин должен выглядеть спокойным и рациональным. А может быть, ему следует возмущаться? Он не знал.
Уолтер Стакел был на месте. Он спросил, могут ли они встретиться для конфиденциальной беседы: он не хотел обсуждать это по телефону. Гриффин сказал, чтобы он заходил. Стакел был у него в кабинете через три минуты.
– У меня есть друзья в разных сферах, – сказал Стакел, закрыв за собой дверь.
Гриффину хотелось ему сказать: «Ты начинаешь меня раздражать». Но единственное, что он мог себе позволить, принимая во внимание сложность момента, было:
– И что?
– Что произошло в Пасадене?
– Когда? – Гриффин сказал это тихо, но с раздражением, обидой и непониманием в голосе.
– Не делайте из меня идиота.
– Они вызвали меня посмотреть на снимки преступников.
Это был идеальный ответ. Гриффин ответил буквально, даже не допуская возможности, что имеется в виду первая поездка в Пасадену. Судя по его тону, Стакел хотел знать правду о первой поездке. Следовало понимать, что он знал ответ в общих чертах, а теперь, поскольку он был Уолтером Стакелом и знал, как надо разговаривать с людьми, как заставить их признаться, Гриффин расскажет ему все детали. Стакела, как прекрасно понимал Гриффин, интересовало, что произошло в тот вечер, когда в «Риальто» показывали «Похитителей велосипедов». Гриффин никогда не даст ответа на этот вопрос.
– Снимки преступников?
Было непонятно, знал Стакел о его визите к Эйвери или нет. Должно быть, знал. Иначе эта встреча не имела бы смысла.
– Да. Они думали, вдруг я узнаю кого-нибудь, кто был в Пасадене, когда убили того автора. – («Того автора» – это был сильный ход, Стакел уже сбит с толку.) – Это было потрясающе. Как в кино.
– Что произошло?
– Я думаю, они нашли кого-то, кто все видел издали. Но он или она не рассмотрели убийцу. Поэтому вы здесь, так? Вам что-то известно.
– Возможно, они думают, что это вы.
– Что я убил этого парня?
– Вы подходите под описание.
– Они ничего мне не сказали.
– Естественно.
– Разве обвиняемому не полагается знать своих обвинителей?
– Может быть, вам стоит нанять адвоката.
– Зачем?
– На случай, если за вами придут.
– Мы выпили по стаканчику с этим парнем, Уолтер, и только. Все это нелепо.
– Если бы вы поехали в Пасадену с намерением убить, вам бы грозила газовая камера.
Гриффин перестал улыбаться. Это начинало напоминать «Habeas Corpus».
– Я поехал в Пасадену с намерением предложить работу.
– Вы это уже говорили.
– С какой стати мне было его убивать?
– Я просто говорю вам, что они думают.
После того как Уолтер ушел, позвонили из турагентства. Они нашли номер на втором этаже старинного отеля с видом на океан. Гриффин позвонил Джун и сказал, чтобы она была готова к семи утра. Он подумал, не пригласить ли ее на ужин вечером перед отъездом – назначенную ранее встречу он мог бы и отменить, – но он не хотел спать с ней до Мексики, а ужинать просто так, не имея видов на постель, было глупо. Как романтично было бы, если бы они летели разными рейсами и встретились за ужином в баре с видом на Тихий океан. Может быть, можно сделать регистрацию романтичной? Они летят первым классом, поэтому она будет готова к более внимательному обслуживанию. Если в самолете будут продавать беспошлинные товары, он купит ей духи. Он попросит испробовать их прямо в самолете. Она станет отказываться, а он настаивать, и она подушится, а он прижмется лицом к ее шее и будет вдыхать аромат. Он заплатит носильщику, и тот понесет их чемоданы. Он возьмет такси. Они не поедут в гостиничном автобусе, он будет держать Джун подальше от туристов. Он будет обращаться с ней, как с кинозвездой.
