Ознакомительная версия.
– Что на тебя на шло.
– Вы должны выбрать прямо сейчас! Мы или обедаем, или идем смотреть на даму с культями, но на то и другое я не способен! Что слишком, то слишком!
Дети замотали головами, воздержавшись от любых иных комментариев. Коллективное решение было принято, Антуан освобожден от экскурсионной повинности, он подождет их в гостинице.
Едва добравшись до места, Эмили и Луи помчались к магазинчику сувениров, оставив Антуана и Матиаса одних за столом.
– Что меня потрясает, так это то, что мы уже три дня ночуем в самых неуютных местах, какие только можно представить, а ты вроде бы входишь во вкус! Этим утром, когда мы были в замке, ты вел себя, как четырехлетний малыш! – заметил Антуан.
– Кстати о вкусах, – подхватил Матиас, читая меню, – ты не хочешь взять дежурное блюдо? Всегда интересно попробовать местную кухню.
– Смотря что они предлагают.
– Хаггис.
– Представления не имею, что это, но пусть будет хаггис, – сказал он хозяйке, которая подошла принять заказ.
Десять минут спустя она поставила перед ним тарелку с фаршированным бараньим рубцом, и он передумал. Яичница из двух яиц будет в самый раз, он не так уж голоден. В конце трапезы Матиас с детьми отбыли на экскурсию, оставив Антуана в одиночестве.
За соседним столиком молодой человек и его подруга строили планы на будущее. Навострив уши, Антуан понял, что его сосед был архитектором, как и он сам; а поскольку сидеть одному за столом было смертельно скучно, то образовалось два добротных повода завязать беседу.
Антуан представился, и мужчина поинтересовался, правильно ли он догадался, что Антуан француз. Только он ни в коем случае не хотел его обидеть, английский язык Антуана безупречен, но, прожив несколько лет во Франции, он без труда определил происхождение легкого акцента.
Антуан в свою очередь очень любил Соединенные Штаты и полюбопытствовал, из какого они города: он тоже распознал акцент.
Парочка оказалась с Западного побережья, они жили в Сан-Франциско, а сейчас вкушали вполне заслуженный отдых.
– Вы приехали в Шотландию посмотреть на привидения? – спросил Антуан.
– Нет, этого добра у меня и дома хватает, достаточно открыть шкаф, – заметил молодой человек, глянув на свою спутницу.
Та в ответ пнула его под столом ногой.
Его звали Артур, ее Лоран, и они путешествовали по Европе, почти шаг в шаг следуя маршрутам, которые рекомендовала им чета старых друзей, Джордж Пильгез с супругой, – те были совершенно очарованы поездкой, которую совершили в прошлом году. Кстати, они воспользовались этой поездкой, чтобы пожениться в Италии.
– А вы тоже приехали сюда жениться? – не сдержал любопытства Антуан.
– Нет, нам еще рановато, – засмеялась очаровательная молодая женщина.
– Но мы празднуем другое радостное событие, – добавил ее спутник. – Лоран беременна, малыш должен появиться в конце лета. Но только никому ни слова, это пока что секрет.
– Я не хочу, чтобы об этом узнали в Мемориальном госпитале, Артур! – заметила Лоран.
Она повернулась к Антуану, ища у него поддержки:
– Меня недавно приняли в штат, и я не хочу, чтобы в коридорах судачили о неизбежных отлучках. Ведь я права, разве не так?
– Этим летом ее назначили старшей по смене, так что она слегка помешалась на работе, – вставил Артур.
Разговор продолжился; молодая докторша обладала острым язычком, и Антуан был очарован тем, как хорошо эта пара понимала друг друга. Когда они извинились, сказав, что им пора двигаться в путь, Антуан поздравил обоих с ожидавшимся прибавлением и пообещал хранить секрет. Если однажды он окажется в Сан-Франциско, то надеется, что у него не будет повода посетить Мемориальный госпиталь.
– Не зарекайтесь, можете мне поверить… У жизни куда более богатое воображение, чем у нас!
Уходя, Артур вручил ему свою визитку и заставил пообещать, что он обязательно позвонит им, если окажется в Калифорнии.
* * *
Матиас и дети вернулись совершенно счастливые тем, как провели вторую половину дня. Антуан должен был пойти с ними: замок Кодор великолепен.
– А ты не хочешь в будущем году съездить в Сан-Франциско? – спросил Антуан, снова пускаясь в дорогу.
– Я не любитель гамбургеров, – поморщился Матиас.
– А я не любитель хаггиса, но тем не менее я здесь, – парировал Антуан.
– Ладно, в будущем году и посмотрим. Ты не можешь ехать побыстрее, чего мы тащимся!
На следующий день они направились на юг и сделали долгую остановку на берегу Лох-Несса. Матиас поспорил на сто фунтов стерлингов, что Антуану будет слабо намочить хоть кончик пальца в водах озера, и выиграл пари.
Утром в пятницу каникулы подошли к концу. Из аэропорта в Эдинбурге Матиас засыпал Одри посланиями. Первое он отправил, спрятавшись за газетной стойкой, два других из туалета, куда он был вынужден вернуться за забытой у раковины сумкой, четвертое – в тот момент, когда Антуан проходил через рамку безопасности, пятое – прячась у него за спиной, когда они спускались по лестнице к самолету, и последнее – пока Антуан убирал куртки детей в багажное отделение. Одри была счастлива, что он возвращается, горела желанием увидеть его и обещала скоро приехать.
В самолете, который вез их домой, Антуан и Матиас поругались – как и по дороге туда – из-за того, что ни один не желал садиться у окошка.
Антуан не любил чувствовать себя зажатым в конце ряда, а Матиас напоминал, что у него головокружение.
– В самолете ни у кого головокружений не бывает, это всем известно, ты бог знает что готов выдумать, – ворчал Антуан, усаживаясь против воли на ненавистное место.
– А вот у меня бывает, стоит мне посмотреть на конец крыла.
– Ну так не смотри, и все тут! Можешь мне объяснить, что интересного разглядывать конец крыла? Ты боишься, что оно отвалится?
– Ничего я не боюсь! Это ты боишься, что крыло отвалится, поэтому и не хочешь садиться у иллюминатора. Кто из нас сжимает кулаки во время качки?
* * *
Вернувшись в Лондон, Эмили высказалась кратко, но точно по поводу дружбы, которая связывала двух мужчин. Она записала в своем личном дневнике, что Антуан и Матиас совсем одинаковые… но только очень разные, и на этот раз Луи ничего не дописал на полях.
В пятницу утром в кабинете директора службы информации Одри узнала новость, которая привела ее в бурный восторг. Редакция канала была вполне удовлетворена ее работой и решила уделить больше внимания ее сюжету. Чтобы дополнить репортаж, ей предлагалось отправиться в город Эшфорд, где проживала часть французской общины. Самым лучшим было бы отследить жизнь какой-нибудь семьи, начиная с субботнего утра и до того момента, когда они забирали детей из школы. Одри могла также воспользоваться случаем, чтобы переснять некоторые загубленные кадры, которые невозможно было использовать из-за некой истории, разобраться в которой директор службы информации оказался не в состоянии. За всю свою долгую карьеру он ни разу не слышал о «видоискателе, который неправильно устанавливал кадр», но никогда не поздно узнать что-то новое… Профессиональный оператор ждет ее в Лондоне. У нее едва хватит времени заехать домой за вещами, поезд уходит через три часа.
* * *
Дверь книжного магазина открылась, но Матиас решил не выходить из подсобки: в это время дня большинство клиентов просто дожидались конца уроков в лицее, чтобы забрать детей, и заходили к нему, просто чтобы полистать журнал и уйти через несколько минут, так ничего и не купив. И только услышав, как чуть хрипловатый голос спрашивает, нет ли у него Лагарда и Мишара в издании XVIII века, он выронил свою книгу и бросился в магазин.
Они глядели друг на друга, и каждый был удивлен тому счастью, которое испытал от этой встречи; что до Матиаса, то его потрясению не было границ. Он обнял ее, и на этот раз Одри испытала головокружение. На сколько она приехала?… – Зачем сразу говорить об отъезде, когда она едва приехала?… – Потому что время тянулось ужасно медленно… Всего на четыре дня… как мало… У нее такая нежная кожа, он так ее хочет… – В кармане плаща у нее ключ от квартиры в Брик-Лэйн… – Да, он найдет, с кем оставить дочку, Антуан этим займется. – Антуан?… – Друг, с которым он ездил на каникулы… но, может, хватит вопросов? Он так счастлив ее видеть и желает слышать только ее голос… – Она должна кое в чем признаться, хотя ей немного стыдно… но с ним было так трудно связаться, когда он был в Шотландии… и выговорить неловко… ладно, лучше признаться: в конце концов она подумала, что он женат и врал ей… все эти сообщения, которые всегда приходили перед обедом, а потом молчание по вечерам… ей очень стыдно, это все из-за неудачных историй в прошлом, было больно… – Ну, конечно, он не сердится, наоборот, теперь все стало ясно, а ведь лучше, когда все ясно. Разумеется, Антуан знал о них, там, в Шотландии, он только о ней и говорил… И умирал от желания ее увидеть… может, не в эти выходные, ведь они каждую минуту высчитали… он хочет быть только с ней. – Она вернется ближе к вечеру, а сейчас у нее встреча в Пимлико с оператором, которого она везет в Эшфорд. Увы, да, завтра ее не будет, а может, и в воскресенье, верно, у них останется всего два дня, за вычетом этих… Но ей правда нужно бежать, она уже опаздывает. Нет, он не может поехать с ней в Эшфорд, канал потребовал, чтобы с ней был профессиональный оператор… И зачем делать такое лицо, ее коллега женат, и его жена ждет ребенка… Не надо ее задерживать, она пропустит встречу… Ей тоже хочется целовать его еще и еще. Она придет в бар Ивонны… где-то около семи.
Ознакомительная версия.
