Сторговавшись на пяти гривнах, мы поехали в старый город. Погода стояла жаркая. Все было залито белым южным солнцем. Это придавало узким улочкам, домам и деревьям особую южную красоту. Казалось, выгоревшие от зноя дороги и каменистая земля, дома, побеленные белой известью, горели на солнце каким-то особым неоновым светом. Проехав центральный рынок, мы попали в старый город с замысловатыми узкими улочками и татарскими переулками. Наконец подъехали к небольшому домику с высоким каменным забором и тенистым двором. Это и был дом у моря с отдельной комнатой.
Отдохнув с дороги пару часов, я решил поближе познакомиться с городом. Выйдя из дома, я повернул налево в небольшой переулок и уже через сто метров неожиданно вышел на набережную. Передо мной открылась огромная синяя бухта с желтыми песчаными пляжами и причалами для кораблей. Воздух был насыщен запахом морских водорослей, смешанных с терпким ароматом степных трав. У самой набережной, словно сады богов, простирались тенистые рощи софоры и белой акации, были насажены ряды платанов и иудова дерева. Здесь тоже кипела торговля. На лотках продавали шкатулки, украшенные морскими ракушками, ожерелья из лакированных раковин и бутылочки с наклеенным пляжным песком и надписью: «Привет из Евпатории».
Так я бродил по набережной около часа. Вокруг гуляли толпы отдыхающих. На какое-то мгновение я почувствовал себя частичкой этого пестрого курортного мира. Это расслабляло. Здесь был настоящий рай для курортников. Среди огромных вековых деревьев и тенистых аллей умудрились расположиться сотни маленьких ресторанчиков с живой музыкой. Здесь готовили черноморскую камбалу, жарили рапаны и мидии. Я зашел в небольшой кафе-бар «Шторм», судорожно глотая слюну от соблазнительного запаха шашлыков. У стойки бара толстый бармен с красным буряковым лицом разливал вино по бокалам.
Я заказал у него бокал пива, затем сел за стол и стал ожидать официанта. Разглядывая посетителей бара, я обратил внимание на то, что за первым крайним столиком сидела симпатичная шатенка лет двадцати пяти. Я бы даже сказал, настоящая красавица. Таких я в Москве не видел. Все в ней было божественно: и великолепная точеная фигура, и густая копна рыжих волос, и главное – глаза, огромные и искристые. Я чувствовал, как они пронизывали меня и одновременно тянули к себе, как магнит. Заметив мое внимание, шатенка улыбнулась мне в ответ, и я почувствовал, как приятная дрожь пронеслась по всему моему телу.
Увлекшись разглядыванием соседки, я не заметил, как прошло около двадцати минут. Я вспомнил про пиво и помахал официанту. Ко мне подошел невысокий вертлявый молодой человек с неприятно бегающими глазами и рыжей шевелюрой.
– Вы про меня забыли? – вежливо спросил я. – Я заказывал пиво.
– У нас много заказов, – невозмутимо ответил официант. – Если спешите, можете выпить пиво в соседнем баре.
– Позвольте, – возмутился я. – Мне бармен предложил посидеть за столиком, я уже двадцать минут жду заказа… Вот и девушка – свидетель.
Я кивнул в сторону шатенки. Соседка в знак солидарности улыбнулась мне.
– Это правда, – подтвердила она, чем придала мне уверенность в моей правоте.
– Я хочу видеть вашего администратора, – возмущенно произнес я, стараясь не ударить в грязь лицом перед шатенкой.
– Пожалуйста, – криво улыбнувшись, ответил официант.
Я встал, и мы оба подошли к бармену.
– Будет вам пиво! – неохотно произнес толстяк.
Видимо, он слышал наш разговор. Я, довольный столь скорой победой, повернулся обратно к своему столику и, улыбаясь, кивнул шатенке.
– Быстрый, как понос, – бросил мне вслед официант, и сзади меня раздался хохот.
Я, не выдержав такой наглости, развернулся и схватил его за ворот рубашки. Я был настроен очень решительно и хотел всерьез разобраться с обидчиком. От страха у официанта побелело лицо.
– Барсетка! Держите барсетку! – вдруг закричала шатенка.
Я повернулся и увидел, как небольшой мальчонка лет двенадцати в красной майке схватил мою барсетку и выскочил из бара. Я с ужасом вспомнил о своих документах и деньгах, лежавших в барсетке. Я побежал за мальчонкой, с трудом выделяя его из толпы по красной майке. Но в плотной толпе отдыхающих я не мог угнаться за ним. Он был более юрким и умело проскакивал между людьми. Так мы добежали до аттракционов. А потом, к моему ужасу, я потерял его из виду. Расстроенный, я продолжал двигаться вперед. Вдруг около гостиницы «Украина» я опять увидел знакомый силуэт в красной майке. Он повернул в сторону старого города и побежал вдоль аллеи. Казалось, у него были ноги на пружинах. Я продолжал его преследовать, но догнать никак не мог. Взбежав вслед за воришкой в старый город, я не заметил, как оказался в лабиринте узких улиц.
В этот момент маленький воришка шмыгнул в зеленую калитку с низким проемом – я за ним. Это оказался проходной двор. На какое-то мгновение мальчик исчез. Я опять вышел на узкую улицу и побежал вперед наугад. К своему удивлению, я опять прибежал к зеленой калитке. Я понял, что попал в настоящий лабиринт узких улочек, спланированных так, чтобы незваный гость поскорее заблудился, растерялся и уперся в тупик. Поэтому я решил не заходить в зеленую калитку и побежал дальше. И не ошибся. Неожиданно из-за угла выскочил притаившийся воришка. Я побежал за ним. Расстояние между нами стало сокращаться. Мы побежали к какому-то заброшенному храму. Мальчонка заскочил в открытые ворота. Это была, скорее всего, заброшенная мечеть. Свет не горел ни во дворе, ни внутри храма. Я стал всматриваться в темноту, пытаясь разглядеть воришку. Неожиданно скрипнула входная дверь в мечеть, и я увидел, как мальчонок шмыгнул внутрь. Я последовал за ним. С трудом передвигаясь в темноте, я вышел в узкий коридор и увидел мерцающий свет. Казалось, где-то раздавались какие-то голоса, тихо звучала восточная мелодия. Пройдя еще шагов тридцать, я увидел яркий свет, исходящий из приоткрытой двери. Было уже более четко слышно какое-то пение, чем-то напоминающее молитву. Набравшись храбрости, я открыл дверь и вошел в огромный квадратный зал, вымощенный мраморными плитами. Вдоль стен сидели монахи-дервиши в белых одеждах и в красных колпаках и слушали главного монаха, сидящего в центре зала. К моему удивлению, я не увидел ни одной электрической лампочки, вместо них в зале горело множество свечей. По знаку главного дервиша остальные встали и начали крутиться вокруг правой ноги, при этом они многократно повторяли имя Аллаха. Тела дервишей наклонялись то влево, то вправо. Затем темп усилился. И монахи начали плясать, повторяя имя Аллаха. Затем повторяемые восклицания «Аллах» стали все быстрее и быстрее.
Я стоял около двери, как загипнотизированный, боясь шелохнуться. Было странно, что на меня никто не обращает внимания, как будто я был невидим. В то же время я увидел какое-то движение за кафедрой. Это был воришка. Он схватил золотую чашу со стола и двинулся к выходу. И тут началась настоящая фантастика. Там, где была дверь, оказалась стена. Мальчонка в ужасе бросил чашу и мою барсетку, и, к моему изумлению, дверь опять появилась. Я стал протирать глаза. Все это казалось каким-то сном. Воришка схватил мою барсетку, и дверь исчезла, вместо нее стояла сплошная стена. На лице мальчонки появилась гримаса ужаса, он бросил барсетку и с воплем выскочил в появившуюся дверь. Не обращая никакого внимания на монахов, я схватил свою барсетку и помчался за пацаном. Я выбежал из мечети, но воришки уже не было. Я судорожно открыл барсетку и вытащил паспорт. Денег не было…
Я знал, что воришку я уже не догоню. Оставалась последняя надежда – поискать деньги в мечети, в зале около кафедры. Возможно, они выпали, когда я поднимал барсетку. Я опять двинулся во мглу – в темный коридор, ожидая появления света. Но света не было. Я зажег спичку и подошел к заветной двери. Но, к моему удивлению, в зале не было света. Крадучись я сделал несколько шагов внутрь зала и никого не увидел: ни монахов, ни кафедры. Вместо них зал был заложен какими-то досками и ящиками и был больше похож на склад. Я подумал, что попал не туда, и еще раз пробежался по коридору. Других комнат не было. Мне стало не по себе. Я вдруг ясно осознал, что в заброшенной мечети, кроме меня и крыс, больше никого не было. Меня охватил безотчетный страх. Я уже не мог находиться в темном коридоре ни одной секунды. Ничего не понимая, я как пуля выскочил на улицу… И бежал еще несколько минут подальше от этого странного места. Ласковый ночной воздух немного успокоил меня. Я перешел на шаг, на этот раз без труда вышел из лабиринта улиц и добрался до набережной. Уставший и расстроенный, я побрел к своему новому жилищу. Добравшись до своей комнаты, я сразу же замертво упал на кровать и забылся глубоким сном.
На следующее утро я проспал до одиннадцати часов и встал совершенно разбитый. Настроение у меня было прескверное. Мое сознание никак не могло смириться с потерей денег. К счастью, хорошо порывшись в дорожной сумке, я нашел пятьдесят долларов и обратный билет в Москву. Позавтракав у хозяйки комнаты, я вышел погулять по набережной. Из головы не выходило ночное происшествие. Чтобы как-то успокоить себя, я решил сходить в мечеть и еще раз поискать деньги.
