— До тех пор, пока миссис Катанзе не узнает! — ответил я, стараясь нагнать его.
Час спустя, успев порядком продрогнуть, мы вернулись в дом Лилиан и Руди. Там было непривычно тихо, у меня даже мурашки забегали по спине от дурных предчувствий.
— Что случилось? — прошептал я.
Ларри вместо ответа выразительно посмотрел на меня. Действительно, он-то откуда знает?
— Ладно, — помолчав, сказал он. — Пойду наверх, съем что-нибудь и заодно проверю, как у мамы настроение.
Я, не раздумывая, согласился и приготовился ждать в прихожей. Внезапно на лестнице появилась миссис Катанзе. Я инстинктивно спрятался в тень.
— Ларри! — рыкнула она. — Тащи свои толстые щеки сюда, и немедленно! А ты, — она ткнула пальцем в мою сторону, — и не надейся, что спрятался. Я тебя прекрасно вижу. И хочу с тобой поговорить. Так что жди в своей комнате. И пошевеливайтесь — оба!
У меня глаза стали размером с две серебряные монеты. Я широко улыбнулся и шутливо отдал честь:
— Так точно!
Миссис Катанзе улыбнулась в ответ, но как-то натянуто, и я сразу понял, что у меня большие проблемы. Она стояла, уперев руки в бедра, и следила за мной до тех пор, пока я не скрылся в комнате. Интересно, что же я натворил? В последние дни я ничего не крал в местных магазинах и с Ларри-младшим не ссорился. За что же она на меня разозлилась?
Мне даже уши напрягать не пришлось — миссис Катанзе разговаривала так громко, что все было слышно.
— …когда Дэвид с тобой, ты за него отвечаешь! Он еще ребенок. Ты же видишь, он не всегда понимает, что делает.
— Да ладно тебе, мама. Ему двенадцать лет. Он вполне справляется. К тому же мы ничего не сделали, — ответил Ларри. Но я все еще не понимал, почему она так злится.
— Ничего не сделали? Тогда почему мать Дэвида весь вечер мне названивает?
«О-оу», — испуганно сглотнул я. Потом услышал, как к дому подъехала машина. Я подскочил к окну и увидел, как Руди идет к дому. Он меня заметил и приветливо помахал рукой, а я только грустно улыбнулся и вернулся на кровать.
— Мистер Пельцер! Живо ко мне! — рассерженно позвала меня миссис Катанзе.
Я пулей помчался на кухню. Если честно, я не слишком боялся. Конечно, мы с Ларри разозлили Лилиан, но я знал, что она точно не будет меня бить. И все же я не знал, чего можно ожидать от миссис Катанзе.
— Скажи мне, — начала Лилиан, скрестив руки на груди, — скажи, что не ты уговорил это говорящее одноклеточное проехать мимо дома твоей матери.
Я с трудом сглотнул и снова попытался призвать на помощь свое обаяние, широко улыбнувшись миссис Катанзе:
— Одно… что?
— Насекомое без мозгов! И ты таким же станешь, если не начнешь отвечать на мои вопросы! — выпалила Лилиан.
— Да что здесь происходит? — ворвался на кухню Руди, встревоженный криками жены.
— Стоять на месте, никому не двигаться! — пригрозила нам Лилиан, поворачиваясь к мужу.
За ее спиной я тихо хихикнул, заслонив рот рукой. Замечание миссис Катанзе насчет Ларри было просто уморительным. Я легко представил, как старший брат в виде жука с большими глазами и блестящими крыльями летает по дому в поисках еды.
И все же я заметил, что миссис Катанзе очень расстроена. И мне хотелось только одного — убраться подальше от центра бури. «Так в чем проблема?» — спросил я себя. С другой стороны, по выражению лица Большого Ларри было понятно, что легко мы не отделаемся.
Лилиан встала рядом с Руди и указала на нас:
— Наши «гениальные» воспитанники решили сегодня прокатиться к дому чудо-мальчика Дэвида Пельцера!
— Господи! — воскликнул мистер Катанзе.
Я смотрел на приемных родителей и не осознавал, какие последствия вызвал мой опрометчивый поступок. «В чем проблема-то?» — продолжал недоумевать я.
— Простите. Это я виноват. Я уговорил Ларри. И мы просто проехали мимо дома. В чем проблема? — невинно спросил я.
— Твоя мама звонит мне весь вечер, в красках описывая, как ты терроризируешь улицу! — объяснила Лилиан.
— Нет! — Я яростно замотал головой. — Она врет! Мы всего лишь проехали мимо ее дома. Мы ничего не сделали, честное слово, — оправдывался я, стараясь держать себя в руках.
Лилиан тяжело вздохнула, помолчала, переглянулась с Руди и заговорила:
— Дэвид, неужели ты не понимаешь? Тебе не разрешается появляться рядом с маминым домом, а также приближаться к ней или своим братьям.
— Погодите-ка! — вскинулся я. — Что значит «не разрешается»?
Я почти кричал, пытаясь привлечь внимание миссис Катанзе, но она говорила, не останавливаясь:
— И это только полбеды. Твоя мама, эта «святая мать Тереза», сказала, что если я не могу справиться с мальчиком, то она найдет кого-нибудь, кто сможет!
Оглушенный, я силился понять, что Лилиан имеет в виду под словами «не разрешается» и «справиться».
Лилиан наклонилась ко мне.
— Никогда, слышишь, никогда больше так не делай! — пригрозила она. — Отныне ты находишься под арестом!
— Под арестом?
— Вот именно! Ты под арестом до тех пор… пока я не решу тебя выпустить! — закончила Лилиан и вышла, прежде чем я успел спросить, что означают ее слова.
Ларри недоверчиво смотрел вслед миссис Катанзе.
— Черт… — вполголоса ругнулся он и покачал головой. — Я же говорил, что это плохая идея.
— И…? И это все? — удивился я. Я видел, что мы ужасно разозлили Лилиан, и ожидал… в общем-то, я толком не знаю, чего ожидал, но точно не «ареста». «С этим я как-нибудь справлюсь», — самоуверенно подумал я.
Пока Большой Ларри вытирал пот со лба, Лилиан вернулась на кухню.
— Прекрати ухмыляться, чудо-мальчик! — сказала она, посмотрев на меня. — Кстати, совсем забыла: твой папа заедет завтра в семь утра, так что тебе придется встать пораньше. С этим-то ты справишься? — язвительно поинтересовалась Лилиан, сделав ударение на последнем слове.
— Да, мэм. Справлюсь, — робко отозвался я.
— Ты! — миссис Катанзе наконец обратила внимание на Большого Ларри, неловко топтавшегося рядом. — Живо иди в свою комнату!
Старший брат недовольно повел плечами:
— Мам, а это обязательно?
— Живо, я сказала! — рявкнула Лилиан.
Когда Ларри вышел из кухни, миссис Катанзе устало потерла глаза.
— Садись за стол, — тихо сказала она мне. — И слушай меня очень внимательно. Твоя мать… — Лилиан запнулась, потом откашлялась и продолжила: — Дэвид, я воспитываю детей… уже не помню сколько лет. И я ни разу — ни разу! — не встречала такого холодного и жестокого человека, как твоя мать.
— И это вы мне говорите? — перебил я.
— Дэвид, сейчас не время шутить. Пойми кое-что: ты приемный ребенок. Приемный. И поэтому находишься в очень ненадежном положении. Ты должен следить за всем, что говоришь и что делаешь. Если попадешь в неприятности, мы… мы можем тебя потерять…
Лилиан говорила совершенно серьезно, я видел это по ее глазам и по отсутствию даже намека на улыбку. Но все равно не понимал, что она имеет в виду. Лилиан покачала головой, словно заметила, что я отвлекся:
— Дэвид, если попадешь в беду, то можешь закончить в тюрьме для несовершеннолетних. Именно там оказываются такие дети, как ты. И я тебе честно скажу: это не самое лучше место! Не знаю, что на уме у твоей матери, но ты, молодой человек, постарайся вести себя лучше, чем сегодня, и думать, что творишь. В противном случае посажу тебя под домашний арест на весь год! — Лилиан похлопала меня по коленкам и вышла из кухни.
Я чувствовал: Лилиан использует маму, чтобы запугать меня. Ведь я теперь живу с опекунами, мама не может мне больше вредить… или может?
— Эй, миссис Катанзе, — опомнился я, — а что такое «домашний арест»?
— Не волнуйся, скоро узнаешь, — рассмеялась она откуда-то из своей спальни. — Ты справишься!
В тот вечер я никак не мог уснуть: ворочался в кровати и все думал о том, что Лилиан мне сказала. Когда Руди и Лилиан уехали ужинать к друзьям, я почувствовал нестерпимое желание позвонить маме. Мне почему-то ужасно хотелось поговорить с ней, услышать ее голос. Несколько раз я подходил к телефону и даже хватался за трубку, но мне не хватало духу набрать номер.
Когда на кухню вошла Конни, я быстро вытер слезы, но она все равно заметила.
— Ты чего плачешь? — заботливо спросила она.
А я… я не сдержался и рассказал Конни, что пытаюсь сделать. Не говоря ни слова, она взяла трубку и набрала мамин номер. И секунду спустя я поперхнулся от разочарования, услышав на том конце, что «этот номер больше не обслуживается». Конни не сдавалась и позвонила оператору, который подтвердил, что данный номер действительно отключен.
Я стоял посреди кухни и не знал, что делать. Как я должен себя чувствовать в такой ситуации? Оказывается, мама придумала новую «игру». Раз она больше не может заставлять меня часами сидеть в холодной ванной или мерзнуть вечерами во дворе, она сменила номер телефона, лишив меня «привилегии» звонить им.
