Ознакомительная версия.
– Вопросы есть?
Куделькин кивнул.
– Ну?
– Что там вокруг Зимина?
– Почему тебя это интересует?
– Ну как, Иван Федорович?.. Вы же знаете…
– Знаю, – оборвал Лыгин Куделькина. – И делаю замечание.
– Почему? – не понял Куделькин.
– А потому, – сухо ответил Лыгин. – Никаких расспросов. Категорически требую от вас молчания, Юрий Иванович. Все, что касается наших нынешних занятий, не должно никуда выходить. Вообще никуда не должно выходить! Вы поняли? Есть еще вопросы?
Вопросы у Куделькина были, но он вовремя придержал язык. Не стоило распускать язык перед полковником Лыгиным.
– И еще, – добавил полковник. – Повторяю еще раз. Вам совершенно не нужно торчать в городе до самого понедельника. Лето… Сегодня же уезжайте на дачу… Завершите все дела и уезжайте. Прямо сегодня.
– Выпить-то я могу?
– А выпить вы, наконец, можете, – засмеялся полковник. – Разумеется, соблюдая меру.
Они разошлись.
Что-то в словах и в поведении Лыгина страшно не понравилось Куделькину. Он шел, пытаясь понять – что? Но думал совсем о другом.
Труп Зимина, прикрученный к дереву… Исчезнувший «дипломат» Зимина, но оставшиеся в карманах документы и деньги… Глупый бомж Груня, по фантастической дешевке сбывающий на улице баксы… Видеозапись беседы с неким уголовником Леней Чириком, он же теперь Сковородин Григорий Павлович… Наконец, радиотелефон…
Вот-вот…
Радиотелефон…
Знак! – вдруг пришло в голову Куделькина.
Если полковник Зимин действительно почувствовал в аэропорту что-то неладное, он должен был подать некий условный знак. Для него, для капитана Куделькина. Или для людей Лыгина. Неважно. Для кого-то из них. Зимин обязан был, он должен был подать знак.
Но какой?
Подгоняемый неожиданной догадкой, Куделькин вошел в подъезд. Вынув из почтового ящика газеты, на лифте поднялся на свой этаж. Открыв дверь, бросил потертый «дипломат», врученный ему Лыгиным, на диван, и сразу молча направился в кухню.
– Ты чего? Потерял что-нибудь?
– Да нет, дядя Валя, кофе хочется. Кофе хочу сварить. Крепкий и горячий.
И заинтересовался:
– А почему вы спрашиваете?
– Вид у тебя такой.
– Это от пересыпа…
– Да ну! Ты спал часа три, – засмеялся Валентин. – Какой пересып?
Куделькин не ответил.
Знак! Зимин должен был подать знак! Обязательно должен был подать знак!
– Дядя Валя, – как бы не заинтересованно спросил Куделькин. – А как держался ваш сосед в аэропорту? Вы говорили, что в самолете он показался вам озабоченным. А когда сошли с самолета? В аэропорту?
– А никак.
– То есть? – не понял Куделькин.
– Никак он не держался. Как выглядел озабоченным, так озабоченным и остался. Мы с ним вместе прошли в здание. Там он сунул телефон в спортивную сумку и попросил меня подождать. Он, дескать, ненадолго. Ну, что тут объяснять? Ежу понятно.
– У него были нелады с желудком?
– Не думаю.
– В самолете он бегал в туалет?
– Ни разу.
– Тогда какого черта он побежал в туалет, если перед зданием его ожидала машина?
Валентин пожал плечами:
– Потому, наверное, и побежал, что не бегал в самолете. Не знаю.
Валентин действительно не знал.
Зимин сунул телефон в сумку, подумал Куделькин, боясь потерять какую-то зародившуюся в сознании догадку… Зимин сунул телефон в сумку… И ушел… В туалет?.. Или Зимину попросту понадобилось срочно оторваться от своего соседа по самолету?.. В конце концов, Зимин мог выйти из машины в любом месте. Выйти и отлить, раз уж приспичило, прямо на обочине… Так даже надежнее… Профессионал не побежит в туалет, если его ожидает машина… А ведь машина ожидала Зимина! И на расстоянии, кстати, меньшем, чем расстояние от входа в аэропорт до туалета. Машина стояла на площади… Зимин не знал, Зимин никак не мог знать, что Куделькин катастрофически запаздывает… Значит, Зимин никуда не должен был уходить!..
Но он ушел.
И, уходя, сунул телефон в сумку.
Ошибка?
Нет, не ошибка, понял Куделькин.
Это и был знак.
В зале аэропорта полковник Зимин неожиданно увидел что-то такое, что резко изменило его планы. Он увидел что-то такое, что, наверное, не оставляло ему шансов добраться до машины, даже если бы она стояла прямо у входа в здание аэропорта. И тогда…
И тогда Зимин оставил сумку и радиотелефон неизвестному человеку.
Он специально сунул телефон в сумку.
Конечно, в этом был риск.
Но это был здравый риск.
Конечно, Зимин что-то увидел… Или кого-то… И, наверное, попытался оторваться от этих «кого-то»… Оторваться Зимину не удалось, зато радиотелефон и спортивная сумка с видеокассетой не попали в руки тех, кто, наверное, очень хотел все это заполучить. «У тебя есть дача… До понедельника тебя не должно быть в городе… Считай, ты в кратковременном, но оплачиваемом отпуску…». Понятно, что для полковника Лыгина дача Куделькина не секрет. Но почему именно сейчас Лыгин отлучил меня от дальнейшего развития операции?
Куделькин усмехнулся.
Как раз в этом не было никакого вопроса.
Он, капитан Куделькин, свое дело сделал. Действительно сделал. Большего ему не дано. На большее у него нет никаких прав. Операцию завершат другие люди. Без него. Так часто бывает. Ты свое дело сделал, значит, отвали. А Зимин подал знак, и знак полковником Лыгиным понят.
Остается уголовник Чирик.
Зачем Зимин притащил в Новосибирск всеми спецслужбами разыскиваемого преступника? Почему Зимин, разыскав Чирика, сразу не сдал преступника московским властям?
К черту!
Хватит об этом.
Развернув «Новую Сибирь», Куделькин небрежно перелистал страницы.
Его интересовало, какие, собственно, крупные события ожидают город в самом ближайшем будущем? Ну, скажем, в течение ближайших двух-трех дней? Что может случиться заметного и интересного в городе в ближайшие два-три дня? Ведь если полковник Лыгин отпустил меня до понедельника, подумал Куделькин, значит, вся операция, задуманная и развернутая еще Зиминым, должна закончиться именно в течение этих двух-трех дней.
Итак.
Выставка Александра Шурица в «Зеленой пирамиде»… Не то, не то… Премьера в «Красном факеле»… Тоже не то… Выступления московских артистов цирка… Явное не то… Подготовка к губернаторским выборам…
Ага!.. – обрадовался Куделькин. Вот это, кажется, ближе.
Пресс-конференция.
Общая пресс-конференция всех кандидатов в будущие губернаторы.
Пресс-конференция должна интересовать многих. А состоится она в Доме журналистов в субботу в четыре ноль-ноль.
А до этого?
Митинг!
Вот…
Большой митинг!
Митинг это очень, это даже очень интересно.
Большой городской митинг должен состояться на площади Ленина в субботу, прочел Куделькин. Считай, прямо перед моим домом. Большой, ревущий, как море, митинг с выступлениями всех кандидатов в губернаторы. Настоящее шоу для избирателей.
Хлеба и зрелищ!
Чего еще?
Энергичная болтовня со слезными всхлипываниями и убедительными биениями кулаком в грудь. С великими и искренними обещаниями самой скорой и самой полной выплаты всех долгов, зарплат и детских пособий. Масса народа. Тьма народа. Можно сказать, океан народа. Тут есть где разгуляться талантам полковника Лыгина, крупного специалиста по усилению суггестивных эффектов в условиях толпы…
Куделькин подумал о Лыгине, а вспомнил Зимина.
Это Зимин однажды сказал: «Когда начинаешь создавать нечто единое, нечто очень важное для многих, именно очень многие сразу начинают тебе мешать. А если это твое нечто единое в самом деле необходимо очень многим, то тебе будут мешать еще более многие. Тебе будут мешать многие и самые разные люди. Агрессивные. Благожелательные. Нейтральные. У каждого будет своя причина, чтобы мешать тебе как можно активнее».
Куделькин тогда спросил:
«Почему?»
Зимин пожал плечами:
«Не знаю. Но дело обстоит так».
Куделькин скользнул взглядом по газетному подвалу «Новой Сибири» и мерзкий холодный червь провалился за ворот его рубашки, холодно оцарапав горячую кожу.
Чирик!
Опять Леня Чирик!
Куделькин читал, и его охватывала злоба.
« Чемпион по убийствам снова в городе? – газетный подвал начинался именно с такого вопроса. Леня Чирик, знаменитый чемпион по убийствам, когда-то потопивший город в море крови, снова в городе?»
И дальше.
«От нашего специального корреспондента.
Вчера в лесополосе, невдалеке от Большой городской свалки, обнаружен труп не установленного мужчины. Мужчина был привязан к дереву, видимо, ограблен, и убит двумя ударами ножа. Никаких документов при убитом не обнаружено, но, по одной из предварительных версий, убитый, возможно, входил в круг доверенных лиц независимого кандидата в будущие губернаторы, который в последнее время не скупился на резкие высказывания в адрес всей нынешней местной администрации и в адрес всех нынешних властей вообще. Сотрудник уголовного розыска, пожелавший остаться неизвестным, высказал предположение, что в город, возможно, вернулась банда небезызвестного убийцы Лени Чирика, несколько лет назад терроризовавшего своими разбоями город…».
Ознакомительная версия.
