Владимир Романовский - В постели с Президентом

Он поднялся, прошел к двери и закрыл ее.

— Детектив Лерой сказал, что мне следует к вам придти.

— Так. Лерой сказал. Продолжайте.

— Он в Париже.

— Знаю.

— Он попросил меня передать вам вот это, — Винс протянул капитану через стол продолговатый конверт.

Нахмурившись, Марти вскрыл конверт, вытащил из него письмо и быстро пробежал, а затем прочел внимательно.

— Конечно же, Винс, — сказал он.

— Простите? Что — конечно?

— Пойдешь со мной сегодня вечером. Поживешь у меня. Столько, сколько захочешь. Может, это заставит сволочей внизу заткнуть шарманку и перестать курить марихуану и плясать каждую ночь до утра. Наличие капитана полиции в здании их не смущает. Ненавижу этот город.

— Это то, что сказано в письме? Что я должен… ночевать у вас?

— Это, и еще кое-что.

— Вот же [непеч. ] сволочь, — сказал Винс, пораженный. — Лерой. Я думал, что-то важное. Нет, спасибо, у меня есть куда пойти переночевать, никого не стесняя.

— Меня ты не стеснишь, — заверил его капитан. — О моем гостеприимстве ходят легенды.

— Я думал — какое-то важное послание, касающееся расследования.

— А, да, расследование, — небрежно сказал капитан. Что-то в этом человеке показалось Винсу очень странным. Полицейские так себя не ведут. Выглядел он так, будто у него было что скрывать, но, в отличие от простых полицейских капитанов, за скрытие ему платили. — Слушай, Винс, забудь про Лероя пока что. У меня ты будешь в безопасности. Очень удобно. Я отдам тебе спальню.

Не слишком убедительно.

— Лерой…

— Хоть на минуту можно забыть о Лерое? — мрачно сказал Марти.

— Нет, нельзя! Он… Не знаю…

— Ну хорошо, — Марти некоторое время изучал браслет часов. — Вот что, Винс. У Лероя есть методы, о которых лучше не знать. Я уже давно не пытаюсь определить, что важно, а что нет, когда дело касается Лероя. Он не коп, он не человек, он, как у нас говорят, Гнев Матушки Природы, и лучшее, что можно сделать, когда находишься рядом с ним — не раздражать его. Если он говорит, что тебе нужно провести несколько дней у меня в квартире, значит, тому есть причины. Причины у Лероя в основном глупые. Но, увы, когда имеешь дело с Лероем, всегда есть шанс, что глупые его рассуждения приведут к чему-то полезному и конструктивному. У Лероя такой дар, специальный. То есть, лично я так не думаю. Но многие думают. В этом все и дело.

— Спасибо, я запомню, — сказал Винс, поднимаясь.

— Жена моя очень хорошо готовит, — сообщил Капитан Марти без интонации. — Дочь у меня очень красивая.

— Благодарю, Капитан. Если что-то новое будет в следствии, вы мне сообщите, надеюсь?

— Ах, да, по поводу этого… — сказал Марти. — Лерой об этом упоминает в письме. Посмотрим… Ага, вот оно. «Если Винс спросит, нет ли чего нового в следствии, скажи ему, чтобы он шел [непеч.]». — Он поднял голову. — Очень сожалею, но…

— Так и написал?

— Да. Вот, посмотри сам.

— Не может быть.

Капитан Марти протянул Винсу письмо. Винс взял его и прочел — «Если… следствии…»

— Черт, — сказал Винс. — Я найму частного детектива. Вы здесь все просто некомпетентные бездельники.

Марти засмеялся, чем еще больше сбил Винса с толку.

— Но ведь правда! — настаивал Винс без особой уверенности.

— Конечно правда. Ладно. Значит, ты отказываешься от моего приглашения…

— Отказываюсь… Да.

— Я так и подумал. Это хорошо. На самом деле у меня нет дочери. Да и не женат я.

— Мне очень жаль.

— Хочешь совет, Винс? Слушай внимательно. Это неофициально. Сторонись Лероя. Просто сторонись.

— Капитан, — сказал Том после ухода Винса.

— Чего тебе?

— Я вот думаю тут. Может, это не мое дело, но… Кто на самом деле Детектив Лерой?

— А, это хорошо, Том, я как раз собирался с тобой об этом поговорить.

— Ага.

— Помнится, последний коп, задавший этот вопрос, был переведен в Южный Бронкс. Я просто сделаю вид, что вопроса не было, потому что ты мне нравишься. Но я тебя предупредил. Теперь иди в заведение напротив и приведи сюда Гавина. Он там жрет бублики уже третий час. И вообще все где-то шляются, в непонятных местах. Влияние Лероя. Разложились. Некомпетентные бездельники.

Марти закрыл и запер дверь, присел на край стола, и набрал номер.

— Шеф? Это Марти. Только что был Винс и оставил сообщение от Лероя. Что?… Нет, совсем нет. Послушайте, я не могу следить за Лероем, когда он во Франции. И я не мог запретить ему туда лететь. Он бы что-нибудь опять заподозрил… Что?… Шеф, меня это задание счастливым не делает, поверьте. Делаю все, что могу. Я не знаю, что он задумал. А вы знаете? Я было понадеялся, что парни из Щедрых Вестей его пристрелят по ошибке… Нет. Это было бы слишком большим везением. Я не могу сейчас лететь во Францию, у меня здесь бардак, который нужно разгребать… Как только в этом отделении появится обычный капитан, неудобные вопросы начнут задавать сразу. Мы не можем этого допустить… Да, сэр. Благодарю вас..

Он сердито повесил трубку.

Вошел Гавин, не постучавшись.

— Привет, Гавин, — сказал Марти, беря со стола лист и подавая Гавину. — Твой трансфер. В Восточный Нью-Йорк. Ты мне говорил, что устал от бюрократии. Сорок уголовных преступлений в день — именно то, что нужно уставшим от бюрократии. Удачи тебе.

— Эй, Капитан, — пробормотал пораженный Гавин.

— Убирайся, — сказал Марти.

Об отелях нечего было и думать — если тебя одолело одиночество, в отеле будет только хуже. Собственную квартиру Винса теперь ремонтировали, но даже если бы она не была повреждена, возвращаться туда было бы глупо — по разным причинам. К счастью импресарио Винса отдыхал на каком-то экзотическом острове, который рекламировали, как девственный-нетронутый, и где местные только недавно начали учиться чистить иностранцам жилища, стирать им белье и готовить для них четыре раза в день, все это за два доллара. Винс связался с импресарио, и тот позвонил портье, чтобы Винсу выдали ключи — солидных размеров лофт в СоХо, после пятого обновления за двадцать лет окончательно переставший напоминать швейных цех, из которого получился. В отчаянии, мучаясь одиночеством, Винс позвонил в сопроводительный сервис. Девушка приехала и начала его театрально соблазнять. В конце концов, заплатив сумму полностью, он ее просто выставил. Спал он урывками, просыпался, засыпал опять — но липкая дрема не приносила облегчения. Ни мир снов, ни реальность его не удовлетворяли — и там, и там жизнь была сплошным кошмаром. На следующее утро, проснувшись в очередной раз, он заставил себя подняться и убедился, что на часах уже одиннадцать. Если бы у него болела голова, ему, возможно, было бы легче — но в голове было ясно, и тело работало безупречно. Это добавило к кошмарным ощущениям чувство вины. Опасность, угрозы, эксцентричная помощь свояченицы были, оказывается, отдыхом, отвлекли от всего этого. Теперь дети в безопасности и не донимают, Гвен уехала в Париж с копом-расистом — и Винс остался один на один со своим горем.

Он посмотрел новости по телевизору. Сводки, в которых его, Винса, упоминали, привели его в самую настоящую ярость. Это было хорошо. Ярость приглушает горе. Наконец-то можно было начать что-то делать — он поговорит об этих сводках со своим адвокатом.

Офис Фила Мёри располагался в обшарпанном с налетом копоти здании в Трайбеке, построенном в тридцатых годах прошлого века, когда архитекторы стали привыкать к идее, что собственно вид здания не имеет никакого отношения к его функциям. Предполагалось, что суровые, безжалостные и эффективные предприниматели времен Великой Депрессии получали разве что дополнительный стимул суровости и безжалостности от уродливости своих штаб-квартир (когда не были заняты прыжками на тротуар с высоких этажей в связи с испытываемыми ими финансовыми затруднениями).

Старомодная, среднего возраста секретарша адвоката приветствовала Винса холодным взглядом и фальшивой улыбкой.

— Эй, Винс! — Мёри радушно улыбнулся, разведя руки в гостеприимном жесте. — Как поживаешь!

— Фил, я…

— Кофе не хочешь ли? Или чего-нибудь покрепче? Впрочем, ты, наверное, готовишься к следующему мачту.

— Фил! Ты знаешь, зачем я здесь.

— Предполагаю. Садись, садись.

Винс сел, сел.

— Прими соболезнования…

— Фил, есть проблема.

— Конечно есть. Мы ее решим, Винс. Ты пришел и меня застал — половина проблемы ушла.

— Ты читал сегодняшний «Поуст»?

— Да.

— «Дейли Ньюз»?

— Да.

— «Крониклер»?

— Да, Винс, я их все читаю.

— Обнаружил что-нибудь любопытное?

— Много.

— Фил, моя жена погибла, а детей я прячу…

— Детей?

— Слушай, мне не нравится, что эти хамы постоянно намекают, что я убийца собственной жены. Серьезно. Я могу легко без этого обойтись, мне хватает забот.