Я ответил:
– Ладно. Но мне нужно в Суиндон.
А она сказала:
– Кристофер, пожалуйста.
И я выпил свой коктейль.
Позже, в 22.31, я вышел на балкон, потому что хотел посмотреть на звезды. Но звезд не было видно из-за туч и из-за того, что называется световой завесой. Это когда огни фонарей, фары машин, прожекторное освещение и свет из домов отражаются от крошечных частиц облаков и закрывают дорогу звездному свету. Так что я вернулся обратно в дом.
Но я не мог спать. В 2.07 я вылез из кровати, потому что боялся мистера Ширза. Так что я спустился по лестнице и вышел через наружную дверь на Чептер-роуд. На улице никого не было, и там стало гораздо тише, чем днем, пусть даже в отдалении я слышал шум машин и сирены, так что мне стало спокойнее. Я шел по Чептер-роуд и смотрел на машины и телефонные провода на фоне оранжевых облаков. Еще я смотрел на те вещи, которые были в садах перед домами, и видел там игрушечного гнома, кастрюлю, маленький пруд и плюшевого медведя.
Потом я услышал, что по улице идут двое людей, так что присел между прицепом и фургоном «Форд-транзит». А люди разговаривали не на английском языке, и они меня не заметили.
Мне понравилось место между прицепом и фургоном, так что я долго там просидел. А потом я выглянул и обнаружил, что единственные цвета, которые можно увидеть, – это оранжевый и черный и всякие их смешения. Так что я не мог понять, какого цвета были бы эти машины при дневном освещении.
И я задумался, можно ли разложить эти цвета мозаичными крестами, и составил у себя в голове картинку:
А потом я услышал голос матери. Она кричала:
– Кристофер!… Кристофер!…
Мать бежала по улице, и я вышел из своего укрытия. Она подбежала ко мне и сказала:
– Господи Боже… – Она остановилась, ткнула в меня пальцем и сказала: – Если ты еще раз так поступишь… Богом клянусь, Кристофер, я тебя люблю, но… Я не знаю, что я сделаю.
И она заставила меня пообещать, что я больше не буду выходить из квартиры один, поскольку в Лондоне много чужих людей и им нельзя доверять. На следующий день мать опять пошла в магазин и велела мне дать слово, что я не стану открывать входную дверь, даже если кто-нибудь в нее позвонит. Потом она вернулась и принесла немного корма для Тоби и три видеокассеты с фильмом «Звездный путь». И я смотрел кассеты в гостиной, пока не вернулся мистер Ширз, а после этого опять ушел в свободную комнату. И мне хотелось, чтобы на 451с Чептер-роуд, Лондон NW2 5NG, был сад, но сада не было.
А еще через день матери позвонили из офиса, где она работала, и сказали, что они нашли человека на ее место. И мать очень сильно рассердилась. Она кричала, что это незаконно, и она стала ругаться, но мистер Ширз сказал:
– Не дури. Боже мой, в чем проблема? Ты же знала, что это временная работа.
А потом мать пришла ко мне в комнату – перед тем как я улегся в постель. И я сказал:
– Мне нужно ехать в Суиндон, чтобы сдать на уровень А.
А мать ответила:
– Кристофер, не сейчас. Твой отец постоянно звонит мне и угрожает судом. Вдобавок у меня нет работы, и я сижу на шее у Роджера. Мне не до того, понимаешь?
Я сказал:
– Но мне нужно ехать, потому что мы так договорились. И преподобный Питерc согласился меня курировать.
А мать ответила:
– Послушай, но ведь это всего лишь экзамен. Я позвоню в школу. Мы можем все перенести, и ты сдашь его позже.
Я сказал:
– Я не могу сдать его позже. Мы уже договорились. И миссис Гаскойн сказала, что мы можем воспользоваться школьным классом.
Мать сказала:
– Кристофер, я только что как-то наладила свою жизнь. Но я могу все потерять, понимаешь? Так что просто дай мне немного…
Потом она замолчала, закрыла рот рукой, поднялась на ноги и вышла из комнаты. А я почувствовал боль в груди, как уже было в метро, от мысли, что не поеду в Суиндон и не получу степень А.
А на следующее утро я выглянул в окно, чтобы посчитать машины на улице и решить, будет ли это довольно хороший день, или хороший день, или очень хороший день, или черный день, но здесь это было совсем не то, что ехать в школу на автобусе, поскольку здесь можно смотреть в окно сколько угодно и наблюдать за машинами сколько захочешь. Я смотрел в окно три часа и увидел пять красных машин подряд и четыре желтые машины подряд, что означало хороший день и черный день одновременно, так что система здесь не работает. Но когда я сосредотачивался на счете машин, я не думал об экзамене на уровень А и о боли в груди.
А днем мать отвезла меня на такси в Хампстед-Хит, и мы сели на вершине холма и стали смотреть на самолеты, которые летели в аэропорт Хитроу. Мать купила у мороженщика красный фруктовый лед и дала его мне. Потом мать сказала, что собирается позвонить миссис Гаскойн и договориться, чтобы я сдавал экзамен на уровень А в следующем году. Так что я выкинул фруктовый лед и долго кричал, а боль в груди была такой сильной, что мне стало трудно дышать. Какой-то мужчина подошел к нам и спросил, все ли в порядке, а мать сказала:
– А вам-то что за дело?
И он ушел.
Потом я устал кричать, и мать отвезла меня домой на такси. А на следующий день была суббота, и мать велела мистеру Ширзу сходить в библиотеку и взять книг по математике и по другим наукам. Он принес три книги. Они назывались «100 математических задач», «Происхождение Вселенной» и «Ядерная энергия». Но это были книги для детей и не очень хорошие. Так что я не стал их читать, а мистер Ширз сказал:
– Приятно знать, что люди ценят твою заботу.
Я ничего не ел с того момента, как выкинул красный фруктовый лед, так что мать нарисовала для меня картинку со звездами, как она делала, когда я был маленьким, и наполнила мерный стаканчик детским питанием с клубничной добавкой. (Я получал бронзовую звезду, если выпью 200 мл, серебряную звезду за 400 мл и золотую звезду за 600 мл.)
А когда мать и мистер Ширз стали ссориться, я взял из кухни маленький радиоприемник, сел в пустой комнате, поставил его на полпути между двумя станциями и слушал белый шум. Я очень сильно отвернул громкость и прижал приемник к уху, так что звук наполнил мою голову. И это было больно, но оттого я не чувствовал другой боли – в груди – и не слышал, как мать ругается с мистером Ширзом. И не думал о том, что я не сдам свой экзамен, или о том, что на 451с Чептер-роуд, Лондон NW2 5NG нет сада, или о том, что я не вижу звезд.
А потом был понедельник. Поздним вечером мистер Ширз пришел ко мне в комнату, и он пил пиво, поскольку от него пахло точно так же, как пахнет от отца, когда он пьет пиво с Родри. И мистер Ширз сказал:
– Считаешь себя умником – да, черт тебя побери? Ты что же, никогда-никогда не задумываешься о других людях хотя бы на секундочку, а? Могу поклясться: ты очень собой доволен, верно?
Потом вошла мать и вытолкала его из комнаты.
Она сказала:
– Кристофер, извини. Пожалуйста, извини.
На следующее утро, когда мистер Ширз ушел на работу, мать упаковала свою одежду в два чемодана и велела мне спуститься вниз и отнести Тоби в машину. А сама она положила чемоданы в багажник, и мы поехали. Но это была машина мистера Ширза, и я спросил:
– Ты угоняешь машину?
Она ответила:
– Просто одалживаю.
Я спросил:
– Куда мы едем?
А мать ответила:
– Домой.
Я спросил:
– Ты имеешь в виду Суиндон?
Она ответила:
– Да.
И я спросил:
– Там будет отец?
А она ответила:
– Пожалуйста, Кристофер, отстань от меня ненадолго, ладно?
Я сказал:
– Я не хочу быть с отцом.
И она сказала:
– Просто… просто… Все будет хорошо, Кристофер. Все будет в порядке.
И я спросил:
– Мы возвращаемся в Суиндон, так что я смогу сдать экзамен?
А мать сказала:
– Что?
И я сказал:
– Я собираюсь завтра сдавать экзамен по математике.
А мать говорила очень медленно, и она сказала:
– Мы возвращаемся в Суиндон, потому что если мы еще хоть ненадолго останемся в Лондоне… то кто-нибудь пострадает. Я не имею в виду тебя.
Я спросил:
– А кого ты имеешь в виду?
Она ответила:
– Помолчи немного.
Я спросил:
– Сколько времени я должен молчать?
А она сказала:
– Господи Боже мой!… – И потом она сказала: – Полчаса, Кристофер. Помолчи полчаса.
Так мы ехали в Суиндон, и весь путь занял 3 часа и 12 минут. Нам пришлось остановиться на бензоколонке, и мать купила мне молочную плитку, но я не стал ее есть. Потом мы попали в большую пробку, поскольку другие водители приостанавливали свои машины, чтобы посмотреть на аварию, произошедшую на соседней полосе. Я попытался вывести формулу возникновения дорожных пробок, чтобы определить, образуется ли пробка только в том случае, если водители начинают ехать медленнее, чем нужно. И еще: каким образом на образование пробки могут повлиять: а) плотность потока машин, б) скорость движения и в) то, насколько быстро останавливаются водители, когда видят тормозные огни впередистоящей машины.
