- Потерпи, через минуту глаза привыкнут к свету.
В ответ она что-то промычала, но руки так и не убрала от лица. Пошатываясь, Эдуард подошел к ней и присел на корточки напротив кресла.
- Надя, я не пойму, а что у тебя с руками? Они что…
И тут он осознал, что руки у неё неестественного цвета. Тонкие длинные пальцы местами покрыты ссадинами. Тыльные стороны ладоней и запястья на обеих руках кое-где вспухли. Кожный покров их также был травмирован.
– Не понял…
Эдуард попытался взять женские руки в свои, чтобы более внимательно их рассмотреть, но Надежда сжалась и прижала руки ещё сильнее к лицу. И только теперь Эдуард увидел точно такие же жуткие отметины на женской шее, щеке. И даже ухе. Тёмные, почти чёрные длинные волосы, собранные в косу, ещё сильнее привлекали внимание к гематомам на светлой женской коже.
Невольно из уст Эдуарда вырвался отборный мат, и он стал прилагать усилия, чтобы протрезветь.
- Надя, что с тобой?
Она заговорила не сразу:
- Выключи, пожалуйста, свет. Мне правда он бьёт по глазам.
Больше просить, и уговаривать Эдуарда не надо было. Через несколько секунд воцарилась темнота, и Надежда поблагодарила за это.
- И кто тебя так бьёт? Муж?
Она опять молчала. Тем самым, не опровергая догадку.
- Зачем ты ему это позволяешь? Ты же нормальный человек и должна понимать, что такие вещи спускать с рук нельзя. Иначе будут повторения. Он тебя впервые так избил?
- Нет, – раздалось в темноте горькое признание.
- И каждый раз ты молчишь?
- Да.
- Надя, не будь дурой! Он тебя прибьёт когда-нибудь.
- Ну, вот и ты меня обзываешь, - более живым голосом произнесла она. – Все вы мужики одинаковые. Лучше жить одной.
- О! Решила уйти от него? Хвалю! Значит, ты еще не совсем…
- Дура. Ты уже это говорил.
- Надя, я же тебе помочь хочу.
- Помочь? Мне? Не трать силы и время. Я хоть и побитая, но ещё не сломленная. Я ещё повоюю.
- С ним?
- Нет. С выпавшей женской долей. Не век же мне горевать. Будет ещё и на моей улице праздник. Разведусь, и больше никогда не буду так доверяться мужику.
- Это правильно! Молодец!
Вновь скрипнуло кресло, и Эдуард догадался, что Надежда подходит к нему.
- У тебя сигареты есть?
- Сейчас, Надюш, угощу.
- Только, пожалуйста, прикури мне сигарету сам. И не смотри на меня. Не хочу, чтобы ты сейчас мог увидеть моё лицо, освещённое твоей зажигалкой.
Прикурив сразу две сигареты, Эдуард передал одну из них Надежде. Она приняла её и встала за мужской спиной.
- Как погуляли на дне рождения?
- Хорошо.
- Весело?
- И шумно.
- Здорово.
- Надя, и как ты теперь собираешься показаться на глаза Томе?
- Не знаю. Пока не придумала. Работать в таком виде я не могу. Это я понимаю. Домой возвращаться не могу и не хочу. Здесь же остаться могу только до утра. Вот как-то так. Это могу, это не могу… Ну, думаю, Тома меня поймёт.
- Это, конечно. Но тебе же, нужно где-то жить?
- Эдик, я всё понимаю. Но не нужно сейчас об этом говорить. Не напрягайся. Мне помощь от тебя не нужна. Справлюсь сама. Угостил сигареткой и всё. Больше ничего не нужно. Ни говорить, ни делать.
- Боишься?
- Тебя?
- Меня.
- Нет. Тебя не боюсь.
- Ну, раз ты такая смелая, поехали ко мне?
- Глупости не говори.
- Ты не поняла. Я тебя не для чего-то там такого зову, а для того чтобы ты выспалась на нормальной кровати, а не горбилась здесь в кресле. На мой счёт не переживай, я к тебе не полезу в постель. Я только тебя отвезу к себе и сразу же вернусь на квартиру Томы… Представляешь, сегодня Тому пришел поздравить её бывший муж! Ну, тот, что первый. И так увлёкся процессом поздравления, что вырубился бухой на балконе. А Тома меня попросила остаться в её квартире до утра, так сказать, покараулить её бывшего супруга.
- Андрей? Как же, наслышана о нём. Его мамаша приходит к нам стричься, и каждый раз Томе про своего замечательного сыночка втюхивает. Тома, конечно, мамаше ничего плохого не говорит, но после её ухода обычно жалеет, что бросила курить.
- Теперь понятно откуда Андрей узнал где, Тома живёт?
- Ну, видимо от мамаши.
- Ясно. Так, что насчёт моего предложения? Поехали?
- Нет, конечно! Как ты себе это представляешь? Возвращайся к Томе.
- В смысле к Томе? А! Ты в этом смысле… - догадался Эдуард об истинных причинах отказа Нади. - Тома меня попросила в её квартире до утра побыть. А сама она сейчас мирно спит в квартире, которую Дима снимает.
- Не поняла. Почему Тома там находится?
- Ремонт у неё в квартире. Она хотела у подруги Ольги пока пожить, но Вера, подруга Любы, она же сестра Димы, её уговорила пока пожить с ними. Ну, в смысле в квартире, которую снимает Дима.
- В квартире Томы ремонт, а живёт она сейчас в квартире, которую снимает Дима? Так?
- Да,- не понимая к чему такой щепетильный допрос, ответил Эдуард.
- А ты мне сейчас предлагаешь переночевать у тебя?
- Ну, да…
Эдуард приоткрыл дверь парикмахерской, но с той лишь целью, чтобы избавится от сигарет. Из тонких, немного холодных и дрожащих пальчиков Надежды он аккуратно, почти нежно, забрал докуренную сигарету и отправил её в том же направлении, куда улетела чуть раннее его собственная.
- Не пойму я вас с Томой. Какие у вас отношения? – спросила Надежда, после того как Эдуард прикрыл дверь.
- Дружеские.
- Разве такие между мужчиной и женщиной бывают?
- А ты думала, что я с ней сплю?
- Я знаю, что вы с ней встречались. Конечно, мне доподлинно не известно, как эти отношения сосуществовали с теми отношениями, что были у неё с Димой, поэтому и не понимаю, что у вас происходит?
- Я и сам не понимаю… Она любит Диму. Это точно. Ему со мной она не изменяла. Мне с ним тоже.
- Она любит Диму, - монотонно повторила Надежда слова Эдуарда. – Любит ли её Дима? Неизвестно… И ещё не известно, любишь ли ты её на самом деле?
- Ты знаешь, до сегодняшнего дня я как-то не задумывался над этим… Конечно, Тома мне не безразлична. Но своёй женщиной я её теперь не представляю. Она действительно мой друг. Просто друг. Я хочу для неё счастья. Но строить это счастье, она будет с другим. И меня это вполне устраивает.
- То есть, ты действительно ей только друг?
- Выходит, что так и есть.
- Может, ещё по одной выкурим?
- Может, уже поедем ко мне? – повернувшись к Надежде, тихо произнёс Эдуард и положил свои руки ей на талию.
- Ты же говорил, что не полезешь ко мне?
- Я говорил, что не полезу к тебе в постель, - приближаясь к Надежде, почти шепотом произнёс он. – А здесь постели нет.
- Эдуард, ты пьян. Остановись.
- Я буду нежен. Обещаю. Тебе не будет со мной плохо или больно. Позволь мне прикоснуться к тебе.
А руки его уже давно прикасались к её телу. Гладили. Губы нежно целовали в шею. И дыхание такое тихое. Как будто с упоением вдыхая запах женской кожи.
- Эдуард… остановись.
- Надя, не бойся. Никто не узнает, если, ты сама не захочешь продолжения и огласки. Доверься… Тебе это нужно даже больше чем мне.
- Мне это не нужно.
- Нужно, - уверенно сказал он и коснулся её губ своими.
Не смотря на степень подпития, все его движения и прикосновения были очень нежными. Он понимал, что перед ним не просто женщина, а женщина, которая именно сегодня пострадала от грубых рук мужчины. Такую очень легко спугнуть. Но лаской ещё можно вернуть к жизни. Именно поэтому Эдуард отнёсся к Надежде, как к тоненькому стебельку в своих руках. Он поглаживающим движением переместил руки с её талии до бёдер. Медленно приподнял ткань юбки выше и приблизился всем телом ближе. Не прижимая её к себе. Не нависая над ней. Едва касаясь, он всё же спровоцировал её на отклик.
Руки женские легли на плечи его и не для того чтобы оттолкнуть. Долгий поцелуй никто из них не стал превращать в страстный.
Изучающий? Да. И приручающий. Приучающий к доверию.
Эдуард не обидит. Он другой… Другой? Насколько другой?
И позволив себе забыться, Надежда опомнилась, лишь когда её прислонили к стене.
- Эдик, что мы делаем?
- Тихо, тихо. Всё будет хорошо, девочка моя.
- Давай остановимся? - едва слышно сказала она, и тут же сладкий поцелуй лишил её возможности призывать к отрезвлению от обоюдного желания, навалившегося так внезапно.
***
- Эдик… Эдик. Просыпайся! – теребя за плечо, будила Тома, спящего на диване Эдуарда. – Просыпайся. Будем завтракать. Андрей уже освободил ванную комнату. Выпил кофе и к всеобщей радости, под звуки аплодисментов ушел домой к мамочке. Отправляйся в душ теперь ты, превращайся в человека и живо на кухню. Мы тебя ждём.
Приподнявшись с дивана, Эдуард попытался встать, но мгновенно рухнул обратно.
- Тома, я сейчас не могу идти в душ. Я ещё пьян.
