– Лицом к стене! Руки за голову!
Его обыскали и повели в приемное отделение, где он долго отвечал на вопросы. Дежурный объяснил, что за ним прибыл полицейский фургон, чтобы отвезти в суд на слушание по делу. XR1070 не питал иллюзий, куда именно его повезут. Конвоир вывел заключенного на улицу, открыл дверцу машины, подтолкнул в спину. Фургон тронулся, выплюнув из-под колес снежные комья.
В зарешеченное окошко неистово долбилось солнце. Зажмурился: свет впивался в глаза остервенелыми иглами. В такой ясный погожий день веришь в чудесное будущее. Даже когда знаешь, что его нет. Автомобиль мчался по хайвэю, свернул на второстепенную дорогу, а потом в переулок. Затормозил. Полицейские вытащили подследственного из фургона и усадили в припаркованный на обочине джип с тонированными стеклами. В салоне было трое.
– Трогай, – приказал адвокат водителю и повернулся к Томасу. – Добрый день. Как самочувствие?
– Наручники жмут.
– Нда, неприятно.
Минут двадцать ехали молча. Здоровый детина, умостившийся на переднем кресле, неотрывно глядел на Крайтона, накрыв ладонью лежавший на коленях пистолет. Джип остановился.
– На выход? – нарушил тишину пленник.
– Нет. Видите? – Хоук указал на здание напротив, огороженное невысоким белым заборчиком.
– И?
– Это клиника. А это мобильный, – адвокат достал из кармана телефон. – Я набираю номер вашей жены. Пять минут. Лишнее слово – и разговор прервется.
Мэдди ждала, когда доктор закончит осмотр Тины и назначит точную дату операции.
В холле госпиталя было тихо. Снующие туда-сюда медсестры переговаривались шепотом, а посетители молча сидели на кожаных диванах, поглощенные своими думами. Едва из банка пришло уведомление о поступлении на счет крупной суммы, девушка словно очнулась от ужасного бреда, в котором пребывала последнее время. Ее вызывали в полицию, расспрашивали о муже, но толком ничего не объясняли. Она кричала на офицера, требуя рассказать ей, в чем дело и где ее муж. Следователь пригрозил: «Не угомонитесь – задержим на сутки». Потом сжалился и намекнул, что Крайтон подозревается в убийстве.
Какая чушь! Томми был не самым законопослушным гражданином, но на убийство он не способен! И если он под арестом, то она имеет право на свидание! Офицер силой вывел ее из кабинета и заявил, что свяжется с нею, когда ситуация прояснится. Дома она рыдала в подушку, в отчаянии сжимая кулаки. Что происходит? Она не понимала, почему ей не разрешали увидеться с мужем. Судьба испытывала ее на прочность?
Состояние Тины ухудшилось, Мэдди дежурила у ее постели, запрещая себе плакать при малютке. Если мать будет слаба, откуда же дочери черпать силы? Гладила ее кудри. Девочка забывалась беспокойным сном. Просыпаясь, спрашивала: «Где папа, где?»
– Папа рядом. Ты просто его не видишь. Но он скоро появится, – Мэдди улыбалась.
– Как мой ангел? Да?
– Да, милая.
– Папа говорил, у ангела желтые глаза и красные волосы. И он говорит на непонятном языке!
– Значит, так оно и есть.
«Томми вернется. Обязательно. С ним не могло случиться ничего плохого», – твердила она. Убеждала себя не поддаваться панике, прекратить истерики. На небесах знают: она не сможет существовать без Томми. Поэтому они не посмеют его забрать. Не посмеют. И будто в доказательство правильности ее выводов на банковский счет поступила необходимая сумма. Конечно же, это муж постарался. Как он умудрился найти деньги? Позже сам объяснит. Главное, что с ним все в порядке.
Доктор вышел из кабинета. Сказал, что девочку прооперируют через три дня, надо еще провести пару дополнительных анализов. Ребенку выделили отдельную палату, завтра начнутся подготовительные процедуры. Опасаться нечего. Через пару-тройку недель малышку выпишут в полном здравии. Разговор прервал звонок сотового. Мэдди извинилась и отошла к окну.
– Алле?
– Шоколадная. Привет.
– Господи…
– Не угадала.
– Томми! Где ты? Ненавижу тебя! Куда ты пропал? Я получила деньги!
– Что с Тиной?
– Я оплатила лечение, врачи уверяют, что через две недели дочка и не вспомнит о болезни. Ее уже разместили в палате.
Крайтон сглотнул застрявший в горле комок:
– Ты в клинике Saint Antonio?
– Да!
– Выйди, пожалуйста, на улицу. Щемящее предчувствие кольнуло сердце, Мэдди бросилась к центральным дверям. Выбежала на мороз, не накинув на плечи пальто.
– Я вышла, Томми! – закричала в трубку, словно провожающий в отходивший поезд.
Мужчина впился взглядом в любимую женщину. Она похудела. Волосы были собраны в пучок, отчего лицо казалось строгим и серьезным, как у преподавательницы старших классов. Он ощутил, как в воздухе резко уменьшилась концентрация кислорода, дышать стало тяжело.
– Ты очень красивая.
– Томми, ты меня видишь? Где ты? – девушка озиралась по сторонам, но не замечала никого, отдаленно похожего на мужа.
– Я люблю тебя.
Хоук мимикой изобразил, что пора заканчивать разговор.
– Я люблю тебя, – повторил Крайтон. – Не жди меня. И постарайся простить.
Адвокат захлопнул крышку телефона-раскладушки. Водитель завел двигатель. Мэдди повернула голову: от ворот отъезжал черный джип. Она долго глядела вслед, пока он не скрылся за углом.
Томас смотрел в окно на озабоченных повседневными заботами прохожих, торопливо семенивших по тротуарам, и думал о том, что вряд ли в преисподней ему будет существенно хуже. По крайней мере, там ему нечего будет терять: ни жизнь, ни надежду, ни любовь. Жаль, он так и не увидел дочь. Через пару лет она забудет, что у нее когда-то был отец. Хотя, вероятно, Мэдди не станет вечно оплакивать канувшего в небытие мужа и найдет замену. И Тина назовет папой чужого мужика. Fuck!
– Не возражаете, я завяжу вам глаза? – Хоук стянул с шеи черный шарф. – Вам незачем знать место дислокации.
– Сойду в могилу в неведении?
Адвокат не ответил. Автомобиль двигался в течение получаса. Шофер нажал на педаль тормоза.
– Приехали.
Пленнику помогли выбраться из салона. Он не слышал шума городских трасс. Похоже, это был отдаленный частный сектор. Несколько шагов по утоптанному снегу, потом по асфальтированной дорожке. Порог. Каменные или бетонные ступени вниз. Затем гулкий, скорее всего, деревянный пол коридора или длинного холла. Остановка. Слабый скрип несмазанных петель. Звук лязгнувших наручников – руки освободили от оков. Хлопок закрывшейся двери. Писк электронного замка. Тишина.
Крайтон снял повязку с глаз. Небольшое помещение, уютное и со вкусом обставленное. Мягкая мебель, ворсистый палас, столик, телевизор, музыкальный центр. Комната копировала номер в среднестатистической гостинице. Единственным отличием было отсутствие окон. Сел на диван, включил канал Animal Planet. Транслировали передачу про акул.
– …и зубы растут в пять-семь рядов. В пасти белой акулы – самой крупной из хищных – могли бы свободно разместиться восемь человек. Наибольшая из измеренных особей этого вида имела длину 11 метров. Белая акула считается самой опасной и свирепой. Впрочем, на людей она нападает в крайних случаях – если сильно голодна и обязательно в теплой воде. На холоде она ничего не ест, существуя на желудочных запасах: акула способна долго, не переваривая, хранить пищу в специальном желудочном мешке…
Голубая вода океана затопила экран.
Боже, как хотелось жить!..
Андрея разбудил звонок мобильного в полпервого дня.
– Мистер Немоф, все готово. Сегодня вечером к вашему отелю подъедет наш человек и доставит вас до места. Удобно ли вам в 17:00?
– Да.
– Есть ли у вас дополнительные пожелания?
– Нет.
– Тогда до встречи.
Раздвинул шторы. День плеснул в глаза серную кислоту солнечного света. Лучи отражались в зеркальных стеклах небоскребов, наполняя пространство белым сумбуром. Побрел в ванную, почистил зубы, побрился. Натянул джинсы и свитер, перекинул через плечо зимнюю куртку. Спустился на первый этаж в ресторан. Ел медленно. Растянул трапезу почти на сорок минут. И все равно до назначенного часа времени оставалось немало. Покинул отель и пошел вдоль по улице, сунув руки в карманы брюк.
Сотни аборигенов и туристов, взрослых и детей, бедных и богатых окружили Андрея.
Апатичный старик в коричневом пальто вальяжно развалился на скамейке и читал газету. Трое студентов-азиатов оживленно спорили, поглощая купленные в забегаловке хот-доги. Пожилая чета выходила из магазина одежды. Афроамериканец в костюме помидора раздавал листовки с рекламой нового томатного соуса, который изобрели повара ближайшей пиццерии. Худая девушка в замызганной дубленке просила милостыню, цитируя Библию. Офисный сотрудник что-то орал в телефонную трубку, стремясь перекричать уличный шум.
Странное ощущение преследовало Немова с того момента, как он влился каплей в полноводный людской поток. Он остановился, пытаясь идентифицировать его. Безрезультатно. На стеклянной двери супермаркета висел плакат с изображением белой акулы с серыми боками. Слоган новой линии мужского парфюма от известного бренда гласил: «Почувствуй себя хищником!»
