— Какие планы на вечер? — спросил он, когда мы шли по берегу океана к отелю.
— Поужинаю, а потом почитаю в номере на балконе. Может, погуляю еще.
— Может, поужинаете у меня на вилле? Я вас приглашаю.
Я быстро воскресила в памяти рассказ о жене, четырех детях, гувернантках, охранниках и других присутствующих на вилле.
— Думаю, не стоит, — улыбаясь, ответила я.
— Почему? — удивился Виктор.
— Не хотелось бы своим неожиданным появлением на ужин мешать планам Вашей семьи…
— Глупости, я уже предупредил, что будет один гость, — отмахнулся он, и я поняла, что отказываться бесполезно.
— Хорошо, — согласилась я, — если это никому не помешает, я принимаю приглашение. Только зайду к себе в номер переодеться.
Мой секретарь зайдет за вами через сорок минут и проводит на виллу.
Я побежала в номер, судорожно прикидывая, что стоит одеть на этот странный ужин. После долгих размышлений и переодеваний я остановила свой выбор на длинном платье свободного кроя с открытыми руками. В нем, по крайней мере, ни у кого из присутствующих на ужине не возникнет ощущения, что я пытаюсь соблазнить Виктора.
Ровно через сорок минут в дверь моего номера позвонили. Я напоследок посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим видом — скромно, но безупречно. Сделав глубокий вдох — выдох, я выпрямила спину, надела на лицо легкую улыбку и открыла дверь. За ней стоял невысокий худощавый молодой человек лет тридцати с аккуратно причесанными темными волосами и в маленьких круглых очках — именно так себе обычно и представляешь личного секретаря большого босса.
— Екатерина, добрый вечер! Меня зовут Петр. Я личный секретарь Виктора Владимировича. Пришел проводить вас на виллу.
— Приятно познакомиться, Петр, — любезно ответила я. — Мы можем идти.
Вилла просто поразила мое воображение. Я бывала в гостях у многих богатых людей и в России, и за границей, но подобную роскошь видела раньше только в кино. Стараясь особо не выдать своего восхищения, я разглядывала интерьер. В такой обстановке расслабленно не поживешь, в длинной майке ночью к холодильнику за ночным бутербродом не сбегаешь, да и в халате перед телевизором не посидишь.
— Ужин начнется через десять минут, я пока провожу вас в гостиную. Вы сможете выпить аперитив перед едой, — проинформировал меня секретарь Петр.
Размеры гостиной впечатляли. За барной стойкой стоял бармен, который любезно осведомился, что мне налить. Я поняла, что выпить для храбрости не помешает.
— Виски с колой, с лимоном и со льдом, пожалуйста.
Бармен протянул мне запотевший стакан, художественно обернутый бумажной салфеткой. Я взяла коктейль, села на диван и задала себе сакраментальный вопрос: «А на фига я сюда приперлась?»
В этот момент в гостиную вошел Виктор в сопровождении очень привлекательной брюнетки лет эдак на семь меня помладше.
— А вот и наша гостья, — обрадовался хозяин дома. — Екатерина, знакомьтесь, моя супруга Инна.
— Очень приятно, — улыбаясь, ответила я.
— И мне тоже, — приветливо ответила Инна, бросая на меня взгляд, который не сулил ничего хорошего.
— Что вы пьете? — спросил у меня Виктор.
— Виски с колой, — ответила я.
— Хороший выбор. Я, пожалуй, выпью тоже самое, — он дал указания бармену, потом сел рядом со мной на диван, взял меня за руку и заботливо поинтересовался. — Как самочувствие после верховой прогулки?
Я в некотором шоке посмотрела на его жену. Виктор перехватил мой взгляд и тоже посмотрел на нее.
— Инна, а где дети? Уже давно пора садиться за стол! — спросил он спокойно.
— Сейчас подойдут, — ответила она.
— Что значит сейчас? — так же спокойно, но чуть тише переспросил Виктор. — Ужин начинается ровно в семь, а сейчас уже три минуты восьмого. Где дети, Инна?
На лице его жены я увидела самую настоящую панику.
— Они уже идут! Я могу сбегать поторопить их, — и она с готовностью вскочила с дивана.
— Нет, уже поздно, — сказал Виктор, — бегать надо было раньше. Ты прекрасно осведомлена, что ужин начинается ровно в семь. В твои обязанности входит проконтролировать детей, чтобы ровно в семь они были в гостиной и были готовы сесть за стол. Ты же знаешь, как я не люблю подобную безалаберность…
Вечер переставал быть томным. Инна молчала, опустив глаза, как нашкодивший школьник. А я почувствовала стойкое желание оказаться в своем номере на балконе с книжкой в руках подальше от этих странных семейных разборок.
Виктор повернулся ко мне:
— Извините за столь неприятную сцену. Это ошибка Инны…
— Думаю, это больше не повторится, — перебила я его.
Он внимательно посмотрел на меня. Минуту помолчал, а потом сказал:
— Вы слишком снисходительны к слабостям других. Вы еще молоды, неопытны, и только это вас оправдывает. Запомните, доброта к чужим ошибкам, равно как и к своим, — это непозволительная роскошь! Проигнорируешь один раз — будет второй, третий. Пресечешь подобное в первый раз — больше с этим не столкнешься.
Я вспомнила своего психоаналитика. Когда она взяла щенка овчарки, то за провинности наказывала его очень сурово. Мне каждый раз было искренне жаль собаку, но зато из него вырос огромный кобель, который команды хозяйки выполнял беспрекословно и в ту же секунду. Виктор подобным образом воспитывал окружающих.
— Скажи спасибо нашей гостье, — спокойно и тихо сказал Виктор своей жене, — я бы подобной безалаберности так просто не оставил.
В этот момент в гостиную вошли дети в сопровождении гувернантки. Все мальчики: старшему на вид было лет пятнадцать, младшему — года три. Дети вежливо поздоровались со мной. Виктор встал с дивана:
— Прошу всех к столу, — торжественно пригласил он. Часы показывали шесть минут восьмого.
Ужин прошел, как в склепе. Дети молчали, только отвечали на вопросы Виктора. Инна тоже молчала, периодически бросая на меня недобрые взгляды. За весь ужин Виктор не посмотрел на нее ни разу. У меня в такой обстановке просто кусок в горло не лез. Я давилась салатом и мечтала, чтобы этот ужин поскорее закончился. Как назло, наша невыносимая трапеза затянулась на два часа. Похоже, за столом всем, кроме Виктора, было не по себе. Дети были вымуштрованы не хуже солдат. Сидели все с прямыми спинами, демонстрируя потрясающее искусство владения ножом и вилкой. Даже самый младший. Все они явно побаивались Виктора, но смотрели на него с нескрываемой любовью и преданностью. Удивительные качества все-таки сочетались в этом человеке…
После ужина гувернантка увела детей наверх в их спальни, а я стала прощаться с хозяевами.
— Уже собрались уходить? — удивился Виктор. — Ну уж нет! Мы еще с вами выпьем диджестив в библиотеке. Вы любите сигары?
— Терпеть не могу, — соврала я, — у меня аллергия на сигарный дым!
Сбежать из этого дома хотелось как можно быстрее.
— Вы знаете, если честно, я очень устала и хотела бы пораньше лечь спать, — сказала я.
— О-о-о, какая досада, — воскликнул Виктор, — я думал, мы с вами еще поболтаем часок. Ну да ладно… Я провожу вас до номера!
По его решительному тону я поняла, что отказываться бесполезно.
Когда мы шли к основному зданию отеля, сначала молчали. Потом Виктор спросил:
— Екатерина, почему же вы все-таки так рано сбежали? Не надо рассказывать мне, что устали. Вам так не понравилось у меня дома?!
— Виктор, если честно, то не понравилось! — ответила я. — Какая-то странная обстановка, дети и жена выдрессированы словно цирковые пудели.
— Насчет жены Вы действительно правы, — спокойно ответил Виктор. — Я женат уже третий раз. Первый брак был случайным, второй — по большой страсти. Ничем хорошим они не закончились. Третий раз я выбирал жену долго и разумно. Она знает свои обязанности, не лезет в мои дела и хороша собой. Это то, что мне нужно от супруги.
— Такое впечатление, что вы говорите не о жене, а об очередном сотруднике.
— А так и есть, — ответил Виктор, — в моем положении и при моем состоянии рассчитывать на близкого человека рядом не приходится. Брак по любви — штука опасная и нестабильная, в общем, непозволительная роскошь. Чувства лучше иметь вне брака.
Я посмотрела на него и засомневалась, способен ли вообще этот человек на какие-то чувства. Слишком уж все у него было размеренно и четко. С другой стороны, я искренне завидовала Виктору: подобная холодность головы и отсутствие сильных эмоций — хорошее подспорье для серьезного дела. Мало кому из нас хватает сил контролировать каждую мелочь в своей жизни. А Виктору это удавалось.
Тем временем мы подошли к двери моего номера.
— Приятно было вас увидеть, — сказала я, надеясь побыстрее сбежать.
— Мне тоже, — ответил Виктор, — жаль только, что вечер так быстро закончился.
