— Может, таблетку какую съесть, Ольга Яковлевна? Надо что-нибудь выпить! А лучше — давайте я вызову «скорую»!
— Ой, не знаю, Женя, я так боюсь этих «скорых», не люблю больниц…
— Да вас же не обязательно положат в больницу! Может, осмотрят, уколют что-то успокоительное, и чтоб давление упало, а? Я ж вам не врач…
— Ой, не знаю, может, оно и само пройдет? Вот съем ношпочку… А ты насовсем домой, никуда больше не пойдешь?
— Я посижу около вас, не волнуйтесь, сейчас, только позвоню… брату…
Старушка повернулась на бок и притихла. Казалось, она вжалась в кровать, влилась в нее неотрывно, чтобы не двигаться больше, и замерла с закрытыми глазами и с выражением сдерживаемого страдания на лице.
Женька позвонила Илье и рассказала о таком неожиданном осложнении дома.
— Нельзя медлить, Жень, — неожиданно по-деловому отреагировал парень, — надо вызвать «скорую», у нас бабушка тоже гипертоник, в прошлом году чуть на тот свет не отправилась, врачи говорили, могло быть хуже, если бы вовремя не госпитализировали, а вдруг инсульт? Вызови врачей, от греха. Знаю, какие они упрямые, эти старики, но если их слушать, то может быть поздно.
У Женьки задрожали руки, но она овладела собой и строгим взрослым голосом сообщила Ольге Яковлевне, что сейчас вызовет «скорую», потому что ночь впереди, и той вряд ли станет лучше. А еще предложила позвонить сыну хозяйки, так как нужно бы сообщить.
— Да нет у меня, Женя, никакого сына. Это я так… Чтоб не думали, что совсем я одна…
Илья появился у подъезда, как раз когда носилки с больной закатывали в белый медицинский бусик, а взволнованная Женька сопровождала ее.
Скутер, мчащийся вслед за «скорой».
Знакомый, плохо освещенный коридор в сером кафеле.
Опять большие встревоженные глаза Женьки и дрожание ее пальцев.
Запах медикаментов и короткие фразы врачей.
Пожилая беспомощная женщина, стонущая от каждого движения.
Кардиограмма. Давление. Анализ крови. Прямо на каталке.
Грузовой лифт с тяжелыми железными дверями.
Отделение. Палата на восемь коек.
Дежурный врач с вечерней усталостью в глазах.
Список медикаментов, шприцов и «систем».
Лифт. Круглосуточная аптека на последнем этаже.
Неожиданная цена лекарств.
Лифт. Банкомат в вестибюле первого этажа.
Лифт. Аптека.
Лифт. Отделение. Палата.
Медсестра. Капельница. Врач.
«Она будет спать до утра. Можете идти домой».
Два усталых лица, отраженные в зеркале лифта.
Автомат с кофе в вестибюле.
Ночь. Кофе и перекур у прикованного к ограде скутера.
Рычание мотора.
Девичьи руки крепко обхватили его сзади.
Ночной ветер в лицо.
Чай и бутерброды на чужой кухне.
Поцелуи, нереальные от усталости и взаимного желания.
Разбросанная по кухне одежда.
Сплетение поцелуев, тел и простыней.
Шепот, стоны, крики.
Тишина. Пропасть сна.
Амалия накормила Сильву кошачьей едой из пакетика, который купила в маленьком гастрономчике «Самые нужные продукты», затерявшемся между домами, и, если бы не вывеска, никто бы и не подумал, что это магазин. В список самых нужных в спальном районе продуктов вошли хлеб, молоко, сыр, колбаса, сосиски, кофе, пирожные, мороженое, водка, коньяк, пиво, минеральная вода, сигареты и корм для кошек и собак.
Говорливая продавщица расспросила о кошке и посоветовала, что именно взять. А еще сказала, что неподалеку на перекрестке есть киоск товаров для животных, там можно приобрести все необходимое: антиблошиный ошейник, витамины, игрушки, щетку, ведь кошку нужно вычесывать.
У Амалии не было домашних животных, разве что в детстве хомячок. Артур как-то завел было аквариум с несколькими крупными рыбами, но потом вывез его в офис, потому что у нее обнаружилась аллергия на корм. А кошек она считала настолько самодостаточными существами, что хлопоты вокруг них казались просто излишними. Поэтому женщина немного растерялась от этих советов, а дома внимательно присматривалась к Сильве: хорошо ли ей здесь?
Кошка внимательно обнюхала корм в мисочке, а потом не спеша, очень интеллигентно съела его и облизалась. Хозяйка облегченно вздохнула. Вид у Сильвы был вполне опрятный, даже не верилось, что она скиталась где-то по улицам все эти месяцы, которые Амалия живет в ее квартире.
«А может, она жила у кого-то дома и недавно сбежала?» — мелькнула мысль.
— И что с тобой делать, Сильва? Что делать с тобой, когда я и с собой-то не могу разобраться? — вздохнула она.
Сильва села «кувшинчиком» возле пустой миски, внимательно посмотрела на новую хозяйку, а потом подошла и потерлась о ее ноги.
Вечером они сидели на балконе вдвоем — Амалия в кресле, Сильва у нее на коленях. Женщина гладила кошку и думала о своей жизни. Собственно, думала о ней, начиная с того момента, как оказалась в этой квартире, на обочине дороги, по которой они шли вместе с Артуром. О былом она запретила себе вспоминать. Не было сил прокручивать одно и то же кино и чувствовать себя жертвой.
Теперь так. Пусть так. Значит, так… А вот дальше-то как? И сколько его осталось, того «дальше»?
Последний вопрос был крайне важным, ведь от него зависело то, как надо прожить этот отрезок. На «подвиги» у нее уже не хватало денег. А долго прозябать было совсем не интересно.
Вдруг ее пальцы нащупали на боку, под передней лапой кошки, что-то круглое, запутавшееся в шерсти. Она перевернула Сильву на бок, подняла лапку, присмотрелась и увидела, что кошка где-то поймала репей. Наверное, прошлогодний, ведь молодые еще не выросли.
Амалия попыталась выпутать его из кошачьего меха, но ей не удалось. Встала и понесла кошку на кухню, где села под яркой лампой и повторила попытку извлечь репей. Но множество маленьких крючочков, каждый из которых тонок и слаб, вцепились все вместе в кошачью шерсть и держались — не оторвать.
Женщина нашла маникюрные ножницы и осторожно выстригла репей вместе с шерстью. Сильва, на удивление, очень терпеливо все сносила.
— Киса ты, киса… — вздохнула Амалия. — И зачем ты ко мне пришла? Вот только тебя мне и не хватало ко всему…
Сильва потерлась о руку женщины головкой, тихо мяукнула и заглянула в глаза. Что она этим хотела сказать, кто знает?
Ночью Амалия долго ворочалась в постели, не могла заснуть. В голове опять непрерывно шла какая-то «инвентаризация», будто подводились итоги, ракладывалось по полочкам ценное и хлам, и, к сожалению, стоящего, того, с чем было бы жаль проститься, нашлось мало. Хотя за последние дни ее внутреннее состояние изменилось: и пережитый стресс после ограбления и крушения надежд, и неожиданное вмешательство в ее жизнь Женьки, и внимание к ней со стороны Виктора — все это смешалось в странный танец-карусель, где вокруг нее сплелись добро и зло. Еще несколько дней назад она равнодушно наблюдала окружающую жизнь, словно через толстое стекло, разве что немного отвлекалась на чужие истории, однако они лишь временно удерживали от мыслей о крахе ее семьи, о собственной неприспособленности к жизни и отсутствии какого-либо смысла напрягаться, чтобы ее продлить.
Она думала, что живет так, будто хуже уже некуда. Почему же тогда ее так подкосила потеря пяти тысяч?
Какая разница, когда и где ты уйдешь в небытие — сейчас здесь или через месяц на островах сказочной Греции? А может, какие-то силы спасли ее от этой поездки? Ведь там, у моря, среди цветов и красоты, возможно, ей бы совсем расхотелось умирать, как она себе спланировала, вот тогда была бы трагедия! Финансовая возможность существовать в гармоничном комфорте, созданном кем-то другим, была бы исчерпана. А что дальше? Билет домой, где у нее большое и ужасное НИЧТО… Где ни ей никто не нужен, ни она никому. Не на что жить. Да и незачем.
Амалия перевернулась на другой бок. Затем переложила подушку к ногам и перевернулась сама. Сон не шел. Она старалась не думать об Артуре, перебирание своих обид обессиливало. Старалась нащупать варианты будущего, но это получалось очень плохо. В ближайшем будущем было предложение Виктора встретиться завтра и сходить в Кирилловскую церковь. Хотела ли она этого? Женским нутром чувствовала, что по какой-то причине небезразлична этому странному мужчине, инвалиду, полному сдержанной иронии и юмора, который не лезет за словом в карман, ведет себя, как совершенно полноценный человек, да еще и нередко заставляет ее краснеть, счастье, что сам того не видит.
Амалия не только не была готова к новым отношениям, она вообще не рассматривала такой возможности, тем более — не искала никаких контактов и приключений на свою голову. Чего ждать от каких-то совершенно незнакомых мужчин, когда даже свой, родной, знакомый с первого класса Артур…
