Братишка держал большое ружье у плеча. Он прицелился и громко произнес «паф». Потом снова позвал Бэби, тихонько и ласково, словно котенка:
— Ну иди же сюда, Бэби… Ну пожалуйста…
Он сделал движение так быстро, что Мик не успела его удержать. Едва она заметила, что пальцы его дотронулись до курка, как ружье страшно бабахнуло. Бэби как-то странно обмякла и упала на тротуар. Мик словно пригвоздили к ступеньке — она не могла ни двинуться, ни закричать. Тоща-Моща закрыл руками голову.
Один Братишка ничего не понял.
— Вставай, Бэби! — заорал он. — Я на тебя не сержусь.
Все произошло в одно мгновенье. Они втроем кинулись к Бэби. Она лежала, свернувшись, на грязном тротуаре. Юбочка задралась ей на голову, открывая розовые трусики и белые ножки. Руки были раскинуты, в одной она сжимала сюрприз из коробки, а в другой — розовый кошелечек. Лента в волосах была пропитана кровью, как и сами желтые локоны. Заряд попал ей в голову, и она упала на землю ничком.
На все это потребовались только секунды. Братишка закричал, кинул ружье и бросился бежать. Мик стояла, закрыв лицо руками, и только кричала. Потом появилось много народу. Первым прибежал папа. Он понес Бэби в дом.
— Она же мертвая, — сказал Тоща-Моща. — Ей попало прямо в глаза. Я видел ее лицо.
Мик шагала взад-вперед по тротуару, она хотела спросить, убита ли Бэби насмерть, но язык у нее прилип к гортани. Миссис Уилсон прибежала из косметического кабинета, где она работала. Она вошла в дом и тут же вышла опять. Рыдая, она бродила по улице, снимая и снова надевая на палец кольцо. Потом приехала карета «Скорой помощи», и доктор пошел к Бэби. Мик побрела за ним. Бэби лежала на кровати в передней комнате. Во всем доме стояла тишина, как в церкви.
Бэби была похожа на хорошенькую куколку. Если бы не кровь, и не подумаешь, что она ранена. Доктор наклонился и осмотрел ей голову. Потом Бэби вынесли на носилках. С ней в карете поехали миссис Уилсон и папа.
В доме по-прежнему было тихо. Все забыли о Братишке. Его нигде не было видно. Прошел час. Мама, Хейзел, Этта и жильцы сидели в передней комнате и ждали. Мистер Сингер стоял в дверях. Много времени спустя вернулся папа. Он сказал, что Бэби не умрет, но у нее поврежден череп. Он спросил, где Братишка. Никто этого не знал. На улице было темно. Братишку поискали на заднем дворе и на улице. Послали Тощу и других ребят на поиски. По-видимому, Братишки нигде поблизости не было. Гарри отправился в один дом, куда, им казалось, он мог убежать.
Папа шагал по веранде.
— Я никогда не порол своих детей, — твердил он. — Считал, что это неправильно. А теперь непременно выпорю его, только попадись он мне в руки.
Мик сидела на перилах и всматривалась в темноту.
— С Братишкой я справлюсь сама. Пусть только вернется, я им займусь.
— Ступай поищи его. Ты его скорей всех найдешь.
Стоило папе это сказать, как ее вдруг осенило. На заднем дворе рос громадный дуб, летом они построили там домик. На дерево втащили большой ящик. Братишка любил сидеть в этом домике один. Мик оставила родных и жильцов на веранде, обогнула дом и вошла с переулка на темный двор.
Она молча постояла внизу возле дуба.
— Братишка, — тихо позвала она. — Это я, Мик.
Никто не ответил, но она знала, что он там, все равно как собака чует по запаху. Мик подтянулась за нижнюю ветку и стала медленно карабкаться вверх. Она была очень зла на малыша — придется его проучить. Добравшись до домика, она снова его окликнула и снова не получила ответа. Тогда она влезла в ящик и стала в нем шарить. Наконец она его нащупала. Он скорчился в уголке, ноги у него дрожали. Он, видно, долго сдерживал дыхание — когда Мик до него дотронулась, у него сразу вырвались вздох и рыдания.
— Я… я не хотел, чтобы Бэби упала… Она была такая маленькая, такая хорошенькая… мне до того захотелось в нее пульнуть…
Мик села на пол домика.
— Бэби умерла, — сказала она. — За тобой гонится целая толпа.
Братишка перестал плакать. Он затих.
— Знаешь, что сейчас папа делает?
Ей казалось, что она слышит, как Братишка ловит каждое ее слово.
— Знаешь начальника тюрьмы Лоуса? Помнишь, мы слышали его по радио? И ты знаешь, что такое Синг-Синг? Ну вот, папа пишет письмо Лоусу, чтобы он был с тобой подобрее, когда тебя поймают и пошлют в Синг-Синг.
Слова эти так страшно звучали в темноте, что ее самое пробрала дрожь. Она чувствовала, как трясется с перепугу Братишка.
— Там у них есть маленькие электрические стулья, как раз на твой рост. И когда пускают ток, ты поджариваешься, как кусок грудинки. А оттуда идешь прямо в ад.
Братишка скорчился в углу и замер. Мик перелезла через борт ящика и стала спускаться вниз.
— Лучше побудь здесь, двор стерегут полицейские. Может, через несколько дней я изловчусь и принесу тебе что-нибудь поесть.
Она прислонилась к стволу. Да, Братишке это будет уроком. Она всегда знала, как найти управу, и понимает этого мальчишку лучше всех. Год или два назад ему вдруг вздумалось прятаться за кустики, писать, а потом баловаться со своей пипкой. Она быстро на этом его изловила и всякий раз давала ему хороший шлепок. В три дня она вылечила его от этой привычки. Потом он даже писал не как другие ребята, а прятал руки за спину. Ей вечно приходилось нянчиться с этим Братишкой, и она знала, как с ним совладать. Немного погодя она опять влезет на дерево и уведет его домой. Ему больше никогда не захочется взять в руки ружье.
Дома все еще было как в покойницкой. Жильцы молча сидели на веранде и даже не решались качаться на качалках. Папа и мама были у себя в комнате. Папа пил пиво прямо из бутылки и шагал из угла в угол. Бэби наверняка поправится — значит, они волновались не за нее. И никто, казалось, не беспокоился о Братишке.
— Ох уж этот Братишка, — сказала Этта.
— Мне теперь стыдно на улицу выйти, — заявила Хейзел.
Этта и Хейзел ушли в среднюю комнату и закрыли за собой дверь. Билл сидел у себя, в задней комнате. Мик не хотелось ни с кем разговаривать. Она стояла в передней и обдумывала то, что произошло.
Папины шаги смолкли.
— Сделал он это намеренно, — сказал папа. — Ведь не то чтобы мальчишка возился с ружьем и оно нечаянно выстрелило. Все, кто там был, говорят, что он целился.
— Интересно, когда к нам заявится миссис Уилсон? — заметила мама.
— Ну, она себя не заставит ждать, будь спокойна!
— Это уж точно.
Теперь, когда солнце зашло, погода снова стала холодной, как в ноябре. Жильцы вошли с веранды и расселись в гостиной, но никому не приходило в голову затопить камин. Свитер Мик висел тут же на вешалке, она надела его и съежилась, чтобы поскорей согреться. Она думала о Братишке, о том, как он сидит там в холодном домике на дереве. Он же верит каждому ее слову, но, ей-богу, он заслужил, чтобы его попугали. Противный мальчишка чуть не убил эту самую Бэби.
— Мик, неужели ты не догадываешься, где может быть Братишка? — спросил папа.
— Да где-нибудь недалеко.
Папа шагал с пустой пивной бутылкой в руке. Двигался он как слепой, и лицо у него блестело от пота.
— Бедный мальчуган боится домой прийти. Знай я, где он, у меня было бы спокойней на душе. Я ведь его никогда и пальцем не тронул. Чего же ему меня бояться?
Мик решила подождать еще часа полтора. К тому времени Братишка уже будет жалеть о том, что сделал. Она всегда могла с ним управиться и научить его уму-разуму.
Немного погодя в доме снова началась суматоха. Папа опять позвонил в больницу, чтобы узнать, как там Бэби, и через несколько минут раздался ответный звонок миссис Уилсон. Она сообщила, что хочет с ними поговорить и сейчас приедет.
Папа продолжал шагать по комнате как слепой. Он выпил еще три бутылки пива.
— Дело обернулось так, что она может высудить все, до последней нитки. Взять ей с нас, правда, нечего, кроме дома, да и тот заложен. Но дело обернулось так, что она нас загонит в гроб.
Вдруг Мик пришла в голову новая мысль. А что, если Братишку и вправду будут судить, а потом запрут в тюрьму для малолетних преступников? А что, если миссис Уилсон отошлет его в исправительный дом? А что, если они действительно сделают с Братишкой какую-нибудь гадость? Ей очень хотелось побежать в домик на дереве, сесть там с Братишкой и сказать ему, чтобы он ничего не боялся. Ведь он такой худенький, маленький. И очень умный. Да она просто зарежет всякого, кто вздумает разлучить его с семьей! Ей до смерти хотелось и расцеловать его, и побить — так она его любила.
Но ей нельзя уйти, не зная, как повернется дело. С минуты на минуту появится миссис Уилсон, и Мик должна выяснить, каковы ее намерения. После этого она побежит и скажет Братишке, что ему наврала. А он уже получил свой урок, понял, что сам виноват.
К подъезду подкатило такси. Все молча, испуганно ждали на веранде. Миссис Уилсон вышла из такси с мистером Бренноном. Мик услышала, как папа нервно скрипнул зубами, когда эта пара поднималась по ступенькам. Старшие прошли в первую комнату, Мик последовала за ними и встала в дверях. Этта, Хейзел, Билл и жильцы предпочли держаться подальше.
