Мент снова появился минут через пятнадцать.
— Ну чо? Надумали? Нет? Тогда ты!
Грязный, с обкусанным ногтем палец уперся в Змея. Змей встал, сам вышел из камеры…
— Пшел! — мент наподдал коленом под зад
Змей прошел несколько метров, до выхода из отделения было шагов десять не больше. И тут он споткнулся…
— Пшел кому говорю! — мент сократил расстояние между собой и конвоируемым, и это было его огромной ошибкой. По-звериному извернувшись, Змей рванул из расстегнутой ментовской кобуры пистолет…
— Сучонок! — истерически выкрикнул жирняк. Змей щелкнул предохранителем пистолета — и в этот момент страшный удар в голову опрокинул его на пол, пистолет отлетел в сторону.
— Пидореныш! — выбежавший из дежурки второй мент с разбега пробил Змея сапогом в грудь, говнодав жирняка въехал по кобчику…
Вот теперь точно вилы…
— Стоять! — плеткой стеганул властный, резкий и сухой голос, удары сразу же прекратились — что за херня здесь происходит?
— А, Михалыч… Задержанный попытался пистолет отобрать…
— Чего… А ты какого хрена вообще здесь, в отделении делаешь?
Аккуратный, в отглаженной форме средних лет майор, на сегодняшний день бывший дежурным, наклонился, перевернул лежащего на полу Змея на спину, всмотрелся…
— Вы что, луга попутали? А если щас кто из прокурорских — а вы задержанного ногами месите.
— Какие прокурорские, ночь на дворе…
— Заткнись!
Дежурный еще раз всмотрелся в заплывшее лицо Змея…
— Слышь, пацан. Ты под кем ходишь?
— Под Земляком… выдавил через разбитые и кровоточащие губы Змей
Дежурный выпрямился, посмотрел на стоящих у стены мусоров
— Вы что же творите, суки… — тихо, но страшно сказал он — ты, Володя, какого х… делаешь у меня в отделении?
— Да ладно, Михалыч… — через силу улыбнулся Володя — понимаешь, я сегодня у базара на вашей земле тачку свою оставил. Отошел на десять минут, возвращаюсь — ни магнитолы, ни барсетки, ни папки — а в ней как на грех материалы неоформленные. Они, сучата подрезали, больше некому. Если эта папка с материалами где всплывет — меня же из органов долой! Вот я и приехал под вечер, разобраться, мужиков попросил помочь…
— Я тебе не Михалыч, я тебе товарищ майор, распиздяй ты х. в! И понимать тебя будет б. дь в койке, а не я. Не. ер е. лом щелкать и неоформленные материалы в тачке оставлять! Ты же сука меня перед Земляком подставил, пидор ты неот…анный! Вон из отделения, мразь! И если Земляк меня на бабло за этот беспредел поставит — башлять будешь ты!
— Михалыч…
— Пшел вон, я сказал!!!
По стеночке, Володя выскочил из коридора, по дороге подобрал валяющийся на полу пистолет, стараясь скрыться с глаз Михалыча как можно быстрее…
— Сколько набрали этих гавриков? — резко спросил Михалыч второго мента
— Да человек тридцать. Весь район прошерстили.
— А кто вам, ублюдкам разрешил к стоянкам близко подходить?! Вот с утра приедет Песков — такой вам скотоклизм вставит — усретесь! К стоянкам ни шагу — не вам ли б. дям было сказано?
— Но у Володи…
— А тебя что так е. ут чужие проблемы? Своих головняков мало — подкину! Не вопрос! У вас, гондурасов, что — Володя начальник!?
…
— Короче. Вы многих успели замесить?
— Одного только да вот этого еще.
— Б. ди… — выругался майор, тыкая пальцем в клавиши попискивающего сотового телефона — я сейчас Земляку звоню, а вы этих гавриков в божеский вид приведите. И если б…ь за ночь на районе хоть с одной машиной случилось чего — я вам говнюкам очко на фашистский знак порву…
Телефон ответил, Михалыч поднес трубку к уху.
— Земляк, ты? Здорово… Патрикеев с сорок шестого беспокоит. Извини что ночью. Тут такой косяк небольшой мои архаровцы упороли, твоих загребли. Ты бы приехал, сказал какие твои — мы их сразу выпустим. Да есть немного, знаешь же — долбо. ы, что с них взять… Ага, жду…
— Короче, Земляк через полчаса приедет. Давайте в темпе!
Земляк действительно появился через полчаса, поздоровался с Михалычем, прошел к камерам. Через некоторое время восьмерых пацанов провели к дверям.
— Да, и тут еще один твой…
За то время, пока ждали Земляка, Змею дали умыться, попить воды. Немного полегчало. Земляк подошел к сидящему на стуле Змею, пальцами взял за подбородок, осмотрел в кровь разбитое лицо, присвистнул.
— Это что за беспредел такой?
— Да понимаешь… Володя Гривко из центрального буйствовал, у него папку с левыми материалами из тачки на нашей земле подрезали. Вот он и устроил зачистку…
— О как! Этого гандона жирного еще не вышибли? Он что, совсем страх потерял?
— Ты же знаешь, тот еще бычара… Сам с ним работал…
— Туз дырявый! — Земляк злобно выругался — таких вот бычар шинкуют, закатывают в банки и сверху пишут большими красными буквами. ГОВЯДИНА. Жиртрест б…ский!
— Ну и твой немного накосячил. Володя его в подвал повел, а тот извернулся — и пушку у него из кобуры выхватил…
— Ни х. я себе! — изумился Земляк — вот это номер, жил-был да помер… И чо — шмальнул?
— Да не… Если б шмальнул — тут такой бешбармак был бы. Успели…
— А жалко, что не шмальнул… Короче — к тебе лично у меня предъяв нет. Только передай этому бычаре недоделанному, что я с него за беспредел конкретно имею. Пусть меня в три дня найдет — перетрем это дело. Пошли!
Змей слез со стула и поплелся за Земляком к выходу из отделения…
У отделения, на улице пофыркивала мотором припаркованная у тротуара черная БМВ-пятерка…
— Ты молодец… — Земляк обнял Змея за плечи, от него пахло каким то дорогим коньяком — борзоватый, но молодец. Правильный пацан. Подрастешь, я тебя в команду устрою, там бабло совсем другое… На работу можешь пока не ходить, отлежись… На вот!
Змей пошарил в кармане, достал тысячную купюру, вложил пацану в руку.
— А с этим жирдяем, что беспредельствовал я сам разберусь. Ну, бывай…
Взревел мощный баварский мотор, с пробуксовкой колес БМВ стартовала в ночь. Змей смотрел своему бригадиру вслед, до боли сжав в руке помятую тысячную купюру…
Энск. Ресторан «Меркурий». 26 сентября 2007 года
— Какие люди…
Земляк неспешно поздоровался с Коляшей маленьким, с Питоном, с Вахитом. Протянутую руку Гургена демонстративно проигнорировал — с пиковой мастью в городе были напряженки, причем не только у Земляка, у всех. Слишком нагло себя вели — как будто на своей земле, а не в гостях. Исключением был Вахит — в городе жил еще его дед и он пиковой мастью себя не считал — демонстративно держался русских.
Покончив с приветствиями, Земляк сел на приготовленный для него стул, тяжелым взглядом уставился на чужаков….
Чужаков было трое — все москвичи. Один — пожилой, седой, полноватый, в элегантных очках с золотой оправой, канавший не меньше чем под министра. Остальные двое вроде бандиты — накачанные фигуры, бритые затылки — но в то же время вместо адидасов они носили строгие костюмы. Да и повадки не бандитские. В общем — мутная публика…
Начал один из бандитов.
— Меня Николай зовут, это вот Вадим, а это — Александр Петрович.
Повисло тяжелое молчание
— И что дальше? — спросил Земляк.
Москвичи переглянулись, Александр Петрович снял очки и положил на стол. Заговорил тихим, спокойным голосом.
— Нам нужно ваше содействие в одном деликатном вопросе. С недавних пор мы являемся совладельцами местного металлургического завода…
Историю металлургического завода Земляк знал и знал хорошо. Завод был компактным, удобно расположенным — в центральной части России, недалеко от основных потребителей его продукции. В конце восьмидесятых, на горбачевские займы туда завезли немецкое прессовое и кузнечное оборудование — Земляк это знал, потому что его отец и командовал его установкой. Зато потом…
Наступили времена капитализма. Директор завода моментально насоздавал кучу фирм и фирмочек, принадлежащих в основном его сыну и облепивших завод словно саранча. Одни фирмы занимались сбытом продукции. Другие поставляли руду и металлолом. И как это ни странно — все расходы этих фирмешек брал на себя завод — фирмешки же с заводом рассчитываться часто забывали. Прожил завод таким образом пять лет — все-таки запас прочности был велик, ничего не скажешь. Затем на заводе началась процедура банкротства, из восьмисот работающих осталось пятьдесят, один конкурсный управляющий сменялся другим. Зато сын директора завода давно жил за границей, в Англии, отца же он прихватил на ПМЖ с собой. История банальная до невозможности…
— Так вот. Сорок процентов акций нам удалось скупить, тридцать принадлежат какому то оффшору на Виргинских островах, к нему не подступишься. Самое интересное, что еще тридцать процентов принадлежат ни кому-нибудь, а Василию Петровичу Жихареву. Знаком вам этот персонаж?
