– Отпуск отменяется, – произнес он, заставив Хелен подскочить, и яростным жестом содрал галстук. – Нашего племянника вот-вот арестуют. – Лицо его побледнело, глаза сделались маленькими. Он опустился на диван и сжал голову руками. – Господи, это же будет во всех газетах. «Племяннику Джима Берджесса предъявлено обвинение».
– Он кого-то убил? – спросил Боб.
Джим поднял голову.
– Ты в своем уме?
Как раз, когда он раскрыл рот, чтобы это сказать, Хелен осторожно предположила:
– Проститутку?
Джим затряс головой, как будто ему вода попала в ухо. Глядя на Боба, он произнес:
– Нет, он никого не убил. – Потом перевел взгляд на Хелен. – И тот, кого он не убил, не был проституткой. – Джим поднял глаза к потолку, прикрыл их и сказал: – Наш племянник Зак Олсон швырнул мороженую свиную голову в раскрытую дверь мечети. Во время молитвы. В священный месяц Рамадан. Сьюзан говорит, что Зак не знал, что такое Рамадан, и я ей охотно верю, потому что она сама узнала о нем из газет. Свиная голова была уже подтаявшая и запачкала кровью ковер, а на покупку нового у мечети нет денег. По мусульманским законам ковер теперь положено очистить семь раз. Вот что устроил наш племянник.
Хелен посмотрела на Боба. На ее лице отразилась растерянность.
– А почему это должно попасть в газеты, Джим? – наконец спросила она тихо.
– Ты что, не понимаешь? – так же тихо отвечал Джим, повернувшись к ней. – Преступление на почве ненависти. Представь, что ты захватила синагогу на Брайтон-Бич и заставила там всех есть бекон с мороженым.
– Ясно. Я не знала. Не знала этого про мусульман.
– Его обвиняют в преступлении на почве ненависти? – спросил Боб.
– На парня хотят повесить все что можно. Уже ФБР привлекли. В генеральной прокуратуре штата собираются обвинить его в нарушении гражданских прав. Сьюзан говорит, это уже в новостях по государственным каналам, но она сейчас невменяемая, не знаю, так ли это на самом деле. Якобы какой-то репортер Си-эн-эн оказался в городе, услышал эту историю и решил пустить в новости по всей стране. Господи, как можно случайно оказаться в Ширли-Фоллс?!
Джим взял пульт, навел его на телевизор и бросил рядом с собой на диван, так и не нажав кнопку.
– Нет, только не сейчас. Как же я этого не хочу!
Он потер ладонями лицо, запустил пальцы в волосы.
– Его задержали? – спросил Боб.
– Нет. Полиция ищет какого-то панка, а нужен им не панк, а наш девятнадцатилетний идиот-племянник. Зак, сын Сьюзан.
– Когда это случилось?
– Два дня назад. По словам Зака, то есть, по словам Сьюзан, он был один и «просто пошутил».
– Пошутил?!
– Ну да, пошутил. То есть «глупо пошутил». Так Сьюзан выразилась. Он швырнул голову и удрал, никто его не видел. Якобы. Потом он услышал о своей выходке в новостях, испугался и рассказал матери. Она, конечно, в панике. Я велел немедленно идти с ним в полицию, ему не придется сразу давать показания, но Сьюзан слишком напугана. Боится, что его оставят на ночь в участке. Не хочет ничего делать, пока я не приеду. – Джим обмяк на диване и тут же выпрямился. – Вот черт! – Он вскочил и стал ходить туда-сюда перед окнами. – Глава полиции сейчас некий Джерри О’Хар. Впервые о нем слышу. Сьюзан говорит, что встречалась с ним в старших классах.
– Два свидания, – сказал Боб. – Потом он ее бросил.
– Это хорошо. Может, чувство вины заставит его обойтись с ней получше. Она намерена позвонить ему утром и пообещать привести Зака, как только я приеду.
Проходя мимо, Боб ударил кулаком по дивану. Наконец он устал шагать и опустился в качалку.
– Адвоката она наняла? – спросил Боб.
– Сперва я должен его найти.
– А ты никого не знаешь в генеральной прокуратуре? – спросила Хелен, снимая пушинку с колготок. – Там наверняка много лет одни и те же лица.
– Я знаю самого прокурора, – громко сказал Джим, крепко сжав подлокотники и раскачиваясь взад-вперед. – Мы оба когда-то работали обвинителями. Дик Хартли. Ты его видела один раз на рождественской вечеринке и сочла придурком. Не ошиблась. И я не могу к нему обратиться. Он непременно сунет в это дело нос. Конфликт интересов. И с точки зрения стратегии – самоубийство. Нет уж, Джим Берджесс не может действовать нахрапом.
Хелен с Бобом переглянулись. Джим вдруг перестал качаться и уставился на брата.
– Убил проститутку? Откуда такие мысли?
Боб вскинул перед собой руки.
– Ниоткуда. Просто Зак для меня загадка, вот и все. Молчун.
– Не молчун он, а кретин. Милая, прости, что так вышло.
– Проститутку предположила я, – напомнила ему Хелен. – Не злись на Боба, он совершенно прав. Зак всегда был какой-то не такой, и честно говоря, вполне можно ожидать подобного развития событий в этой глухомани. Тихий парень живет с матерью, убивает проституток и закапывает на картофельном поле. А раз он никого не убил, не вижу смысла отменять поездку. Вот не вижу! – Хелен заложила ногу на ногу и сплела пальцы на колене. – Я даже не вижу смысла идти сдаваться. Найдите парню адвоката в Мэне, пусть он голову ломает.
– Хелли, ты расстроена, я понимаю, – терпеливо сказал Джим. – Но Сьюзан просто не в себе. И я найду ему местного адвоката. Однако сдаться Зак обязан, потому что… – Джим помолчал, обводя взглядом комнату. – Потому что он это сделал. Есть и другая причина, не менее важная. Если он сразу сдастся и выразит раскаяние, приговор может быть более мягким. Берджессы не бегают от властей. Мы не такие. Мы отвечаем за свои поступки.
– Ладно. Я поняла.
– Я пытался объяснить Сьюзан. Ему предъявят обвинение, определят сумму залога и отпустят домой. Это мелкое хулиганство. Но нужно явиться в полицию. Поднялась шумиха, они обязаны принять меры. – Джим вытянул руки перед собой, как будто держал баскетбольный мяч. – Сейчас самое главное – не дать ситуации выйти из-под контроля.
– Не отменяйте отпуск, – сказал Боб. – Сьюзан помогу я.
– Ты? – удивился Джим. – Ты же летать боишься!
– Поеду на вашей машине. Завтра прямо с утра. А вы отдыхайте. Куда, кстати, собираетесь?
– На Сент-Китс, – ответила Хелен. – В самом деле, Джим, почему бы не поехать Бобу?
– Потому что… – начал Джим и замолчал, прикрыв глаза и опустив голову.
– Потому что я не справлюсь? Брось, Джимми. Сьюзан, конечно, любит тебя больше, но я могу поехать. Я хочу поехать.
Боб внезапно почувствовал опьянение, как будто выпитый виски только теперь ударил в голову.
Джим так и сидел с закрытыми глазами.
– Тебе нужен отпуск, – сказала ему Хелен. – Ты переутомлен.
Слыша настойчивую заботу в ее голосе, Боб еще острее ощутил собственное одиночество. Хелен волновал в первую очередь Джим, и она не собиралась жертвовать его интересами ради нужд золовки, которая после стольких лет по-прежнему была ей чужим человеком.
– Ладно, – решился Джим и повернул голову к Бобу. – Договорились. Езжай.
Боб обнял его за плечи.
– Веселенькая мы семейка, а, Джим?
– Хватит! – воскликнул Джим. – Господи ты боже мой…
Назад Боб шел, когда уже стемнело. Подходя к дому, он взглянул на окна соседей снизу. Там работал телевизор. Эсмеральда, едва видимая с улицы, сидела перед экраном. Неужели она не могла никого позвать, чтобы не ночевать одной? Боб подумал: не стоит ли постучать к ней, спросить, все ли в порядке?.. Потом представил, как появляется у нее на пороге, здоровенный седой мужик из квартиры этажом выше… Только этого ей не хватало.
Он поднялся по лестнице, бросил куртку на пол и взял телефон.
– Привет, Сьюзи, – сказал он в трубку. – Это я.
Они были близнецами.
Джим с самого детства имел собственное имя, но Сьюзан и Боба звали не иначе как «близнецы». Куда делись близнецы? Передайте близнецам, что обед на столе. У близнецов ветрянка, они не могут уснуть.
Только обычно между близнецами существует особая связь. Они должны быть неразлейвода.
– Я его убить готова! – говорила Сьюзан на том конце провода. – Вниз головой подвесить!
– Полегче, это же твой ребенок.
Боб включил настольную лампу и сидел у окна, глядя на улицу.
– Я не про Зака. Я готова убить раввина. И лесбиянку эту, священницу унитарианской церкви. Они уже выступили с заявлением. Вообрази, пострадал не только наш маленький город, но весь штат. Да что там, вся страна!
Боб потер загривок.
– Слушай, почему Зак это сделал?
– Спрашиваешь, почему? А ты давно своих растил, Боб? Ах, ну да, конечно, я должна соблюдать приличия и никогда не вспоминать, что у тебя нет сперматозоидов, или они дохлые, или что там у тебя! И я никогда и не вспоминала! И помалкивала о том, что Пэм наверняка бросила тебя ради возможности завести детей с кем-то другим!
Боб отвернулся от окна.
– Сьюзан, тебе надо принять таблетку.
– Какую? Цианид?
– Нет. Успокоительное.
Боба охватила невыразимая грусть. Прижимая трубку к уху, он поплелся в спальню.
– Я никогда не принимала их.
