— Вы знаете, что Саша ушел от нас?
— Да.
— А вы не можете что-нибудь сделать? Раньше у вас получалось.
— Нет, Маша. Уже не могу. Не в моей компетенции, правда. Я могла требовать только в пределах его обещаний. Таковы правила Игры.
— Плохая игра. Несправедливая.
— Как все остальное.
— Ладно, что делать. До свидания? — В голосе вопрос.
— До свидания.
Я не сказала ей: «Звоните, Маша, если что». Не могу. У меня и так телефон не затыкается. Я мечтаю о тишине. Меня на всех не хватит. Ужасно. Как можем мы, ввосьмером, изменить мир? Глупые. Я звоню Глебу.
— Я знаю, — говорит он. — Ну и что?
— Зачем тогда это все?
— Ради миссии. У меня есть миссия. И я к ней иду, что бы ни происходило.
— У тебя какая?
— Доверие и партнерство во всем мире.
— Как глупо. Это же невозможно.
— Ну и что? Миссия и должна быть принципиально недостижимой в пределах моей жизни. Ты же бизнесмен. У твоего ресторана есть миссия?
— Есть. Мы поддерживаем здоровье населения и прививаем культуру простой натуральной еды, в отрыве от пафоса. Ну это не для декларации, конечно, так, для себя определились.
— Ты серьезно думаешь, что благодаря твоему ресторану Россия станет здоровой нацией, а Макдоналдс уйдет с рынка?
— Нет, — смеюсь я, — ну хоть несколько лишних человек будут нормальной едой кормиться.
— Так и вокруг нас уже сколько человек по-другому живут. В любви и партнерстве.
— А Саша?
— Откуда ты знаешь, что лучше для Саши? И для Маши, кстати, тоже?
— Ладно, Глебик, спасибо, что поговорил со мной. Иногда так сильно надо!
— Да, пожалуйста. — Я по голосу слышу, как он улыбается. — Артем идет на тренинг?
— Да.
— Боишься.
— Ага.
— Откуда ты знаешь, что лучше для тебя? Не бойся потерять. Найдешь что-нибудь новое. И не факт, что все закончится так. Может, вы поженитесь, будете жить долго и счастливо и умрете в один день. Во время оргазма. Главное, быть открытой к обоим вариантам.
— Я в теории знаю все. Осталось применить это на практике.
— Это да, все мы все знаем. Умные крысы.
Я почти каждый день хожу через Тверскую. Подземный переход я игнорирую. Во-первых, это удлиняет мой путь минут на десять, во вторых, я побаиваюсь переходов. И я нашла алгоритм перехода этой безумной улицы. Надо только дождаться красного света и подождать еще минутку. Тогда машины, едущие снизу, от Кремля, останавливаются и сквозь них можно не торопясь пройти, попутно улыбаясь водителям, а сверху их вообще нет, они стоят на своих светофорах. Все это происходит не торопясь, никто никому не мешает и вполне безопасно. А поскольку мне часто приходится бегать туда-сюда, я порой экономлю за день до часу времени.
Бесит меня одно. Когда я стою и жду красного светофора, ко мне массово начинают подъезжать назойливые таксисты. Их там неимоверное количество, и они просто выстраиваются длинной вереницей около меня, в нетерпеливой жажде срочно меня куда-нибудь увезти Я раздражаюсь. Надеваю неприступно-высокомерное лицо и гляжу сквозь. Демонстративно прохожу мимо. Делаю жесты типа отвали. И прочими доступными мне способами демонстрирую свою незаинтересованность в них.
Вчера я ехала в офис по Тверской. Движение по обыкновению было неторопливым, и мне хватало времени зевать по сторонам. В том месте, где я обычно стою и жду, пока включится красный светофор, я увидела молодого человека с чемоданом. «Наверно, на самолет торопится», — подумала я. В тот же миг к нему подрулило такси с высоким лысоватым водителем. Я почти равнодушно наблюдала за происходящим из второго ряда. Парень, по моим представлениям, должен был договориться с ним о цене, положить с помощью водителя чемодан в багажник и уехать в свое Шереметьево.
Однако молодой человек не сел в такси, а сделал почти такой же жест, как и я.
Однако он добавил к нему улыбку и теплый взгляд. Получилось не «отвали», а «спасибо, не нужно». Водитель улыбнулся, не отрывая руки от руля, показал ладошку и поехал дальше.
Неожиданно это маленькое событие меня потрясло. Всю оставшуюся дорогу я грустно размышляла об увиденном. Ведь он сделал почти мой жест. Лишь добавил улыбку. То есть потратил практически то же количество энергии, что и я, когда отбивалась от таксистов. А ему показали ладошку и улыбнулись в ответ.
Наверно, те, от кого отбиваюсь я, шипят сквозь зубы что-то типа «ссука», отъезжая.
Даже если предположить, что мне не нужны их улыбки и доброе расположение. А вдруг они как воздух нужны самому таксисту? Или его следующему пассажиру. А ведь мне совсем не трудно улыбаться.
Тем более что моя личная миссия — создавать любовь и радость на нашей планете. Оказывается, в повседневных мелочах это делать намного труднее, чем на глобальных мероприятиях.
На следующее утро во время звонков возникла паника. Саша не позвонил. Его разыскивают по всем возможным телефонам, потом через сотрудников игроки находят его компаньона, через него узнают, кто сдал ему квартиру, и едут туда. Все настолько привыкли к этим безотлагательным звонкам, что, кажется, произошло что-то страшное.
Миша с Димой ломятся в дверь, и им открывает совершенно помятый Саша и долго смотрит на них непонимающими, дикими глазами.
— Маша? — спрашивает он наконец.
— Какая Маша?!
— Ой, Миша, это ты, что ли? Я тебя не узнал.
Тут парни понимают, что Саша давно и беспробудно пьян. Они поят его чаем и укладывают спать. Перед сном он рассказывает им, что он ее любил-любил.
Действительно, вокруг присутствуют некоторые признаки того, что он кого-то любил.
Парни уходят по делам, а вечером возвращаются, чтобы накормить его и привести в чувство. Саша несколько реанимируется и отпускает парней по домам.
А на следующее утро опять не звонит. После очередных длительных выяснений обстоятельств, звонков и поездок выясняется, что он проспал. Просто-напросто в хлам напилась его жена, свалилась с табуретки, сломала руку, после чего ему позвонила ее мама и воззвала бывшего зятя к совести. Еще после этого Саша долго ездил по травмпунктам, разговаривал с детьми, разбирался с тещей, караулил пьяную Машу и все такое. Потом за час до капитанских звонков он наконец вернулся домой, сел в кресло отдохнуть и уснул. А телефон без звука остался, еще с травмпункта.
Содом и Гоморра.
Когда я рассказываю все эти трагические обстоятельства на собрании офиса, все ржут как безумные.
— Вот нелегко ребятам, — говорит Олег насмеявшись, — колбасит.
— Не колбасит, а высокая амплитуда эмоциональных колебаний.
— Это да. Ну что ж, такие решения не могут не отражаться на этой амплитуде.
— Жалко их.
— Чего жалко-то, что они — инвалиды? Оба молодые, красивые, будут жить долго и счастливо. В разных местах, ну и что?
Действительно, какая разница.
— Слушай, — спросил меня в конце собрания Олег, — что-то про Свету-спирохету ничего не слышно давно.
— Да, как-то она выпала из процесса. У нее там любовь-морковь безумная случилась, вплоть до того, что уже жениться собираются. Парень и мужа бывшего отшил. Она на развод подала. Бизнес тоже стартовал неплохо. К ней все старые клиенты перешли. Кто бы подумал, глядя на нее вначале, что так все стремительно перевернется.
— Здорово, молодец! Только ты помни, любовь — любовью, а про партнеров нельзя забывать. А она отдельно сейчас от всех.
— Да, есть немного.
Все так миролюбивы в последнее время, что я даже спорить перестала. Хотя мне лучше видно, я же с игроками совсем рядом, а офис издалека наблюдает, тем не менее раз говорят, значит, что-то есть. Дыма без огня… и что-то там еще, лучше видится на расстоянии. Забыла, что именно.
Однако события на этой неделе не закончились. Чем ближе к финишу, тем круче эта пресловутая амплитуда. Во-первых, все проекты близятся к завершению. Во-вторых, капитаны все сильнее и сильнее прессуют на звонках. Торопят, требуют, тормошат, чтобы все успеть до конца Игры. Да игроки и сами волнуются, торопятся, доделывают хвосты. Осталось чуть больше двух недель.
В пятницу на собрание не является Боков. Никого не предупредив, не договорившись. Это нонсенс. Мы дружно смотрим на партнера. Маша пожимает плечами и говорит, что не смогла дозвониться.
— Так что же ты молчишь? Уже бы решили что-нибудь.
— Я подумала, может, он в метро, поэтому телефон выключен.
— С каких это пор он на метро ездит?
— Ну, у него же ломается машина иногда. Фу, бестолковая.
Тут звонит Машин телефон, и определяется Боков.
— Что случилось? — хватает трубку Маша.
Оказывается, это не он звонит, а его жена. Беспокоится, что мы его потеряли. Потрясающе. Обычно родственники далеко не так заботливы. Они ревнуют своих близких к Игре и партнерам, важным элементам, вдруг появившимся в жизни близкого человека.
