РЕАЛЬНОСТЬ
23. Вернулась в свой дом— в однокомнатную квартиру у самой крыши с частично стеклянным потолком (мечта идиота), сквозь который видны звёзды и космическая бесконечность. Правда, сейчас, летом, когда солнце в зените, бывает слишком душно, так как лучи попадают прямо в комнату.
Квартира, которую я никогда не брошу. Это место, где я творю, упиваясь своим творчеством.
Люди могут меня найти практически везде. Я — в их поле зрения. Поэтому эта квартира остаётся для меня укрытием, убежищем. Есть десятки других мест, куда приходят, чтобы пообщается со мной. Пообщаться со мной взглядом.
Я вернулась в свой дом. Мобильный телефон предательски сообщает о том, что пропущено много вызовов — меня потеряли. Меня ищут. Что ж, радует, что я кому-то нужна. На сегодня (или это было вчера?!) у меня назначена встреча, надо бежать на выступление — меня ждут. Но я никуда не пойду. Сейчас не тот момент, когда я могу сидеть на стуле (лежать на полу, парить в воздухе, стоять без движений) и беззаботно вещать какие-нибудь мысли пришедшему народу. Поэтому остаётся только позвонить и предупредить о моём отсутствии. На меня разозлятся, на меня обидятся, на меня не станут больше приходить— какая мелочь. Мелочь в кошельке, мелочь в жизни.
Это был переломный момент. Отказ от людей, которые меня ждали.
Я обвинила себя в слабости.
Потом меня простили. Я перенесла выступление. Было страшно, когда я поняла, что не иду в театр, что я не иду к своей сцене.
24. Сейчас, когда я освободила себя от всех дел, я могу вспомнить то, о чём не задумывалась уже много лет. Дела выползали на первый план, перекрывая всё ценное. И вот теперь, когда тебя нет, остались эти самые дела, совсем мне ненужные.
Вспоминая прошлое, понимаю, как много усилий и желаний было вложено хотя бы в одно такое выступление. Как я читала, жила на сцене, придумывала сумасшедших людей, чтобы на меня обратили внимание, любила этих героев. Как я хотела, чтобы ты тоже их любила.
А ты любила меня.
Ты могла разглядеть меня за масками моих персонажей. Ты всегда знала, где моё лицо.
Если бы ты видела, что стало с моим лицом, что во мне не осталось ни одного героя, что я забыла все их имена.
Сейчас меня приглашают так часто, как мне бы этого хотелось. Я знаю фигуры.
Я знаю фигуры.
Свои, чужие, фигуры тех, кем я могу быть. Меня хотят видеть и слышать. Даже эта квартира, которую я безмерно люблю, продукт моей известности. Могу ли я назвать себя известной? Я часто задаюсь этим вопросом. Меня не узнают на улицах.
Меня узнают на сцене.
Только сейчас я поняла, почему она так уверенно держится. Я слышу боль в её голосе, но внешне она безмятежна. Лишь изредка её брови поднимаются, лишь изредка она слабо улыбается мне.
— Вы играете в театре?
— Играла.
— А сейчас?
— Вы знаете, что такое жизнь?
— Жизнь?
— Да, жизнь. Жизнь. В ней встречи и улыбки. В ней так много всего на любой вкус. Разнообразное меню из кино, любви, дружбы, ремонта, безделья, дачи, животных разных, слёз, знакомых. Живём. Дышим. А потом— бац!— и всё.
Ломается механизм. Ни животных, ни встреч, ни улыбок, ни ремонта, ни веры. В момент. В секунду. Рвется. Останавливается. Клиническая смерть жизни. В театре нет смерти. Театр перестал быть для меня жизнью.
25. Просто отключится. Просто уснуть. Просто забыться. Просто начать другую жизнь. Как просто!
26. Я сижу в кресле. От усталости, видимо, засыпаю. Во сне происходят странные вещи. Во снах всегда всё по-странному.
Сон не помню.
27. Начался период, когда я теряюсь во времени, в сутках, когда я не понимаю, что происходит. Я закрылась на своём «чердаке», и никого не пускаю сюда. Наличие людей удивляет.
Они ходят по улицам. Они ходят.
Чёрт, они ходят слишком живые.
Я видела столько жизни только однажды. На берегу, где не было людей, где вода рассказывала мне о жизни.
Телефон отключен. Можно было бы его выкинуть, но он часть моей работы. А позже, я думаю, я всё-таки вернусь.
Сколько человеку нужно, чтобы вернуться? День? Два? Неделя? Месяц? Год? Я не знаю, когда вернусь.
Хочу вернуть тебя. Пойти, что ли, откопать тебя?
Хочу убить её. Пойти, что ли, застрелить её?
У меня достаточно времени всё продумать. Здесь я одна — никто не увидит моего плана. Осторожно, шаг за шагом, выстраиваю свои мысли. Насколько хорошо у меня это получается, не берусь судить, но так я отвлекаюсь.
Нужно занять свои руки. У меня есть гуашь. Детская коробочка гуаши с девятью цветами. Я рисую. На листе бумаги образуется такой же беспорядок, как в моей голове. Я беру новый лист — очередной беспорядок. Из всех цветов использую только три: чёрный, синий и коричневый. Когда мне надоедает водить кистью по бумаге, я направляюсь на кухню. На кухне есть картошка. Я ставлю ведро, беру нож и начинаю чистить овощ. Несколько килограммов картошки. Я, не осознавая монотонности своих действий, срезаю кожуру.
Картошка заканчивается.
28. Сколько прошло времени? День? День без тебя. Неделя? Неделя без тебя.
Может быть, прошло всего несколько часов? Мне только и остается, что задаваться вопросами о времени. Я, по-прежнему, сижу, закрытая у себя в квартире. Меня никто не закрывал. Я не могу смириться. Я не могу принять. Я пишу тебе письма.
29. Восхищаюсь нашим человечеством, которое изобрело бумагу, ручку и речь.
Машина, часы, мотыга, ракета, а для меня самым главным изобретением стало письмо. Я даже сейчас могу общаться с тобой и писать тебе.
Отдушина. От души. Я пишу тебе письма.
Письмо №1.
Здравствуй.
С тех пор, как, тебя не стало, прошло какое-то количество времени. Я не успеваю за этим временем,, или, наоборот, вязну в нём.
Только ты не пугайся. Наверное, ты не знаешь, о том, что тебя нет. Ведь душа не в состоянии осмыслить, что тела больше нет. Душа знает лишь о своём существовании. Ты не бойся.
С тех, пор, как, тебя не стало, вокруг нечего не изменилось. Всё как,всегда. Лето. Отдых. Жара. Лот.
Птиц развелось великое множество — наприлетали отовсюду. Ходят у меня по крыше, и я каждую ночь (день, утро, вечер) слышу их, шажочки — маленькие такие, суетливые. У них там — надо мной — своя жизнь, со своими страстями, ссорами, любовью, со своими мелкими проблемами и птичьим гриппом.. Ты знаешь, как,чихают птицы? Иногда, когда очень тихо, я слышу, как, чихает какой-нибудь старый, больной голубь. Я часто поднимаюсь на крышу, тогда только самые смелые представители птиц смеют оставаться рядом со мной. Со мной, которая залезла на их, территорию. Они не могут меня прогнать. У них, не хватает сил. Или у них, не хватает ума, чтобы собраться большой стаей и обрушить на меня своё негодование за то, что я пришла к,ним.
С крыши мне всё видно. Правда, я не знаю, что я хрчу увидеть, поэтому мне видно всё.
Недалеко от моего выхрда на крышу есть ещё один. Но я никогда не видела своего соседа. Он не поднимается сюда. А может быть, там вовсе никто и не живёт? И вся крыша принадлежит мне да голубям, точнее, сначала голубям, а потом мне…
Люди мечтают жить так, — с видом на небо, а я настолько привыкла, что не могу представить, что можно жить как-то иначе. Начала забывать свои квартиры на вторых и третьих этажах.
Тебе таки не удалось побывать здесь.Я приглашала тебя несколько раз, но ты не приходила. Я знаю, тебе бы понравилось. И, возможно, ты бы осталась тут навсегда…
О чём тебе ещё рассказать? О моих, встречах?? Или о моей простуде? Мне кажется, я заболеваю. Смешно, наверное, летом простудиться.
У меня всё хорошо.
Письмо №2
Здравствуй.
У меня всё хорошо.
Письмо №3, №4, №5, №n…
У меня всё хорошо, всё хорошо…
30. Я пишу тебе письма. И вру в каждом письме о каком-то «хорошо». Я не хочу тебя расстраивать. Не хочу говорить о том, что я забросила свою работу, забросила героев, забросила себя. Тебе не стоит этого знать. Тебе не стоит переживать. Вдруг ты этого не переживёшь ?
Я пишу тебе письма. Отношу их на кладбище. Выкапываю на твоей могиле ямку и зарываю туда конверты. Иногда натыкаюсь на закопанные мной ранее письма, вижу, что они не вскрыты, значит, ты их ещё не прочла. Думаю о том, как радостно тебе будет получить сразу пачку моих писем.
Многие могилы мне уже знакомы. Я узнаю лица. Иногда я гуляю по кладбищу и смотрю даты. И ты знаешь, совсем недалеко от тебя лежит (спит, пребывает, находится) человек, который родился вместе с тобой. Умер он, правда, уже несколько лет назад. Но на его могиле всегда свежие цветы. Его помнят. Только я ещё ни разу не видела той, которая приносит ему эти цветы.
Некоторые могилы совсем заброшены. И мне становится так жалко тех, кто волей судьбы закопан и «обделён» вниманием.
