Ознакомительная версия.
— Для чего предназначен этот предмет?
Но прежде чем я попробовал ей что-то объяснить, Уолтер зажег свет.
Нам известно об этом не больше, чем вам. Мы просто стали свидетелями некоего явления, а потом захотели его воссоздать, вот и все.
Уолтер незаметно опустил в карман фотоапарат. Профессор Димитриос Микалас вошел в зал и закрыл за собой дверь.
— Феноменально! — воскликнул он, улыбнувшись мне.
Он подошел к подставке, где лежал кулон, и взял его в руки.
— Наверху есть галерея, оттуда можно наблюдать за экспериментами, — пояснил он, указав рукой на застекленный потолок.
Я не удержался и решил взглянуть, чем вы тут занимаетесь.
Профессор повертел кулон на ладони и поднес его к глазам, пытаясь проникнуть взглядом внутрь камня. Потом снова повернулся ко мне:
— Вы не возражаете, если я займусь исследованием этого предмета? Заберу его у вас на эту ночь и, разумеется, верну вам завтра утром.
В зале откуда ни возьмись появился охранник. То ли он вошел слишком неожиданно, то ли тон профессора показался Уолтеру настораживающим, только мой друг внезапно шагнул к профессору и уложил его ударом справа. Димитриос Микалас растянулся во весь рост, а мне ничего не оставалось, как заняться охранником: тот уже вытащил дубинку и готовился наброситься на Уолтера. Магдалена издала крик, Уолтер быстро нагнулся к профессору и выхватил у него из руки кулон Кейры. Мой апперкот не сумел усмирить охранника, и мы, сцепившись, покатились по полу, как два мальчишки-драчуна, пытающихся одолеть друг друга. Уолтер положил конец нашей схватке. Он ухватил охранника за ухо и поднял его вверх с невероятной силой. Тот взревел и выпустил меня из своих объятий. Уолтер сердито посмотрел на меня.
— Пора заняться делом, — изрек он. — может наденете на него наручники, что висят у него на поясе, или вы ждете, пока я оторву ему ухо?
Я подчинился и сковал руки охраннику, как велел Уолтер.
— Вы не ведаете, что творите, — простонал профессор.
— Конечно, я несколько минут назад так и сказал: мы не знаем, — ответил ему Уолтер. — Как отсюда выйти? — обратился он к Магдалене.
— Не заставляйте меня применять силу, мне будет крайне неприятно поднимать руку на женщину. Магдалена смотрела на него не мигая, не произнося ни слова. Я боялся, что Уолтер сейчас влепит ей пощечину, и встал между ними. Уолтер покачал головой и знаком велел мне следовать за ним. Он взял трубку телефона, установленного в зале, и вырвал провод. Потом он открыл дверь подвального этажа, быстро огляделся, и мы бросились бежать. В коридоре не было ни души, Уолтер запер за нами дверь на ключ, прикинув, что у нас не более пяти минут, прежде чем поднимется тревога.
— Что это на вас нашло? — спросил я его на бегу.
— Об этом поговорим потом, — ответил он, прибавляя ходу.
Мы достигли лестницы, ведущей вверх, на первый этаж. Уолтер остановился на площадке и перевел дух, потом как ни в чем не бывало вышел в холл и предстал перед охранником. Тот забрал у нас карточки и взамен выдал наши паспорта. Мы уже шли к выходу, когда услышали, как на пункте охраны затрещало переговорное устройство.
— Вы не забрали рацию у охранника?
— Мне и в голову не пришло, что у него есть рация.
— Тогда бежим!
Мы помчались через парк по направлению к ограде, моля Бога, чтобы никто не преградил нам путь. Охранник на входе не успел даже среагировать. Когда он вышел из своей кабинки и окликнул нас, пытаясь остановить, Уолтер с силой задел его плечом, словно опытный регбист, и бедняга покатился в гущу розовых кустов. Мой друг нажал кнопку, ворота открылись, и мы стали улепетывать, как зайцы.
— Уолтер, скажите наконец, что на вас нашло?
— Не сейчас! — прорычал он.
Мы опрометью скатились с лестницы, ведущей в нижнюю часть города. Дома проносились мимо нас с приличной скоростью, но Уолтер все не сбавлял темпа. Мы выскочили на следующую улицу, круто спускавшуюся вниз, повернули за угол, и наконец нас вынесло на широкий проспект, где мы едва угодили под колеса мчавшегося вихрем мотоцикла. Да, никогда мое путешествие Криту не проходило в таком бешеном ритме.
Сюда! — крикнул мне Уолтер, заметив направлявшуюся в нашу сторону полицейскую машину с мигалками и сиреной.
Спрятавшись за створкой ворот, я перевел дух и мы снова кинулись бежать.
— Порт, где здесь порт? — спросил меня Уолтер.
— Вон там, — ответил я, указывая рукой на маленькую улочку слева от нас. Уолтер схватил меня за руку, и безумное бегство, причины которого я так и не понимал, продолжилось. Вдали показался порт, и Уолтер замедлил наг. По тротуару прохаживались два полицейских, они обратили на нас не больше внимания, чем на других прохожих. Афинский паром стоял у причала, машины уже въезжали на него, а пассажиры ждали своей очереди у билетных касс.
— Купите нам два билета, — приказал Уолтер. — А я посторожу.
Вы хотите вернуться на Гидру морем?
— А вы предпочитаете иметь дело со службой безопасности аэропорта? Нет уж, вместо того чтоб спорить, идите-ка лучше за билетами на паром.
Через несколько минут я вернулся. На пароме нам предстояло провести почти всю ночь, и мне удалось получить места в двухместной каюте. Уолтер тем временем купил у уличного торговца кепку и странную шапочку, которую протянул мне.
— На борт поднимемся порознь, пропустите человек десять и тогда проходите следом за мной; если полиция следит за нами, она ищет двух мужчин, которые путешествуют вместе. Наденьте эту шапочку, она вам очень пойдет. Встретимся на палубе, когда корабль отдаст швартовы.
Я в точности выполнил все инструкции Уолтера и час спустя пришел на условленное место.
— Уолтер, должен признаться, вы меня поразили. Сначала молниеносный удар кулаком, потом стремительный бег через весь город, — честно говоря, я от вас этого не ожидал. Так вы можете наконец мне объяснить, за что вы вырубили этого профессора?
— Теперь он меня еще стыдить вздумал! Когда мы вошли в кабинет этой самой Магдалены, кое-что меня сразу заинтересовало.
Мой коллега, который нас ей рекомендовал, сообщил мне по-дружески, что он вместе с ней учился. Его знакомая собиралась через пару месяцев выйти на пенсию, а особе представившейся нам как Магдалена Кари, от силы лет тридцать пять. Еще на Гидре я заглянул в ежегодный справочник этого научного центра, так вот: им руководит совсем не этот профессор, а другой человек. Вам это не кажется странным?
— Допустим, но это еще не повод ломать ему челюсть!
— При чем здесь он? Это моя рука пострадала, я разбил себе все фаланги. Вы даже не представляете, как мне больно!
— Где вы научились так драться?
— Вы ведь никогда не жили в школьном пансионе, правда? Вы не знаете, что такое издевательства или насмешки над новичком, вам незнакомы телесные наказания?
Мне повезло: мои родители ни за какие сокровища не согласились бы расстаться со своим сыном.
— Так я и думал, — вздохнул Уолтер.
— Может, не следовало так бурно реагировать, нельзя было просто уйти?
— Бывают такие моменты, Эдриен, когда полезно спускаться с ваших звезд на землю. Когда так называемый Димитриос просил у вас разрешения на время одолжить камень, он уже положил его к себе в карман. Не думаю, что появление охранника упростило бы вам задачу, если бы вы вздумали отказать профессору, и свою драгоценную вещицу вы бы увидели нескоро, а может, никогда. И еще одна деталь, далеко не самая мелкая, — на случай, если вы по-прежнему намерены меня упрекать: слегка побитого мной профессора результаты вашего опыта удивили куда меньше, чем вас самого. Может, я и отреагировал слишком бурно, но, без сомнения, поступил правильно.
— Теперь мы словно два беглеца, и я даже боюсь предположить, каковы будут последствия этой истории.
— Увидим, когда сойдем с парома, однако не удивлюсь, если последствия действительно будут.
Афины
Из телефонной трубки раздался мужской голос:
— Как дела у профессора?
— Перелом нижней челюсти, повреждение связок шеи, но черепно-мозговой травмы вроде нет, — ответил ему женский голос.
— Я не подумал, что они могут так отреагировать. Боюсь, дальше нам будет еще сложнее.
— Месье, предвидеть это мы не могли.
— И предмет опять уплыл у нас из рук, а это крайне огорчительно. И никаких сведений о том, куда подевались наши беглецы?
— Они сели на паром, идущий из Ираклиона в Афины, высадятся на берег завтра утром.
— На пароме есть наш человек?
— Да, на сей раз везение оказалось на нашей стороне. Один из наших заметил их еще в порту; он не стал к ним приближаться, но у него хватило благоразумия взять билет на то же судно. Я получила от него сообщение, когда корабль снимался с якоря. Что еще я могла сделать?
— Вы сделали то, что следовало. Разберитесь с этим инцидентом, главное, чтобы все прошло незамеченным, а о профессоре пусть все думают, что он неудачно упал с лестницы. Строго предупредите начальника службы безопасности, что даже слухи об этом прискорбном инциденте не должны дойти до ушей сотрудников института. Когда профессор вернется из отпуска, директор ничего не должен заподозрить.
Ознакомительная версия.
