Владимир Романовский - В постели с Президентом

— Нет, — сказал Джон. — Не надо, Винс. Спасибо. Откуда ты узнал…

— Ну, сам понимаешь, Джон — дома тебя не было, и в опере тоже, и в клубе тоже. Я подумал — где он еще может быть, как не у Кокса в имении, с намерением застрелить сукина сына, подстрекателя? Нам нужно поговорить. Что-то я выражаюсь нынче совсем как Детектив Лерой… Это мой дружок Роджер Вудз. Он репортер. У него с собой цифровой фотоаппарат, и меня удивляет, что он до сих пор не привел его в действие.

Роджер сунул руку в карман куртки и тут же вскрикнул. Пришлось доставать камеру другой рукой.

— Джон Форрестер, мой тесть, — представил тестя Винс.

— Репортер? — переспросил равнодушно Джон.

— Он так говорит, во всяком случае, — сказал все еще возбужденный Винс. — Ему нужна сенсация. Что может быть сенсационнее? Роджер? Заголовок уже придумал?

— «Попытка Убийства Магната», — ответил Роджер, разбираясь с камерой.

— Ну да. Убийства?

— Они не собирались меня убивать, — сказал Джон также равнодушно. — Это было что-то вроде урока на будущее. В наше время все учат. Каждый — учитель. Винс, ты меня, значит, искал.

— Да, Джон. Как ты догадался?

— Зачем я тебе?

— Вернемся на дорогу. Там две машины, у всех на виду. На моей уже есть царапина от проволочной вешалки.

— Подождите, — сказал Роджер, делая кадр за кадром, ходя вокруг двух поверженных телохранителей. Затем он перевел объектив на Джона и Винса.

— Хватит, — сказал Джон. — Пойдем. Если, конечно, эти двое…

— Очухаются, — заверил его Винс. — Боднул я его, признаюсь, основательно. Бедный парень проваляется в постели недели три. Тот другой — с ним все нормально. Через пару часов придет в себя. Пошли.

— Еще один кадр, — сказал Роджер. — Джентльмены, если не имеете ничего против, станьте вон туда, чтобы я вас снял на фоне тел.

— Забудь, — сказал Джон. — Никто это не напечатает. Пойдем, Винс.

— То есть как? Почему? — спросил Роджер.

— Поверь мне на слово.

На пути к машине Роджер несколько раз пытался что-нибудь вытянуть из Джона. Почему не напечатают? Что плохого в этой информации? Клеветы нет, только факты. Кому такой репортаж может повредить?

— Где ты его нашел? — спросил Джон. — Терпеть не могу журналистов.

Они вышли на дорогу в трехстах футах от машин. Дойдя до Бентли, Винс открыл багажник, достал шило и очень добросовестно проткнул все шины в Бентли телохранителей.

— Ходить полезно, — объяснил он. — Зачем лишний раз загрязнять воздух выхлопом. Планета у нас одна.

Роджер сделал несколько кадров осевшего на обода Бентли.

— Если моему редактору не понравится, — сказал он, — то он больший идиот чем я думал. Это — сенсация! — Никто не отозвался. — Вы так не думаете? — Ответа нет. — Алё?

— Бездумная фамильярность вышла из моды, — сказал Винс. — Успокойся, Роджер.

Джон быстро посмотрел на него. Винс отвел глаза.

— О небо, — сказал Джон. — Винс, ты…

Он не договорил. Джону было трудно с таким запозданием признавать, что он ошибался по поводу своего зятя, который даже теперь все еще лелеял банальные фразы жены, так в свое время всех раздражавшие.

Винс завел мотор.

— Куда едем?

— Не знаю, — сказал Джон.

— К Коксу в имение?

— Нет, — Джон покачал головой. — Мне нужно кое-что предпринять. Сделать несколько звонков.

— Ваш дворецкий сказал, что Кокс, возможно, ответственен.

— За что?

Винс отвел глаза.

— Нет, — сказал Джон. — Я тоже так думал. Но это ошибка.

— Вы уверены?

— Да. Давайте поедем — куда-нибудь. Может, к тебе? Где ты сейчас живешь?

— Нет, — сказал Винс. — Плохая идея.

— Понимаю. Может, к Гвен? Давай позвоним Гвен.

— Гвен в Париже, — сказал Винс, улыбаясь иронически.

— Как вовремя, — заметил Джон, тоже улыбаясь.

— Вот что, можно в конце концов и ко мне поехать, — сказал Винс, чтобы избежать вопросов по поводу Гвен. Не мог же он сказать отцу, что именно его дочь делает в Париже, почему она там. — Я живу у моего импресарио. Он в отпуске. Роскошный вид из окна. Карнеги Холл. Кто-то перестрелял целую вечеринку внизу пару лет назад, но в общем там мирно.

— В этом самом здании?

— Может и нет. Не знаю.

— Эй, можем и ко мне, — предложил Роджер Вудз с заднего сиденья.

Его проигнорировали.

Винс запарковался у гидранта.

— Эй, — обратился он к Роджеру, который намеревался войти за ними в здание, — ты куда это?

— Я с вами, — сказал Роджер. — Мне нужно написать репортаж, и еще задать вам пару вопросов.

В квартире Винс провел Роджера в гостевую спальню.

— Пиши свой репортаж, — сказал он. — Не показывайся в гостиной в течении следующего часа, если не хочешь узнать, что такое нокаут стоя. Холифилд против Тайсона, тысяча девятьсот девяносто пятый год.

— Мне нужен процессор.

— Вон там. К инету подключен, я думаю. Еще что-нибудь? Вдохновение, пиво, девочки не нужны ли? Не испытывай мое терпение.

— Язвительный вы, Винс, — сказал Роджер шутливо. — Это надо было предвидеть.

Винс вернулся в гостиную.

— Врежем? — спросил он, показывая гостю бутылку коньяку.

— Оставь, Винс, — сказал Джон. — Я все понял.

— Что именно вы поняли? — спросил Винс автоматически, разливая коньяк.

— Я тебя недооценил. И я неправильно понял чувства моей дочери. Я старый дурак.

— Не дурак и не старый, — сказал Винс. — В переделку вы попали. Стрессовое положение способствует грусти.

— Пожалуйста, перестань повторять все время фразы Илэйн, умоляю.

— Я… Я не замечал, — сказал Винс. — Прошу прощения. Вы правы, наверное. Насчет же особняка…

— Я хочу видеть своих внуков.

— Конечно, — сказал Винс. — Не волнуйтесь. Вы и Мора — у вас есть право…

— Мы с Морой разошлись, — сказал Джон. — Пока неофициально.

— Простите. Очень жаль.

— Не стоит жалости. Давно нужно было это сделать. Так что ты там говорил только что?…

— Я хочу выкупить ваш особняк.

— Зачем?

— Выкуплю и отдам его вам.

Глаза Джона сверкнули.

— Молодой человек, — сказал он, — оставьте в покое достоинство старика.

— Да. Я вот и собираюсь… Но нужно же вам где-то жить, не волнуясь, что завтра вас выселят. Это я обязан устроить.

— Ты мне ничем не обязан.

— Это нерезонно, Джон. Никто никогда не узнает. Мы сделаем все скромно.

— Ты хороший парень, Винс, но нет, спасибо, не нужно. По окраинам все еще стоят функционирующие мотели, а у берега полно недвижимости, которую я все еще в состоянии купить. Кроме того, ты не можешь выкупить особняк, и вообще ничего не можешь выкупить. Все заморожено. Спасибо.

— Если все заморожено, откуда у вас возьмутся деньги на… недвижимость у моря?

— Дома достаточно наличных, чтобы прожить год или два. Не говоря уж о том, что я, наверное, найду работу.

— Работу?

— Конечно. Я не такой беспомощный, как некоторые из моего окружения. У меня есть водительские права. Я бы мог мыть посуду. Помимо этого, у меня самый настоящий диплом, университетский. И еще я мог бы стать радикалом. Что бы не говорили о радикалах, деньги у них откуда-то всегда есть. Вот я и узнаю, где они их берут. Переменим тему. Что делает в спальне этот дурак?

— Роджер?

— Да. Что он делает?

— Он пишет статью для своей газеты.

— О чем?

— О сегодняшних событиях.

— Что за газета?

— Знаете, мне не приходило в голову спросить.

— На человека из «Таймза» он не похож, — сказал Джон.

— В городе четыре других ежедневных газеты.

— Он не очень умный, а?

— Нет.

— Хорошо, — Джон поднял рюмку, посмотрел сквозь нее на окно. — Хорошая выдержка.

— Почти столетняя, — заверил его Винс. — Представьте себе, до Первой Мировой Войны еще в бочку наливали. Семь тысяч долларов за бутылку. Психологический эффект — может еще десять тысяч человек в мире, всего лишь, пьют такое так же небрежно, как мы.

— Прости, Винс, — сказал Джон. — Ничего, если я закурю? Мне ужасно неудобно. Я… все эти годы… к тебе относился…

— Наоборот, — сказал Винс.

— Как, прости?

— Я все эти годы думал, что вы ужасно противный старикан.

Джон рассмеялся.

— Мне это нравится. Ну, что ж, мы оба ошибались. У нас будет случай все поправить после того как ты женишься на Гвен.

— Что?

— Глупо звучит, правда?

— Нет, не в этом дело… Лучше бы нам не…

— Ты не знаешь Гвен. Если эта девушка что-то себе втемяшила в голову, ее уже не остановишь. Она тебя любит уже шесть лет, Винс. Ты наверняка об этом знаешь.

— Это…

— Это неправда?

— Не знаю, что на такое сказать.

— Не расстраивайся. Она хорошая девочка, очень любящая и нетребовательная. Занята в основном собой, не мешает никому. Лучшей жены не найти. У нее также есть провидческие способности, временами бывает забавно. Может передать, к примеру, тебе же твой разговор с деловым партнером недельной давности, слово в слово, или рассказать, с кем спит прислуга. Не знаю, как она это делает. Вот только пьет она много — это да, и с каждым годом все больше. Но это ты исправишь. Только физическое воздействие не применяй. Это разрушает интим.